Смуглолицый издал какое-то восклицание отвращения и, пройдя к окну, стал спиной к комнате, глядя на крыши высоких зданий и на синее небо. Песочноволосый смотрел, как производивший осмотр приподнял мертвому веко. Он сказал:
— Я бы хотел пригласить сюда эксперта по пороху. Я хочу воспользоваться телефоном. Этот Имлей…
Смуглолицый слегка повернул голову, невесело улыбнувшись.
— Звони. Утаить это все равно не удастся.
— Ну, не знаю, — сказал эксперт-медик, согнув запястье и приложив тыльную сторону ладони к лицу покойника. — Возможно, как вы и полагаете, Делагерра, никакой политики тут нет. Он такой симпатичный жмурик.
Песочноволосый осторожно, через носовой платок, взялся за телефон, положил трубку на стол, набрал номер, взял снова трубку через платок и поднес к уху.
Послушав немного, опустил подбородок, сказал:
— Пит Маркус. Разбудите инспектора. — Он зевнул, снова подождал, затем заговорил, уже другим тоном: — Маркус и Делагерра, инспектор из кабинета Донегана Марра. Ни фотографов, ни специалистов по отпечаткам до сих пор нет… А?.. Никого не пускать, пока не прибудет комиссар?.. О’кей… Да, он здесь. — Смуглолицый повернулся. Человек у телефона подозвал его жестом. — Возьми трубку, Испанец.
Сэм Делагерра, пренебрегши платком, взял трубку, послушал. Его лицо посуровело. Он тихо сказал:
— Разумеется, я его знал… но я не спал с ним… Тут никого нет, кроме его секретаря, девушки. Она-то нам и позвонила. В ежедневнике записана какая-то фамилия — Имлей, деловая встреча на двенадцать пятнадцать. Нет, мы пока ничего не трогали… Нет… О’кей, немедленно.
Он так осторожно положил трубку, что щелчка почти не послышалось. Его рука замерла на трубке, затем вдруг тяжело повисла у ноги. Голос зазвучал хрипло:
— Меня отзывают, Пит. Ты должен держаться здесь, пока не прибудет комиссар Дрю. Никого не пускать. Ни черных, ни белых, ни черокезов.
— Для чего тебя отзывают? — сердито тявкнул песочноволосый.
— Не знаю. Это приказ, — безо всякого выражения ответил Делагерра.
Судебный врач перестал записывать и с любопытством бросил на Делагерру резкий косой взгляд.
Делагерра пересек кабинет и прошел в сообщающуюся дверь, за которой находилась комната поменьше, частично служившая приемной, где стояли кожаные стулья и журнальный столик. За отгороженной стойкой — стол для пишущей машинки, сейф, несколько картотечных шкафов. За столом, уронив голову на руки, сидела небольшая темноволосая девушка. В руках она сжимала носовой платок. Шляпка у нее на голове скособочилась, плечи подергивались, а ее хриплые рыдания больше напоминали одышку.
Делагерра похлопал ее по плечу. Она посмотрела на него — лицо вспухло от слез, рот перекосился. Он улыбнулся ей и ласково спросил:
— Вы уже позвонили миссис Марр?
Она без слов кивнула, рыдания сотрясали ее. Он снова похлопал ее по плечу, постоял немного рядом и, плотно сжав губы, направился к выходу, в его черных глазах появился какой-то жесткий, темный блеск.
Большой английский дом стоял поодаль от узкой извивающейся полоски бетона, которая называлась Де Неве Лейн. Высокая трава на газоне наполовину скрывала выложенную камнем дорожку. Парадная дверь была увенчана фронтоном, стена увита плющом. Вокруг дома, подступая совсем близко, росли деревья, отчего дом казался несколько темным и уединенным.
У всех домов на Де Неве Лейн был один и тот же вид нарочитой заброшенности. Однако высокая живая изгородь, скрывавшая подъездную аллею и гаражи, была подстрижена не менее тщательно, чем французский пудель, а в массе желтых и огненно красных гладиолусов, полыхавших в дальнем конце лужайки, ничего темного или загадочного не было.
Делагерра вылез из рыжевато-коричневого «кадиллака» с открытым верхом. Машина была старой модели, тяжелая и грязная. В задней части натянутая парусина образовывала складной верх кузова. На Делагерре была белая полотняная кепка и темные очки, а синий костюм из сержа он сменил на серый, спортивного типа, с курткой на молнии.
Сейчас он не очень-то походил на фараона. Не походил он на фараона и в кабинете Донегана Марра. Делагерра неторопливо прошел по камням дорожки, дотронулся до медного молотка на парадной двери дома, но стучать раздумал, а нажал кнопку звонка, почти скрытую плющом.
