– И так далее, – сказал я. – И так далее, далее, далее...
Она сдвинула свои темные брови, изогнутые как арка, так что они грозно сошлись над переносицей, но тут же раздвинула, отчего лицо ее мигом просветлело. Она подалась вперед, почти коснувшись письменного стола своей божественной грудью, и, порывшись в стопке брошюр, вытащила одну из них.
– Он просил об этом, – бормотала она. Прежде чем она раскрыла его, я успел прочесть название: «Астрономические элементы Рафаэля» – и что-то о местоположении планет и какое-то четырехзначное число, соответствующее году, когда я родился.
«Нет, в самом деле, – подумал я, – человеческое существо должно испытывать трепет в присутствии астрологов – хотя бы потому, что они говорят на неведомом большинству языке».
Сайнара нашла нужную страницу и углубилась в ее изучение. Я разглядел колонки цифр и знаков, испытав при этом чувство удовлетворения, что некоторые из «микробов» мне теперь знакомы, я даже мог бы сказать, как они называются, если бы захотел пофорсить. С некоторым смущением я заметил, что в верху страницы находились те же цифры, что и на обложке – это и в самом деле были год и месяц моего рождения. И указательный пальчик Сайнары с коралловым ноготком побежал вниз по левой колонке цифр и уткнулся в мой день рождения. Против всякой логики я ощущал, будто меня окружает множество народу, а на мне – «новое платье короля», и ничего больше. Странное, очень странное ощущение!
– Давайте взглянем, что там за час у него, – бормотала и бормотала она, – восход, Солнце в момент восхода, Луна соединяется с Юпитером в двенадцатом... Нептун, вероятно, в десятом и... О Боже, о Боже... – снова бормотание.
Она взяла еще один лист и начала производить какие-то подсчеты.
Я был зачарован ее действиями. Может быть, потому, что это бормотание имело отношение ко мне. Конечно, именно поэтому, вне всякого сомнения.
Сайнара прервала внимательное изучение цифровой абракадабры и поглядела на меня, улыбаясь своей сладостной и теплой улыбкой.
– Шелл, – сказала она с некоторым энтузиазмом, – сегодня вечером я займусь вашим гороскопом.
– Сегодня вечером?
– Да, выверю ваш гороскоп с точностью до минуты по дуге, проверю текущие движения и перемещения и так далее. Но уже сейчас могу сказать, что у вас очень славный Меркурий. И великолепные третий и девятый дома.
– Да плюс мое холостяцкое логово.
– Вы, по-видимому, не понимаете меня. Пока еще не понимаете. Но скоро поймете. Надеюсь, вы не так тупы, как кажетесь.
– Да знаю, такой ко всему безразличный тип.
– Вы абсолютный невежда в нашей области, ребенок знает больше вашего, но у вас хорошая голова, Шелл, хотя это и не бросается в глаза. Вы прекрасно знаете, что делаете и для чего делаете. В основном.
– В основном?
– Ну, большей частью... Посидите смирно, я хочу пройтись по другим вашим планетам, и... О! О! Боже!
Ее голос стал мягче, но в горле как будто запели маленькие вихри, и она положила руку на левую грудь, над самым своим сердцем. Впрочем, судя по тому, как ритмично поднимается и опускается ее рука, там мог быть обычный маятник...
– О Боже, Боже, – бормотала она тихо. – О Боже.
– О Боже, – пробормотала Сайнара снова.
Я подался вперед, поближе к ней, так что моя рука коснулась ее плеча, и стал исследовать страницу, которую она читала.
– Выглядит даже хуже, чем я ожидал, – сказал я серьезно. – Тут только половина быка! О, я погиб.
– Вы не погибли и не погибнете, вы из тех, кто сам губит других, – прошептала она.
– Звучит не очень-то приятно.
– А вы и есть не очень приятный человек. Вы сладострастны, похотливы, распутны. Если бы вы были быком, вы бы все время фыркали и били копытом.
– У меня тут больше быков или тельцов, чем требуется, и я не знаю, что с ними делать.
– О, вы тайный демон секса...
– Я и не знал, что это тайна, Сайнара, все, что вы перечислили – сладострастный, похотливый, распутный, – я оскорблен, что вы считаете это все пороками. Я был склонен принять это за комплимент. Даже целый букет комплиментов. Но сам я считаю себя довольно милым демоном секса. Ой, не протыкайте меня карандашом. Вы целили мне прямо в глаз. Послушайте, я просто шучу, главным образом потому, что вы возвели на меня столько напраслины. Вы не знаете, что я за парень, ведь я даже не попытался к вам подъехать с низменными намерениями.
