— Что вы здесь делаете? — спросил он.
— Я пришел к Мики.
— Вы всегда берете пушку, когда идете в гости?
— Иногда беру. Это зависит от того, какой прием я ожидаю. Кто вы?
— Полиция.
— Вы случайно не Гетц?
— Да, я Гетц.
— А я Мак Грэт. Хаген сказал, что вы звонили насчет Мики. Он здесь?
Он кивнул, улыбнулся и убрал пистолет.
— Мне следовало бы узнать вас. Я знал, что вы придете. Он вдруг понизил голос:
— Я жду поставщика. Он должен здесь появиться.
Он обошел меня и постучал в дверь. Три удара быстро один за другим, пауза, и еще раз.
— Из-за вас теперь никто не появится. Вы сильно похожи на копа..
Толстяк в рубашке золотистого цвета открыл дверь. Он пробурчал:
— Гетц, привет — и подозрительно посмотрел на меня. Гетц прошел мимо меня в спальню, кивнул мне. Он посмотрел в пустую комнату и вернулся.
— Где она, Мики? — Кто?
— Та девчонка, которая была у тебя.
— Ты может быть кого-нибудь видишь? Нет у меня никого, Гетц.
— Ты только не крути, а то тебе не поздоровится. Каким свинством ты теперь занимаешься, жирная морда? Зарабатываешь на девках?
Мики молча пожал плечами.
— Одна девчонка как-то сюда заходила и сразу же смоталась. Дверь была открыта.
Он с сожалением развел руками.
— Правда, Гетц, знаешь ведь, я со шлюхами не имею дела. Псих я что-ли?
— Говорят, что ты ее сутенер.
— Люди врут.
— Давайте, Мак Грэт. Я уже не могу слушать его треп. Меня тошнит, так как желудок у меня слабый.
— Мики, — сказал я. — Мне нужно знать как зовут того торговца наркотиками, что крутится в районе «Дворца Роджерса»?
— Не имею ни малейшего понятия. Что я могу знать о парне, который крутится в районе города? Я там не бываю, работаю в этих краях.
Гетц заговорил как бы обращаясь к стене:
— Вы только посмотрите на него. Такой простой вопрос, а он ничего не понимает. — Он повернулся к Мики. — Скажите ему то, что он хочет знать. Ты же мой должник.
Мики снова пожал плечами.
— Ну, положем, я догадываюсь, кто там приторговывает, но толку вам от этого не будет.
— Наверное нет.
— Хотите побеседовать с трупом? Тот, которого вы ищите — Рэй Шепс.
Он посмотрел на Гетца.
— Вы знаете, что с ним стало?
— В самом деле?
— Ведь это его нашли сегодня утром. Гетц сказал:
— Он перебрал дозу. Такие отъявленные никогда не научатся. А ты, Мики, научишся когда-нибудь?
— Староват я учиться, — ответил тот.
— Сколько тебе лет? — спросил Гетц.
— Сорок.
— Выглядишь на все 60. Можешь накрыться в любой момент, много времени тебе не останется.
— Слушайте, вы постучали в мою дверь, я впустил вас как порядочных а вы такое говорите и оскорбляете меня.
— Ладно, я не буду. Покажите мистеру свою левую руку.
— Это еще зачем? Какая муха вас укусила?
— Пошли, Мак Грэт, — сказал Гетц. — Давай уйдем, а то мне становится плохо.
— Что вы злитесь, Гетц? Я ничего не сделал вам плохого, — сказал Мики.
— Мне плохо, я сыт этим свинством по горло, — сказал Гетц.
Мы вышли на улицу.
— Может быть, он сказал правду. Я знал Шепса, когда он работал поблизости. Иногда по нему было видно, что он сильно на взводе. Всегда какой-нибудь коп знал, где он и что делает. В Виледж ему было уже не безопасно и он перебрался в центр. Я что-то такое слышал. Кто знает, может Мики и не соврал. Наркоманам нельзя верить, врут все до единого.
Я сплюнул.
— Вонючая это работа.
— А бывает другая?
Он вытащил из кармана брюк окурок сигареты и закурил. — Как у вас дела с пропавшей девушкой? — Пока никак.
— Да, и так бывает иногда.
Он посмотрел через улицу и показал на торопящегося куда-то долговязого и тощего человека в оранжевой спортивной рубашке и в брюках цвета хаки.
— Посмотрите на него. Две недели назад я им занимался. Я, правда, не накрыл его с поличным, но знаю, что он из этих. Кто поведется с этим дерьмом, вымажется с ног до головы. Это закон. Каждый может подцепить эту Заразу.
— Приглашаю вас выпить кофе. Он улыбнулся.
— Нет, спасибо. Я на диете. — Он смотрел вслед оранжевой рубашке.
