Господи.
Не имеющая выхода к морю республика обрела независимость от Франции в 1960 году. Французский остался официальным языком, денежной единицей был франк, а французские компании по-прежнему там заправляли. Соломон обратил внимание на цвета флага — красный, белый и зеленый, как перевязь у человека, которого он видел в штаб-квартире корпорации. Но быстрый поиск в виртуальной энциклопедии подтвердил, что красный и зеленый цвета были на многих африканских флагах.
История Нигера изобиловала переворотами и политическими убийствами. В последние десять лет, во время правления действующего президента, положение немного стабилизировалось. Соломон сообразил, что страна стоит на пороге новых выборов, а значит, не исключается новый переворот.
Особенно его заинтересовали статьи об урановых рудниках и заводе по производству желтого кека из необогащенной руды. В начале войны, свергнувшей Саддама Хусейна, Белый дом обвинял Ирак в попытке купить желтый кек у Нигера. Сведения о покупке поступили предположительно от британской разведки, но позднее оказались ложным слухом.
Могли ли поездки Майкла в Африку иметь какое-то отношение к урану? Как глава «Шеффилд икстрэкшн индастриз», он наверняка искал бы доступа к недрам. Разные компании пытались отрыть в одном районе Нигера золото, в другом — нефть, но эти предприятия казались крайне сомнительными, в лучшем случае — долгоиграющими. Майкл считал себя ловким игроком и спекулянтом, но Соломон не думал, чтобы он стал вкладывать деньги в Африку не наверняка. Особенно зная, что Дон этого не приветствует.
Соломон еще раз, не торопясь, перечитал материалы. Рынок урана расцвел в шестидесятые и семидесятые годы, и экономика Нигера вместе с ним. Затем цены резко упали, и экономика страны обрушилась. В 2001 году цена на урановую руду достигла дна — семи долларов за фунт, как раз тогда, когда Нигер постигла очередная засуха.
Хотя засуха не думала отступать, в экономике страны появились некоторые признаки оживления. Атомная энергия опять вошла в моду — в десятке стран запланировали строительство пятидесяти новых атомных электростанций. Стоимость фунта урановой руды поднялась до пятидесяти двух долларов. Из этих денег мало что доходило до голодающего населения, но у многих стран появилось желание одалживать деньги Нигеру.
Возглавляемый Францией консорциум по-прежнему управлял двумя огромными шахтами, и завод по производству желтого кека был обновлен в надежде на более высокую производительность. Французы явно доминировали в данной отрасли, и Соломон усомнился в том, что Майкл мог заинтересоваться ураном. Похоже, Майкл ездил в Африку исключительно в поисках декоративных масок и безотказных шлюх.
Соломон поднял глаза от экрана компьютера и с удивлением увидел, что настала ночь. Он провел за работой несколько часов. Соломон потянулся и повел плечами, разминая затекшую спину.
Еще одна справка, и он сделает перерыв. Соломон набрал имя адвоката Грейс и обнаружил десятки статей, в которых упоминалась Лусинда Крус, в основном в связи с разводами знаменитостей. Она также выиграла несколько громких групповых исков, в том числе один против химической компании, вылившийся в многомиллионные выплаты в пользу истцов. Крус явно была прекрасным адвокатом, не только умевшим выигрывать в суде, но и понимавшим, как вести себя со средствами массовой информации. Такую не подкупишь.
Соломон нашел биографию Лусинды Крус, опубликованную в «Сан-Франциско кроникл» года два назад, вскоре после ее победы в процессе против химической компании. Она выросла в бедности в Майами, училась в школе на стипендию, получила юридическую степень с отличием в Гастингсе. Перед Соломоном предстал образ женщины, которая добилась успеха, не забывая о своих корнях, которая с готовностью ринется в бой за малыша, избитую жену, брошенного ребенка.
Под текстом имелась фотография, и Соломон пристально всмотрелся в нее, едва не касаясь носом экрана. Вместо крутой бабищи он увидел примерно свою ровесницу с мелкими чертами лица, кожей медового цвета и тугими черными кудрями, разделенными прямым пробором. Она улыбалась, но в ее шоколадных глазах горел хищный огонек, та уверенность, которая нежелательна в сопернике.
Соломон нашел телефон Крус в справочнике и позвонил ей в контору, но подключился автоответчик. Сообщения Соломон не оставил. Посмотрел на часы. Было позднее, чем он думал.
В животе у него заурчало. Он встал и прислушался к тишине в квартире. Его призывали пельмени миссис Вонг.
