Хельга поняла, что выиграла первый раунд. С непроницаемым лицом она села в кресло. Взяв стакан, с удовлетворением заметила, что руки не дрожат.
– Твой «мартини» всегда великолепен!
Арчер тоже сел.
– Благодарю. – Он устремил взгляд на кончик своей сигары. – А если я отдам тебе фотографии, что я получу взамен?
– Тогда я скажу Герману, что мы оба спекулировали и потеряли деньги. Но счет он у тебя отберет.
Арчер покачал головой.
– Опять старая песня! Давай сделаем еще один шаг вперед: ты разделяешь со мной ответственность за потерю денег, но счет остается у меня.
Теперь Хельга покачала головой.
– Нет, Джек. Единственное, что тебе остается, – это тюрьма.
– А тебе – потеря шестидесяти миллионов.
– Верно. Но я смирюсь с ней. А вот как тебе понравится десять лет провести за решеткой? Сколько тебе сейчас? Кажется сорок восемь? Интересно, как ты будешь выглядеть в пятьдесят восемь?
Арчер прикусил губу.
– Ты можешь быть очень убедительной, Хельга, – признал он наконец, – я даже не думал. Если это игра, то ты прекрасная актриса. Другое дело, что меня этим не проймешь.
– Ну что ж, звони в банк. А я позвоню в полицию.
– Сделаем еще один шаг, Хельга, – сказал Арчер, глядя на кончик сигары. – Я уже говорил тебе, что без счета Германа я пропал. Я везде должен столько денег, что мне не выкрутиться. Я бы с удовольствием поехал в Штаты и начал там новую жизнь. Если я отдам тебе снимки, получу ли я достаточно денег, чтобы урегулировать мои дела здесь и открыть новую фирму в Штатах?
– Я тебе уже сказала, что не позволю себя шантажировать.
– За двести пятьдесят тысяч долларов я отдал бы тебе снимки и негативы – ведь в один прекрасный день ты станешь обладательницей шестьдесяти миллионов! По-моему, это неплохая сделка.
Хельга отпила из стакана, затянулась сигаретой.
– Может, подскажешь, где мне взять эти деньги?
– В любом банке. Герману об этом не обязательно знать.
Она покачала головой.
– Ты ошибся. Джек, когда решил меня шантажировать. Лежа сегодня утром в постели, я раздумывала над своим будущим, и мне стало совершенно ясно, что я не могу больше выносить Германа. Мне нужна моя свобода и мои любовники. Конечно, я думала о деньгах… шестьдесят миллионов – огромная сумма, особенно для меня. Я принялась обдумывать свое финансовое положение и, представь себе, была приятно поражена. Если Герман выставит меня на улицу, я буду не так уж и бедна.
Хельга с улыбкой взглянула на Арчера, надеясь, что ее слова звучат убедительно, и продолжала:
– Тебе ведь не все известно, Джек. В мой последний день рождения Герман подарил мне пакет акций, которые приносят ежегодно доход в десять тысяч долларов (ложь номер один). В прошлом году он купил дом в Кармеле на мое имя, где я смогу спокойно жить (ложь номер два). У меня есть драгоценности на сумму двести пяьдесят тысяч долларов (это правда). Мне принадлежат четыре дорогие шубы (это тоже правда). У меня есть машина и моторная яхта (опять-таки правда). Если я обращу все это в деньги, у меня будет доход в тридцать тысяч в год и дом (хорошо бы, если бы и, это было правдой!). Итак, я пришла к решению, что смогу спокойно оставить Германа. Так что на твое предложение я отвечу «нет»!
Арчер некоторое время пристально смотрел на Хельгу, но она выдержала его взгляд не дрогнув.
– Ты не обманываешь, Хельга, это все правда?
– Да, – она допила коктейль и протянула ему стакан. – Сделай еще, Джек, нам обоим не помешает.
Он встал и подошел к бару.
– Послушай, Хельга, – заговорил он, смешивая коктейли. – Если все это серьезно, то я вынужден буду предпринять следующий шаг. Правда, мне не хотелось бы…
Его тон и выражение лица встревожили Хельгу.
– Какой шаг?
– Я буду вынужден продать эти снимки Герману.
– Ты думаешь, он их купит?
– Да, если узнает, что я намерен их обнародовать. На порнографические открытки сейчас большой спрос!
Хельга содрогнулась.
– Но за это ты можешь сесть в тюрьму.
– Вряд ли. Я все обдумал и решил, что Герман не станет обращаться в полицию, если в деле будет замешана его жена.
– Ты плохо знаешь Германа. Меня бы он выгнал, а тебя бы привлек к суду за шантаж и фабрикацию порнографии. Ты рискуешь двадцатью годами.
– Как говорили древние греки: кто не рискует, тот… – Джек развел руками. – Но я думаю, Герман заплатит. Вряд ли он захочет, чтобы его друзья любовались твоей наготой.
Громкий стук в холле прервал Арчера. Он испуганно вскочил, потом рассмеялся.
