– Ну и почему же военные бросили эти разработки и не пошли дальше?
– Но, Майк, в следующей войне, если она состоится, никаких военных не потребуется.
Я ждал. В памяти всплывали картинки из той, последней, войны, в которой я принимал участие. Похоже, Бад угадал мои мысли и покачал головой.
– Эти прежние войны обходились слишком дорого. И потом, они не решают проблем. По одну сторону плохие ребята. По другую – хорошие, а потом они меняются местами, вот и все. Берлинской стены больше нет. Россия рухнула. Африка раскололась на части, и военно-промышленный комплекс только и мечтает избавиться от излишков. От этих груд совершенно бесполезного металла. Следующая война будет биологической или химической. Тихая и без грома орудий, без крови. Просто смерть. Страшная, мучительная, неминуемая смерть.
– Ну а кто получит то, что осталось? – спросил я.
– Кто входит в члены крупнейших клубов страны? – ответил он вопросом на вопрос.
– Так, значит, таков их план?
Бад сказал:
– Думаю, что таков.
– Считаешь, он сработает?
– Черт возьми! Нет, конечно! На свете полно толковых людей, их гораздо больше, чем все правительства, вместе взятые. Но при чем здесь защитное обмундирование, вот чего я никак не пойму?
– Кто его изобрел, Бад?
– Один юный гений. Химик, выпускник университета по имени Дан Коултер. Произвел продукт в количестве, достаточном для того, чтоб продемонстрировать результат правительственным структурам. Но их ужаснули расходы. Вот он и толкнул его кому-то другому.
– Он запатентовал свое изобретение?
– Ни в коем случае. Процесс производства был строго засекречен. И теперь уже никто не узнает, как это ему удалось.
– Почему?
– Да потому, что вся лаборатория взорвалась вместе с ним. И Дан Коултер погиб.
– Черт... – пробормотал я.
– Предупреждаю следующий вопрос. Вообще-то в этом взрыве не было ничего необычного. Дан работал с очень опасными материалами. Просто чудо, что еще так много успел.
– Еще один вопрос, Бад...
– Валяй.
– Смог бы ты сдублировать его изобретение?
– Конечно, – он снисходительно усмехнулся. – Но только не теперь. Просто хочется пожить еще немного.
– На что намекаешь, Бад?
– Двое из его поставщиков тоже погибли. Они принимали участие в разработках.
– Как погибли?
– В автокатастрофах. Сначала один, потом, через три недели, другой. Подозрительное совпадение.
Я поднялся.
– А ты был лично знаком с этим Коултером?
– Оба посещали один и тот же клуб. Подводного плавания.
– Так ты сказал, что смог бы сдублировать его изобретение?
– Почему бы нет. Но с какой целью?
– Ну, допустим, мне просто хочется взглянуть, как выглядит эта штука.
– В таком случае раздобуду образец и покажу тебе.
– Ну почему я вечно должен все из тебя выбивать, Бад?
– Просто отвечаю любезностью на любезность, парень... Ладно, заскакивай через недельку, и я устрою представление.
Есть на свете дела, которые некоторым людям удается провернуть по телефону, и порой это кажется просто невероятным. Но когда начинаешь анализировать – видишь: все очень просто, незамысловато и логично. Короче, Вельде понадобился час, чтобы узнать последний адрес Марвина Дули. Проживал он на окраине Нью Брансвика, в однокомнатной квартирке и весьма паршивом районе. Проживал он вот уже три месяца, а приехал туда из Трентона. Нигде не работал, имел водительские права, однако никакой машины на его имя зарегистрировано не было. Я оставил для Вельды послание на автоответчике, где сообщал, чтоб она была готова к четырем. Ровно в четыре я заеду за ней, и мы отправимся прочь из Манхэттена.
И она была готова, но снова завела свою шарманку о том, что зря мы не носим при себе радиотелефонов, что это значительно облегчило бы связь. Я закрыл за ней дверцу, обошел автомобиль спереди и уселся на водительском месте. Сунул ключ в замок зажигания и уже приготовился повернуть его, как вдруг взглянул на капот и передумал.
Вельда правильно истолковала мою реакцию и затаила дыхание.
– Что там, Майк?
Выждав секунду-другую, я спросил:
– Ты не замечаешь ничего странного в этой машине, котенок?
– Она у тебя всегда грязная, неряха ты эдакий.
– Угу...
Я вынул ключ, поставил переключатель скоростей на нейтралку, велел ей выйти из машины и отойти подальше, за угол.
– Зачем?
– Да затем, что кто-то залезал между машиной и стенкой, открывал капот. И на металле остался большой и четкий отпечаток.
