– Подоприте дверь брусом! – приказала она и пошла в гостиную.
Дрожащими пальцами она вынула листочки, освободила средний из них от заклеек и стала изучать подделанную подпись. Это была точная копия арчеровских закорючек. В письменном столе Хельга нашла старое письмо Арчера и сравнила подписи. Со вздохом облегчения она признала, что банк, без сомнения, примет письмо.
– Ну как, мэм? – спросил Ларри, входя в комнату.
– Думаю, все в порядке. Фридлендер не задавал вопросов?
Ларри покачал головой.
– Он запросил пять тысяч, но мне удалось сторговаться на три. Немного денег пришлось потратить на бензин, но остальные я привез.
– Оставим это, – нетерпеливо сказала она.
Она подошла к столику, вставила конверт в машинку и напечатала на нем адрес.
– Я сейчас съезжу в Лугано и брошу письмо. Если вы голодны, еда на столе в кухне.
– Лучше если я сам опущу письмо. Мостовые заледенели, снова пошел снег.
– Нет, я сама! Больше я здесь одна не останусь!
– Только будьте осторожны, на улице чертовски скользко.
– Я скоро вернусь, – сказал Хельга. – Поешьте. – Она посмотрела на брус, подпирающий дверь. – Он не может вырваться, Ларри?
Ларри усмехнулся.
– Нет. Пока я здесь…
Хельга надела шляпу и бросила быстрый взгляд в зеркало. «Ужас, какой старой я выгляжу», – подумала она.
– Я скоро вернусь.
– Хорошо.
Она открыла дверь и отшатнулась от пронизывающего ветра. Осторожно нащупывая обледеневшие ступеньки, спустилась вниз. Добралась до гаража и села в машину. На душе у нее стало спокойнее. Она хорошо знала здешние дороги и улицы Лугано. А кроме того, на колесах ее машины были шипы против гололеда. Она осторожно вывела «Мерседес» из гаража. По пути вниз не встретилось ни единой машины. Через четыре часа Хельга добралась до почты и опустила письмо. Несмотря на сильный снег, ветер и холод, она все же минутку постояла у ящика.
Итак, первый этап операции завершен. Теперь остается только ждать, пришлет банк письмо или нет. Хельга стряхнула снег с шубки и села в машину. Она закурила сигарету и взглянула на часы, вделанные в щиток. 3.55. Она почувствовала, как смертельно устала за день. Удастся ли ей пережить еще тридцать часов, прежде чем письмо попадет в ее руки? Если снегопад не кончится, ей нечего бояться приезда Германа – он побоится лететь в такую погоду.
Она развернула машину и поехала назад, в Костаньолу. Дорога была очень скользкая, и она поняла, что ей не удастся преодолеть подъем к вилле. Оставив машину на обочине, она прошла оставшуюся часть пути пешком и постучала в дверь.
Ларри открыл тотчас же.
– Все в порядке, мэм?
Хельга медленно стащила шубу и бросила ему на руки.
– Стряхните снег, иначе она промокнет.
Закрыв глаза, она опустилась на ларь. От тепла блаженство разлилось по ее телу.
– Я приготовил вам поесть, мэм.
Она покачала головой.
– Не нужно. Пойду лягу, я страшно устала.
Она с трудом поднялась на ноги и направилась к спальне, но у двери оглянулась.
– Как там Арчер? Надо бы дать ему поесть…
– Идите-ка спать, мэм, об Арчере я сам позабочусь.
– Тогда, спокойной ночи… Вы не забыли, где ваша комната?
Его смущенная улыбка немного подбодрила Хельгу.
– Спокойной ночи, мэм. Завтра утром все будет о'кей!
Она кивнула.
– Надеюсь.
Закрыв за собой дверь, она медленно разделась, натянула пижаму и легла в постель, слишком усталая, чтобы почистить зубы. Впервые за много лет она решила помолиться, но заснула, не успев закончить молитву.
Хельга проснулась от легкого стука в дверь. Ей сразу вспомнились все события вчерашнего дня, и она испуганно села на постель.
– Кто там?
– Это я, мэм. Хотите кофе?
Она с облегчением откинулась на подушки.
Через опущенные жалюзи пробивались лучи солнца. Часы на столике показывали 9.15.
– Да, с удовольствием.
– А поесть?
Хельга почти ничего не ела накануне и была голодна.
– Да, одно яйцо.
– О'кей, мэм.
Она услышала, как Ларри спускается по лестнице, затем встала и пошла в ванную. Ей понадобилось четверть часа, чтобы привести себя в порядок. Взглянув в зеркало, она осталась довольна собой и, немного поколебавшись, надела брюки и пуловер. Когда она вышла из спальни, Ларри как раз принес поднос в гостиную. Он сделал омлет, лучше которого не приготовила бы и Хельга, принес кофе, тосты и джем.
– Вы прекрасный повар, Ларри, – сказала Хельга, усаживаясь. – Все выглядит так аппетитно!
Юноша радостно улыбнулся.
