Дэн Симмонс - Отмороженный

Глаза Джонни Норса забегали, словно загнанные в угол грызуны. Он помотал головой, и Курц снова сжал кислородные трубочки, но на сей раз не отпускал их до тех пор, пока хрип Норса не сделался громким, как скрежет предсмертного чейнстоксовского дыхания.

— Саманта Филдинг! — повторил Курц. — Около двенадцати лет назад.

Лежащий в кровати труп отчаянно закивал головой.

— Ребенок Коннорса... Эмилио... нужно было всего лишь... нажать... нажать на Коннорса... просто вернуть деньги.

Курц молчал.

— Какая-то б..., частное нюхало... нашла связь... между Фалько, Левином... нами и... и похищенным ребенком. Эмилио... — Он умолк и уставился на Курца, его полумертвый рот дернулся, видимо, пытаясь изобразить чарующую улыбку Джонни Норса. — Я не имел... никакого отношения к этому. Я даже не знал, о ком шла речь... Я не...

Курц прикоснулся к трубкам.

— Иисус... X... с ним... ладно... Эмилио приказал. Я... передал этим сбытчикам... Фалько и Левину... Ты доволен, падло?

— Да, — сказал Курц. Он вынул из-за пояса свой 40-дюймовый «СВ», оттянул затвор и засунул стеол в рот Джонни Норса. Было слышно, как зубы больного стучат о холодную сталь. В мутных глазах промелькнуло выражение, похожее на безумное облегчение.

Курц вынул ствол изо рта умирающего и осторожно отпустил затвор. На дорогой тумбочке стоял флакон с медицинским дезинфицирующим аэрозолем. Курц обильно полил веществом ствол «СВ», обтер его полой больничного халата Норса и только после этого засунул пистолет на пояс. Он кивнул женщине, и они вышли.

Курц велел ей ехать дальше на восток, за колледж «Эри коммьюнити», в промышленный район, протянувшийся вдоль автострады. Они проехали пустыми закоулками, миновали бездействующие в это время года автостоянки и оказались возле безлюдного грузового причала.

— Здесь, — сказал Курц. 40-дюймовый «СВ» так же твердо упирался в ее предплечье.

Анжелина Фарино Феррара, не выключая мотора, поставила машину на ручной тормоз и положила ладони на верх баранки.

— Это что, конечная станция?

— Возможно.

— Какие у меня есть варианты?

— Правда.

Она кивнула. Ее губы были белыми, но взгляд оставался дерзким, а артерия на шее (Курц хорошо это видел) пульсировала ровно и спокойно.

— Сегодня прошел слух, — сказал Курц, — что вы заключили еще один контракт на меня.

— Контракт тот же самый. Только работник другой.

— И кто же он?

— Большой Зануда Красный Ястреб. Он...

— Индеец, — закончил Курц. — Что все это значит? Месячник по трудоустройству калек из Аттики?

Анжелина чуть заметно пожала плечами:

— Стиви предпочитает иметь дело с теми, кого хорошо знает.

— Малыш Героин всегда был дешевкой, — сказал Курц. — Когда Большой Зануда должен это сделать?

— В любое время на следующей неделе.

— А если у него ничего не выйдет?

— Стиви велел мне найти настоящего мастера. И повысить гонорар с десяти тысяч до двадцати пяти.

Курц с минуту сидел молча. Фары были выключены. В свете желтых ламп на находившихся невдалеке причалах были видны густые хлопья падающего снега. Не было слышно ни звука, кроме тарахтения старого двигателя «Вольво» да гула движения на проходившей поодаль автостраде 1-90.

— Вы сегодня не хотите убивать меня, — сказала Анжелина.

— Не хочу?

— Да. Мы нужны друг другу.

Курц еще немного посидел молча. В конце концов он сказал:

— Выключите мотор. И выходите.

Она повиновалась. Курц указал на дальний конец причала, где стояло множество мусорных контейнеров. Сам он шел следом за нею до конца асфальта. Ее легкие туфельки оставляли в снегу маленькие следы.

— Остановитесь здесь.

Анжелина повернулась и взглянула ему в лицо.

— Я сказала не то. Вы сами знаете, что это чушь. Мы не нужны друг другу. Вы нужны мне — мне нужно использовать вас. А Джо Курц не из тех людей, которые любят, когда их используют.

Курц согнул руку и прижал ее к туловищу, держа нацеленный в нее пистолет около талии.

— Только не в лицо, пожалуйста, — попросила Анжелина Фарино Феррара.

Справа по автостраде двигались невидимые машины.

— Зачем? — спросил Курц. — Зачем нужно было провоцировать меня и вынуждать действовать таким образом, а потом встречаться со мной без прикрытия? На что вы рассчитывали?

— Я рассчитывала, что вы окажетесь глупее.

— Извините, что обманул ваши ожидания.

— Еще не совсем, Курц. Пока что все было очень даже забавно. Может быть, Большой Зануда Красный Ястреб отомстит за меня.

— В этом я сомневаюсь.