Ждать пришлось недолго. Было очень тепло и тихо. Над теплой яркой травой гудели пчелы. Откуда-то издалека доносился стрекот газонокосилок.
Дверь медленно отворилась, и на него глянуло черное лицо, вытянутое, грустное, черное лицо с подтеками от слез на лавандовой пудре. Это черное лицо сказало заикаясь:
— Хелло, миста Сэм. Так приятно вас видеть.
Делагерра снял с головы кепку, очки были в руке у ноги.
— Привет, Минни, — сказал он. — Прости меня. Мне надо повидать миссис Марр.
— Что за вопрос. Входите, миста Сэм.
Служанка отступила в сторонку, и он прошел в темноватый холл с выложенным плиткой полом.
— Репортеров еще не было?
Девушка медленно покачала головой. Ее теплые карие глаза округлились.
— Пока никого не было… Она давно пришла. Не сказала ни слова. Просто стоит вон в той комнате, в которой нет солнца.
Делагерра кивнул.
— Никому ничего не говори, Минни. Пока хотят держать это в тайне, чтобы не попало в газеты.
— Понятно, миста Сэм. Ни слова не скажу.
Делагерра улыбнулся ей, бесшумно прошел на каучуковых подошвах по выложенному плиткой полу холла в заднюю часть дома, свернул под прямым углом в другой холл, точно такой же. Постучал в какую-то дверь. Ответа не последовало. Он повернул ручку и вошел в длинную узкую комнату, довольно темную, несмотря на множество окон. Деревья росли прямо под окнами, прижимаясь ветками к стеклам. Часть окон была завешена длинными кретоновыми занавесками.
Высокая девушка посреди комнаты даже не взглянула на него. Напряженно застыв, она смотрела в окно, руки у ног сжаты в кулаки.
У нее были огненно-рыжие волосы, которые, казалось, вбирали в себя весь свет, какой только есть в комнате, и образовывали мягкий ореол вокруг холодного красивого лица. На ней был голубой вельветовый костюм спортивного покроя, с накладными карманами. Из нагрудного кармана торчал белый носовой платок с голубой каймой, три его уголка безупречны, как на носовом платке у мужчины-щеголя.
Делагерра подождал, давая глазам привыкнуть к полумраку. Немного погодя девушка нарушила молчание, заговорила тихим хриплым голосом:
— Ну… они-таки добрались до него, Сэм, таки добрались. Неужели его так сильно ненавидели?
Делагерра мягко ответил:
— Такая уж это жесткая игра, Белл. По-моему, он, насколько мог, играл чисто, но не нажить врагов он просто не мог.
Она неторопливо повернула голову и посмотрела на него.
Свет в ее волосах переместился. В них заиграло золото. У нее были ясные, удивительно голубые глаза. Она спросила слегка запинающимся голосом:
— Кто его убил, Сэм? Нет никаких догадок?
Делагерра степенно кивнул, уселся на плетеный стул, и очки с кепкой оказались у него меж колен.
— Мы думаем, что знаем, кто это сделал. Некто Имлей, помощник окружного прокурора.
— Боже мой! — выдохнула девушка. — Куда же катится этот захудалый городишко?
Делагерра, безо всякого выражения, продолжал:
— Однако, именно так это и было — если ты уверена, что тебе хочется знать.
— Хочется, Сэм. Его глаза неотрывно глядят на меня со стены, куда бы я ни посмотрела. Просят меня сделать что-нибудь. Он очень хорошо со мной обращался, Сэм. У нас, разумеется, были свои проблемы, но… они ничего не значили.
Делагерра сказал:
— Этот Имлей баллотируется в судьи при поддержке группы Мастерса — Ааге. Ему за сорок, и он, вроде бы, играет в домики с одной девицей из ночного клуба по имени Стелла Ля Мотт. Каким-то образом их сфотографировали вместе, очень пьяных и раздетых. Эти фото были у Донни, Белл. Их нашли у него в столе. Согласно записи в его ежедневнике, в двенадцать пятнадцать у него была назначена встреча с Имлеем. Мы полагаем, они поругались, и Имлей продырявил его.
— Это ты нашел фотографии, Сэм? — спросила девушка очень спокойно.
Он покачал головой, криво улыбнулся.
— Нет. Найди их я, я бы, вероятно, выбросил. Их нашел комиссар Дрю — после того как меня отстранили от расследования.
Подбородок у нее подскочил. Ясные голубые глаза расширились.
— Отстранили от расследования?! Тебя, друга Донни?!
— Да. Не придавай этому особого значения. Я ведь фараон, Белл. В конце концов я подчиняюсь приказам.
Она ничего не сказала и больше на него не смотрела. Немного погодя он произнес:
— Мне нужны ключи от вашей хижины на озере Пума. Мне дали задание съездить туда и посмотреть, нет ли там каких улик. У Донни там бывали совещания.