– Но вы собираетесь это сделать. И сделаете, как только у вас появится удобный случай. Верно?
– Ну, если вы на этом настаиваете...
– Будьте вы неладны!
Она замолчала и очаровательно нахмурилась, выпятив губки – тоже очаровательно, потом резко мотнула головой, как если бы молча спорила сама с собой. Потом ткнула этим своим коралловым ноготком в закорючки, которые только что поставила на моем гороскопе, и сказала:
– Поглядите на сочетание Марса, Венеры и Урана в пятой тройке, в двенадцатом доме Луны и Юпитера – это признак пола!
– О'кей, я смотрю, но чувствую себя так, будто не смотрю, а подсматриваю.
Я замолчал, потому что Сайнара снова принялась что-то бормотать, изучая десять символов, десять моих планет, ведущих хоровод на листе бумаги. Наконец она медленно перевела взгляд на меня и посмотрела с таким напряженным вниманием, что я почувствовал себя не в своей тарелке.
– Последний раз я встречал такой взгляд, – сказал я, – у одного бактериолога, который заразился какой-то инфекцией.
– Лучше я займусь этим позже. – Она сдвинула мою карту на край стола. – В противном случае мы никогда не дойдем до гороскопа Джиппи. Ведь вы пришли сюда ради этого?
– Давным-давно, много лет назад... Не нервничайте так, Сайнара.
– Это потому, что ваши Марс, Венера и Уран как раз на моем...
– На вашем чем?
Но она не стала уточнять.
– А теперь давайте заглянем в каргу Джиппи, – сказала она быстро, как если бы не слышала моего вопроса. Но на ее щеках зардел нежный румянец – ну точь-в-точь стыдливая школьница!
Некоторое время она ухитрялась не смотреть на меня или по крайней мере не смотреть мне прямо в глаза.
– Итак, Джиппи... Внутренний круг – это положение планет в момент его рождения. Средний и внешний – это их перемещение в продолжение года, начиная с последнего дня сентября, когда он консультировался со мной.
Она замолчала, как если бы ожидала моих вопросов, но все еще не глядя на меня. Поэтому я благожелательно улыбнулся карте, всем ее кругам и разноцветным знакам.
– Красиво, – сказал я. – Особенно там, где они перемещаются и двигаются.
– Переходят, перемещаются – это относится к действительному, а не к символическому движению планет на небе. Сейчас поздний октябрь, поэтому Солнце совершает перемещение в пространстве от крайнего предела Весов к Скорпиону. Вот направлением этого дня мы и руководствуемся, составляя гороскоп на весь год, как это упомянуто в Библии. И в книге Иезекиля, и в Числах.
– В Библии? Вы хотите сказать, что астрология упоминается в Священной книге?
– Вы считаете это чем-то кощунственным? Конечно, вы так считаете, – заключила она, опуская глаза на мой гороскоп. – А ведь об астрологии там не раз говорится, – продолжала она. – Трое мудрецов, Магов-Волхвов-Волшебников, например, уж точно были астрологами. Они увидели яркую звезду на востоке – вероятно, соединение Юпитера и Сатурна в созвездии Рыб. Основа гороскопа – это положение планет в день рождения человека, и оно оказывает безусловное воздействие на него в течение первого года его жизни, их положение во второй день влияет на второй год, в пятидесятый день – на пятидесятый год и так далее.
– Астрологи производят такие расчеты, основываясь на Библии?
– Нет, это более древнее знание, Библия только констатирует факт... Но снова о Джиппи. Из-за того, что Сатурн образовал прямой угол с его Луной, ему суждены были длительные страдания. Вот, если вы помните, символ Сатурна. – Она провела прямую линию слева направо, и с конца ее повисло нечто похожее на серп.
– Вот он, – сказал я, постучав по этому значку три раза и по разу ткнув в каждое из трех колес. – Мне нравится...
– Или родственный, движущийся и блуждающий Сатурн. Теперь найдите для меня его перемещающуюся Луну. И перемещающийся Сатурн.
– Легко. – Символ Луны был похож на молодой месяц, а светло-синий цвет означал передвижения, поэтому я постучал по нему и по красному Сатурну и сказал:
– Я никогда не предполагал, что астрология такая легкая наука.
– На сколько градусов они отдалены друг от друга?
Не сразу, но все-таки я сообразил. А когда сообразил, сказал:
– Девяносто с чем-то, но меньше ста.
– Неплохо. Когда две планеты отстоят друг от друга примерно на девяносто градусов, то есть располагаются практически под прямым углом друг к другу, мы говорим, что они – в перпендикулярном аспекте.