– Твой сутенер просится на свободу, – он усмехнулся и снова сел в кресло. – Бедный, оттуда ему не выбраться. Этот брус действительно неплохая идея, я уж знаю.
Встав, Хельга погасила сигарету. Ее мысли были в беспорядке. Она знала, что если срочно не найдет выхода, то окажется в ужасном положении: Герман, конечно же, купит эти снимки. Тогда Арчер получит свободу и деньги, а она – потеряет все.
– У вас все в порядке, мэм? – крикнул Ларри из-за двери.
– Не обращай на него внимания, Хельга, – Арчер уселся поудобнее, вытянул ноги. – Садись. Что ты теперь скажешь?
Хельга глубоко вздохнула, сделала шаг к Арчеру и выплеснула содержимое своего бокала прямо ему в лицо. Потом выбежала в холл и ухватилась за брус. Он поддался, но все еще сдерживал дверь. Позади себя Хельга слышала тяжелые шаги и проклятья Арчера. Он уже выбрался в коридор. Хельга изо всех сил дернула брус, и он освободил дверь. В этот момент Арчер подбежал и ударил Хельгу. Она упала. В холл ворвался Ларри и обрушился на Арчера. Хельга с трудом поднялась на ноги. Она слышала прерывистое дыхание Ларри и стоны Джека. Когда колени Арчера подогнулись, Ларри отступил и нанес сокрушительный удар в подбородок. Хельга в ужасе закрыла глаза. Когда она снова открыла их, Джек лежал на спине, изо рта у него текла струйка крови, но он дышал.
– Хватит! – крикнула она. – Не надо больше.
Недовольно ворча, Ларри взял поверженного противника за ноги и поволок в подвал. Слышно было, как голова Арчера колотилась о ступеньки.
Хельга вернулась в гостиную и рухнула на софу. Так она просидела без движения, пока на ее плечо не опустилась рука Ларри.
– Все в порядке, мэм?
Она подняла глаза. Рядом стоял Ларри, лицо его было встревоженным.
– Да, все хорошо. – Она присмотрелась к нему. – Вам сильно досталось?
– Порядочно. Но это из-за моей собственной глупости. Сейчас я приготовлю вам чашку чаю.
– Не надо. Арчер в сознании?
– Конечно. Кстати, я не ожидал от него подобной прыти. Он звонил в банк?
– Нет, мне удалось это предотвратить.
Он улыбнулся.
– Вы очень мужественная женщина, мэм. Я уже совсем было решил, что он зажал вас в клещи.
– Я тоже так думала.
Ларри приободрился.
– От всех этих волнений у меня разыгрался зверский аппетит! Вам тоже не помешало бы…
– Нет, спасибо. Я лучше лягу.
На его лице опять промелькнула озабоченность.
– Вам плохо?
У Хельги к глазам подступили слезы, лицо дрогнуло. Ларри поднял ее на руки и понес в спальню. Там он уложил ее на кровать и осторожно снял туфли.
– Успокойтесь, мэм, – сказал он, подходя к окну и задергивая занавески. – Все будет о'кей!
– Спасибо, Ларри, – сказала она, когда он направился к двери. – Вы мой спаситель и утешитель.
Он снова улыбнулся.
– Все будет о'кей! – С этими словами он вышел и закрыл за собой дверь.
Хельга лежала неподвижно. Ей так хотелось, чтобы он остался. Она снова желала его со всей страстью, на которую была способна. Она слышала, как он возится на кухне, готовя еду, и думала о том, как бы позвать его. Ей хотелось, чтобы он раздел ее и овладел с той нежностью, что обнаружилась в нем. Но она не позвала его. Она лежала в полутьме и думала о тех мучительных часах, которые им предстоит провести в ожидании конверта из банка. Нужно набраться терпения, сказала она себе, и закрыла глаза.
Хельга проснулась, когда старинные часы в холле пробили семь. Она быстро сняла брюки, пуловер и прошла в ванную. Снизу из гостиной доносилась музыка – работал телевизор. Сильно болело плечо от удара Арчера. Увидев себя в зеркале, она состроила недовольную гримасу. Вид был так себе. Она наполнила ванну и пролежала полчаса в теплой воде. Вытираясь, она услышала, как Ларри позвал ее:
– Не хотите ли поесть, мэм?
– Охотно. Что-нибудь легкое.
Слегка подкрасившись, Хельга удовлетворенно посмотрела на свое отражение и вернулась в спальню. Надев свежее белье, она открыла шкаф. Там висело множество нарядов, но она выбрала простое шелковое белое платье. Надев его, опоясала талию золотой цепочкой и снова посмотрела в зеркало. Неплохо, решила она. Лицо, конечно, бледное, но в целом очень даже неплохо…
Она спустилась в гостиную и приготовила себе двойной мартини. Потом закурила сигарету и с бокалом в руке пошла на кухню.
Ларри стоял у включенной жаровни. Услышав шаги, он повернулся и с восхищением уставился на Хельгу.