– Да, готовить я умею.
Расставляя тарелки, Хельга спросила:
– С Арчером все в порядке?
Ларри достал жевательную резинку.
– Да, я отвел его в ванную и приготовил на завтрак бифштекс. Он в довольно мирном настроении. Наверное, понял, что проиграл, и смирился с этим.
Успокоившись, Хельга принялась за завтрак.
– Вчера вечером я так беспокоилась о вас, Ларри. Поездка, наверное, была ужасной. Но вы очень быстро вернулись.
– Я старался… Да и обратный путь был намного легче.
Хельга съела несколько кусочков омлета, потом спросила:
– Надеюсь, вы не оставляли Фридлендера наедине с письмом?
– Не беспокойтесь, мэм. Ни на секунду! Но, насколько я заметил, оно его и не интересовало. Рон был прав, его волнуют только деньги.
Хельга доела омлет и взяла тост.
– Вы разговаривали с Роном? – небрежно спросила она, стараясь скрыть свою заинтересованность.
– Да, конечно. – Ларри наклонился, уперев руки в ладони. – Видите ли, мэм. Рон для меня очень много значит. Мне хотелось, чтобы он знал, как я вам помогаю. После того, как он отругал меня, я сказал ему, что делаю для вас.
– И что он сказал?
– Он обрадовался.
Хельге вдруг расхотелось есть. Она отставила тарелку в сторону.
– Вы рассказали ему, что Арчер здесь, в доме?
Он покачал головой.
– Нет, я просто сказал, что я помогаю вам.
Хельга с облегчением взялась, за сигарету.
– Об этом не должна знать ни одна живая душа, Ларри.
– Я понимаю, не волнуйтесь.
Но Хельга не унималась.
– А Рону не хотелось узнать, как именно вы помогаете мне?
Юноша смутился.
– Ну, он спрашивал меня. Я только сказал, что мы стараемся вернуть снимки.
Хельга сжала руки.
– А о Фридлендере вы ему сказали?
Поерзав на стуле, он сказал:
– Пришлось, мэм. Но это не страшно. Рон и Макси приятели. Рон даже обрадовался, узнав, что мы действуем через Макси.
Хельга встала, отодвинула стул и затянулась сигаретой.
– Но он не знает, что именно делал Макси?
– Нет, он не спросил об этом. У него голова занята теперь другим.
– Чем?
Ларри без выражения посмотрел на нее.
– Мне об этом не говорили.
Хельга прижала руки к щекам. Ее судьба всецело в руках двух людей. Достаточно этому обаятельному мальчику сделать одну ошибку – и все пропало!
После короткой паузы Ларри сказал:
– Около дома какой-то человек откидывает снег. Когда он закончит, я смогу привести машину.
Хельга выглянула в окно. Внизу какой-то толстяк разгребал лопатой снег. Возле него стояла тачка с песком.
– Это лучше сделать мне, – сказала она, – я не хочу, чтобы пошли сплетни.
– Как хотите. Вы кончили завтракать?
– Да, благодарю. Было очень вкусно.
Ларри составил тарелки на поднос и ушел на кухню.
Хельга в окно наблюдала за толстяком, и когда он закончил работу, взяла пятнадцать франков, накинула манто и вышла на улицу. Узнав ее, мужчина приподнял шляпу. Поболтав с ним пару минут, она протянула ему деньги. Толстяк просиял.
Погода была хорошая, и Хельга с удовольствием прошлась до машины, привела ее во двор и поставила в гараж. Вернувшись в дом, она услышала, как Ларри возится на кухне. В этот момент зазвонил телефон. Ларри высунулся из кухни.
– Все в порядке, – сказала она. – Я возьму трубку.
– Миссис Рольф?
– Да. Кто говорит?
– Вам звонят из Нью-Йорка. Минутку, я сейчас соединю. Нервничая, Хельга села в кресло с телефоном на коленях и закурила сигарету. Через несколько минут она услышала брюзгливый голос Рольфа.
– Хельга?
– Да. Ты получил мой телекс?
– Получил, в чем дело? Я позвонил в «Эдем», но мне сказали, что ты выехала.
– Это была единственная возможность к твоему приезду привести в порядок эту чертову виллу. Если хочешь знать, я сижу здесь в шубе и чуть не закоченела. Почему ты звонишь?
– Хельга, почему у тебя такой недовольный голос?
– Потому что я замерзла и по горло занята делами.
– Ну, ладно-ладно. Теперь о причине моего звонка. Я не приеду в Костаньолу. Мне нужно в связи с делами быть на Багамах. В «Эдеме» мне сказали, что у вас идет сильный снег, и я подумал, не поехать ли тебе со мной в Нассау. Садись сегодня в четыре на самолет в Милане и прилетай в Нью-Йорк. А завтра утром вместе полетим на Багамы.
Хельга так стиснула трубку, что суставы побелели.
– Это невозможно, – сказала она. – У меня тут бригада по очистке. И я не могу бросить все и сорваться, как только ты меня позовешь!