— Знаете, что в моей работе самое дрянное? Это то, что я уношу эту заразу к себе домой. Моя жена считает, что я преувеличиваю, когда вижу все худшим, чем на самом деле. Мы — их забираем, а половина из них все равно никогда не попадает под суд Трудно полностью доказать их вину. Засадим пятерых, а появляются 50 новых. От этого устаешь и теряешь охоту работать.
— Спасибо за помощь.
— Не за что. Как-нибудь еще встретимся, — сказал он и поспешил за угол, куда исчезла оранжевая рубашка.
Я зашел в телефонную будку и набрал номер. Голос на том конце телефона трудно было разобрать. Видимо трубка на том конце была накрыта носовым платком.
— Послушайте, — сказал я, — если у вас есть информация, я куплю ее, для этого я держу оффис. Давайте встретимся там, а если вас это не устраивает, встретимся на углу в баре.
Я говорил с человеком, который звонил насчет Ларкина и не оставил своего адреса.
— Нет, если вам не нравится мое предложение, то забудьте о нем, — сказал он. Я не хочу, чтобы меня кто-нибудь прихлопнул. Это было бы слишком просто. Вы сделаете так, как я предлагаю?
— Сколько вы хотите за информацию?
— Сто долларов. Считайте даром. Вы придете один. Если притащите за собой кого-нибудь, сделка не состоится.
— А почему именно в заброшенном доме?
У него должен быть аргументированный ответ, иначе я не поеду.
— Остальные дома в этом квадрате тоже пустые?
— Я не собираюсь позволить себе, чтобы меня убили, если меня кто-нибудь увидит с вами. Поэтому такое место.
Меня не слишком убедил его ответ.
— Хотите получить эту информацию или нет? Я хочу услышать да или нет.
— Ладно, — сказал я, — приеду.
Я повесил трубку. Я еще не знал пойду ли я туда. Всегда можно отступить, если начнешь чувствовать, что из твоей головы хотят сделать мишень. Если кто-то хочет со мной разделаться, то в пустом доме на 110 улице у него будет прекрасная возможность для этого. Я знал, что у меня могут быть неприятности. Но ничего не поделаешь, нужно идти вперед. Это моя работа.
Предназначенная на снос развалюха на этой улице раньше была грязным шестиэтажным домом. Некоторые дома уже снесли, а за оставшиеся дома на этой улице только принялись. Противоположная сторона улицы тоже оказалась незаселенной. Таксист, который меня сюда привез, наверное перепугался, когда я сказал:
— Высадите меня у второго дома с краю.
В Нью — Йорк Сити уже обокрали, порезали, подстрелили или даже убили уйму таксистов. Заброшенный квартал идеальное место для этого. Мне был понятен его испуг. Когда я. расплатился напряженное выражение сошло с его лица. Он поспешно уехал.
На другом конце улицы играли ребята. Они с опаской наблюдали за моим приближением, но продолжали игру. Я взбежал по ступенькам подъезда и быстро открыл дверь, никто не шевельнулся, лишь остатки занавески заколебались на окне от сквозняка.
Коридор был замусорен и ужасно пах испражнениями. Передо мной валялись кучи пустых винных бутылок. Я услышал шорох за спиной и у меня похолодело в затылке. Я обернулся и заметил большую крысу, величиной с кошку, исчезнувшую в открытой входной двери.
Я находился в узком, темном коридоре, освещенном лишь полосами света, проникающего через щели над входной дверью. Двери квартир, полусорванные с петель, были распахнуты под причудливыми углами. Мои шаги поднимали облачки пыли.
Я рассматривал потрескавшуюся штукатурку и дыры в стенах. Воздух пах бедностью и безнадежностью.
Ничего лучшего этот дом не мог ожидать в течение последних 50 лет. Тюрьма, настоящая тюрьма.
Потолочные балки затрещали. Я застыл. Инстективно я пригнулся, чтобы представлять собой как можно меньшую мишень.
В этот момент я понял, насколько я уязвим, здесь. Меня могли уложить из любой двери. Берегись, Мак Грэт! Я постарался последовать этому совету, забившись в темную нишу. Я не собирался двигаться дальше, пока не выясню, где находится информатор. Уж чересчур легко можно было здесь распорядиться моей жизнью.
Я прижался к стене и крикнул: — Эй!
— Наверх, Мак Грэт! — Отозвалось с конца лестницы. — Давай наверх!
Не более чем инстинкт, но это чувствуешь точно. Полезу наверх и получу 6 пуль. Метнусь к двери и свет с улицы резко очертит мой силуэт. Ты был не слишком умен, Мак Грэт!
Мой информатор мог задумать лишь одну сделку убить меня. И обстоятельства подтвердили это.
Я опустился на колени не сводя глаз с лестницы. Рукой я шарил по полу в поисках предмета, чтобы бросить. В тот момент, когда вы поверите подонку, который утверждает, что передаст вам информацию в конце темного коридора в заброшенном доме, вам пора повернуться кругом и поступить на государственную службу.