Виктор Амаду ерзал за рулем маленького японского автомобиля. По американским меркам, Виктор был некрупным мужчиной, хотя и широкоплечим, и в хорошей форме для человека далеко за сорок. Однако ему казалось невероятным, чтобы кто-то мог чувствовать себя комфортно в этой маленькой машине. Как он ни менял положение, тело все равно затекало.
Ну и ночка! Он уже много часов провел в этом автомобильчике, наблюдая за большим белым человеком с бритой, гладкой, как пуля, головой.
Виктору отчаянно хотелось, чтобы его пребывание в Сан-Франциско дало результаты. Он без звука согласился лететь с послом, но его ни на минуту не покидал страх, что миссия провалится. Посол Мирабо, этот надутый идиот, думал, что сможет вразумить Шеффилдов, уговорить их добровольно убраться из Нигера. Но Виктор знал, что с такими людьми, как Шеффилды, дипломатия не сработает. Они понимали только одно — силу, а правительство Нигера уже очень давно не могло действовать с позиции силы. Посол вынужден был обходить более сильные правительства со шляпой в руке, прося пропитания для голодающего народа, предлагая природные богатства в обмен на достаточное количество твердой валюты. Но махинации Шеффилдов выходили далеко за…
В комнате первого этажа жилого дома, где работал великан, погас свет. Виктор выпрямился, наблюдая за входом. Может, сейчас он выйдет. А может, отправился спать. Что уже следовало бы сделать и Виктору.
Виктор и не думал никого преследовать, когда отъезжал во взятом напрокат автомобиле от здания консульства. Он собирался только проехать мимо дома Майкла Шеффилда, чтобы проверить, действительно ли его нет в Сан-Франциско, как утверждал его жирный братец во время встречи с послом. И тут из особняка вышел и сел в лимузин лысый здоровяк, которого он видел в штаб-квартире корпорации.
По тому, как этот человек двигался, Виктор сразу догадался о роде его занятий. В иной обстановке он счел бы его военным или наемником, короче говоря, профессиональным убийцей. За свою жизнь он повидал много таких людей. Солдаты удачи. Специалисты по безопасности, как он сам, которые защищали дипломатов, бизнесменов и коммивояжеров от хищников, считающих Африку своей охотничьей территорией.
В решении проследить за этим человеком его укрепило то, что на хвост лимузину сел другой автомобиль. Виктор держался на приличном расстоянии сзади и видел, как второй автомобиль — большой «форд» — проскочил на желтый свет и перестроился, чтобы не отстать от лимузина. Даже на этих незнакомых улицах Виктор сумел держать обе машины в поле зрения. Пока что, насколько он мог судить, его никто не заметил.
Пассажир автомобиля-хвоста исчез, но шофер продолжал сидеть за рулем, наблюдая за жилым домом. Толстый белый мужчина с зачесанными назад черными волосами, в темно-синей ветровке. Поскольку стемнело, Виктор знал о его присутствии по негаснущему оранжевому огоньку сигареты. Курить во время слежки — ошибка, особенно ночью. Огонек станет отличной мишенью, если кто-то решит, что слежка ему надоела.
Виктору было интересно, знает ли парень с бритой головой, что за ним следят. Вел он себя так, будто не знал, потому что не принимал никаких предосторожностей. Виктор никогда никуда не шел прямо. Он всегда петлял, проверял, нет ли хвоста, оглядывался через плечо. По меркам своей страны он уже был долгожителем и закругляться пока не собирался, а это предполагало постоянную осторожность.
Ранее он позвонил в консульство — попросил проверить по базе данных номерной знак «форда» — и с удивлением узнал, что он зарегистрирован в «Шеффилд энтерпрайзиз». Автомобиль компании, что означало: компания следила за одним из своих. Непонятно.
Великан из здания не вышел. Виктор надеялся, что он приведет его к Дональду Шеффилду, поможет получить аудиенцию у патриарха. Если б Шеффилды убрались из Нигера, об остальном позаботились бы избиратели. Но было уже поздно, и надежда с каждой минутой таяла.
Виктор вздохнул. Он попусту теряет здесь время, наблюдая и гадая. А времени слишком мало, чтобы тратить его понапрасну.
Во вторник Соломона Гейджа вырвал из сна звонок его мобильного, лежавшего на столике у кровати. Соломон дважды моргнул, вспоминая, где он находится и почему. Квартира в Сан-Франциско. Грейс и Майкл. Мик Нилсен. Дон.