– Думаешь, нам подложили бомбу?
– Ясно одно: кто-то здесь что-то делал.
– Тогда позвони Пату, пусть пришлет наряд.
– Если я ошибаюсь, тогда, значит, у меня просто разыгралось воображение. Но если нет, то эти придурки из окружной прокуратуры, считай, у меня в кармане.
– Майк... что ты делаешь? Хочешь погибнуть?
– Нет. Отойди за угол, я сказал!
– Ну уж нет, босс. Погибать, так вместе! Придется им тогда раскошелиться на двойные похороны. На этот раз ты у меня с крючка так просто не сорвешься.
– Черт... Ну ладно. Тогда попробуй чуть-чуть отодвинуть машину, на пару футов.
Я запустил руку внутрь, отпер защелку, придерживающую капот, – тем же самым способом, как, видимо, сделали они. Медленно и осторожно приподнял крышку капота и посветил фонариком. Они даже не потрудились замаскировать свое устройство, некий весьма примитивный механизм, соединенный с системой зажигания. Правда, на сей раз то был не сверток палочек динамита, но обернутый фольгой пакетик размером один дюйм на четыре, наверняка обладающий не меньшей разрушительной силой. Установивший его тип был, видимо, очень уверен в себе. Ни мини-ловушки, ни системы с часовым механизмом. Нет, ничего подобного. Просто крохотный смертоносный пакетик, только и ждущий того, чтоб кто-нибудь повернул ключ в замке зажигания. Готовый взорваться с ослепительной вспышкой, готовый разорвать в куски человеческую плоть.
Я разъединил контактные проводки системы зажигания и извлек заряд. Вельда оглядела пакетик и спросила:
– Что было бы со всем этим, Майк... если бы...
Я знал, о чем она подумала. О взрыве «Тауэрс». И тут же решил успокоить ее.
– Ничего подобного, котенок. Просто нас вместе с другими машинами расшвыряло бы в разные стороны. Ну и прилепило бы то, что осталось, к стенке, – я криво усмехнулся. – Получилось бы нечто вроде красной настенной росписи.
– Прекрати говорить гадости, Майк!
– Послушай, куколка, мы вроде бы еще не женаты.
Я обернул проводками пакетик и сунул его под переднее сиденье. Вельда в ужасе уставилась на меня.
– Ты что же... собираешься возить эту штуку с собой?
– Это не того сорта устройство, что взорвется от тряски или удара. Его можно сжимать в руке, бить, топтать... но только не бросать в камин и ни в коем случае не подносить к тому месту, где может возникнуть электрическая искра.
В конце концов она все же спросила:
– Кто это сделал, Майк?
– Возможно, распоряжение поступило от Понти-младшего. Старый Понти слишком умен, чтоб действовать столь прямолинейно. Лоренцо в такие игры играть не станет. Слишком уж крупный куш на кону. Ему куда выгоднее проследить за тем, что произойдет дальше, прежде чем сделать очередной ход.
– В какую сторону?
– Да все туда же. Узнать, что сказал мне Дули, – я покосился на нее и слегка нахмурился. – А он практически ничего не сказал.
Я повернул ключ, и мотор ожил. Возможно, тот тип все же предвидел, что может произойти осечка. А потому я вылез снова, внимательно осмотрел весь кузов, заглянул под машину и только затем сел за руль и вывел ее со стоянки на улицу. Если кто и следил за нами, то наверняка сейчас эти выродки чертыхаются на чем свет стоит и валят все на поставщика бракованных взрывных устройств.
* * *
Вельда вызубрила маршрут до Нью Брансвика наизусть. Не пришлось заглядывать в карту или останавливаться и спрашивать прохожих. Ехали мы, что называется, как по маслу и наконец доехали. Когда я притормозил возле обшарпанного старого дома, где проживал Марвин Дули, она спросила:
– Ну, каков из меня штурман?
– Просто потрясающий, дорогая. Надеюсь, что и готовишь ты так же хорошо.
Внизу в подъезде висели на стене восемь почтовых ящиков, одна-единственная голая лампочка под потолком и стоял запах многонациональной стряпни. На всех почтовых ящиках были обозначены имена жильцов. На всех, кроме одного, и, поскольку имени Дули на остальных не значилось, я сделал логический вывод, что этот ящик принадлежал именно ему, Марвину. Нажав на кнопку, я подергал дверь. Она распахнулась. Из-за дверей квартир доносилось приглушенное бормотание телевизоров, кто-то из жильцов настроил свое радио на волну, передающую крутой рок, и лестничная площадка, казалось, содрогалась от монотонного ритма. Вельда притворила за собой входную дверь.