— Да, пожалуй, вы правы. Но мой брат это сделает.

— Возможно.

По автостраде с ревом пронеслись два огромных трейлера, отбрасывая далеко вперед по конусу желтого света. Курц не взглянул туда.

— Я почти все вычислил, — сказал он. — Как вы собирались использовать меня одновременно и против Малыша Героина, и против Гонзаги. Но почему меня? Вы хотите сделаться доном по существу, если не по имени — вы потратили столько лет на подготовку, — так почему бы вам не поручить выполнить для вас работу тем людям, которым вы доверяете?

— Мне холодно, — сказала Анжелина. — Может быть, теперь мы можем вернуться в ваш автомобиль?

— Нет.

— Я хочу поднять руки, чтобы растереть плечи. Можно?

Курц промолчал.

Анжелина с силой растирала руки сквозь тонкую курточку.

— Я потратила более шести лет на подготовку того, что намеревалась сделать, но то маленькое кровопускание, которое случилось в минувшем ноябре и к которому вы были причастны, разрушило все мои планы. Я как раз намеревалась приступить к действию, но внезапно погибает мой отец, погибает моя сестричка-шлюха София, погибает даже Леонард Майлз, продажный папашин подручный. Стиви разъяснил мне, каким образом вы все это устроили, как вы наняли Датчанина. Отомстили за что-то такое, что сделал вам мой отец.

Курц ничего не ответил.

— Я знаю, что это неправда, — продолжала Анжелина. Она говорила медленно и четко. — Стиви сам организовал убийство, заняв на него денег у Гонзаги. Но вы помогли Стиви нанять на это дело Датчанина, Курц. Вы участвовали в деле.

— Я только передал деньги, — сказал Курц.

— Точь-в-точь, как Джонни Норс, — с отчетливой насмешкой в голосе напомнила Анжелина. — Чистенький. Простой посыльный. Я надеюсь, что вы окажетесь в девятом круге ада, вместе с Норсом.

Курц молчал.

— Шесть лет, Курц. Вы знаете, как тянется это время — время ожидания, планирования? Я побывала замужем за двумя мужчинами, чтобы занять нужное положение, приобрести необходимые силы и знания. И все впустую. Я возвращаюсь к хаосу, а весь мой план превращается в кучу дерьма.

Вдоль автострады пронеслись красно-голубые отблески полицейской мигалки, но мчавшегося куда-то автомобиля видно не было. Ни Курц, ни Анжелина даже не взглянули в ту сторону.

— Стиви продал все, что осталось от нашей Семьи, Эмилио Гонзаге, — сказала Анжелина. — У него не было выбора.

— Гонзага управляет судьями и определяет расклад голосов в комиссии по досрочному освобождению, — заметил Курц. — Но почему бы вам всего-навсего не подождать освобождения брата? Перепишите свой сценарий. Начните свою игру позже, когда завоюете его доверие.

— Стиви не доживет до осени, — ядовито усмехнувшись, возразила Анжелина. — Неужели вы думаете, что Эмилио Гонзага собирается держать рядом с собой прямого наследника Фарино? Эмилио намеревается управлять обоими семействами. Стивен Фарино ему совершенно не нужен.

— А вы?

— Я нужна ему как его шлюха.

— Неплохое положение для подготовки заговора, — заметил Курц.

Анжелина Фарино Феррара шагнула было вперед с таким видом, как будто хотела дать ему пощечину, но овладела собой и остановилась.

— Хотите узнать, почему я отправилась на Сицилию и Сапожок?

— Внезапно пробудился интерес к искусству Ренессанса? — предположил Курц.

— Эмилио Гонзага изнасиловал меня семь лет назад, — проговорила она сдавленным голосом. — Мой отец знал об этом. Стиви знал об этом. Вместо того чтобы взять тесак и кастрировать этого ублюдка Гонзагу, они решили отослать меня прочь. Я была беременна. Мне было двадцать пять лет, и я была беременна «плодом любви» Эмилио Гонзаги. Папочка хотел, чтобы у меня был ребенок. Он хотел заполучить рычаг для слияния компаний. Так что я отправилась на Сицилию. Вышла там замуж за мелкого дона, с которым наша семья была немного знакома.

— Но вы не родили ребенка, — утвердительным тоном заметил Курц.

— О нет, родила, — ответила Анжелина и снова рассмеялась своим жестким коротким смешком. — Родила. Мальчика. Красивого мальчика с жирными пухлыми губами Эмилио, с прекрасными карими глазами и подбородком и лбом Гонзаги. Я утопила его в Беличе, это такая река на Сицилии.

Курц промолчал.

— Вам, Курц, будет совсем непросто убить Эмилио Гонзагу. Его поместье на Гранд-Айленде не просто похоже на крепость, это и есть самая настоящая крепость. Чем старше Эмилио становится, тем сильнее им овладевает паранойя. Он родился параноиком. Он почти не выходит из дому. Не позволяет никому приближаться к себе. Держит на жалованье двадцать пять лучших убийц штата Нью-Йорк и гниет взаперти на своем острове.