— На вашем месте я не стал бы восхищаться каким-то там шофером. Тем более что он женат.
Энн покраснела и рассердилась.
— Вы просто невозможны! Вы отлично знаете, что я питаю к нашим клиентам чисто служебный интерес. К тому же, строго говоря, он не шофер. И Алекс говорил, что Фред даже не знал, что сбил человека. Значит, его вина не так уж велика.
— Сбить человека в пьяном виде — это преступление. Не забывайте этого, Энн.
— Он был пьян? Алекс мне этого не говорил, — она еще больше покраснела и попыталась улыбнуться. — А откуда вы знаете, что Фред Майнер был тогда пьян?
— Я читал полицейский рапорт. Как только его задержали, у него взяли кровь и нашли в ней огромное количество алкоголя.
— Этого я не знала. Бедняга. А почему его не принудили лечиться от алкоголизма?
— Он вовсе не алкоголик. Просто напился в тот вечер и убил человека. Он совсем не стоит вашей жалости. Ему еще повезло — его не бросила после этого жена; а хозяин заступался за него как мог. Не будь этого, а также его военных заслуг, сидеть бы Майнеру в тюрьме.
— А я очень рада, что его не посадили… Даже если вам это не нравится.
С этими словами она снова склонилась над своей машинкой.
Наши беседы с ней часто кончались подобным образом. Судя по всему, в моем присутствии ее чувства и рассудок входили в крупное противоречие.
Я прошел в свой кабинет, снял пиджак и включил диктофон. Битые два часа у меня ушли на рапорт об одной богатой особе, задержанной в крупном универмаге за кражу детского платья. Самое курьезное заключалось в том, что эта дама была огромного размера и не имела детей.
Каждый раз, когда я отрывался от диктофона, чтобы сделать глоток воды, мои мысли возвращались к Фреду Майнеру. Эта скверная история приключилась с ним в начале февраля. Фред в тот вечер напился как свинья, взял машину своего патрона, сбил насмерть человека и удрал. Полиция задержала его в тот момент, когда он выписывал зигзаги уже при выезде из города. В полицейском участке он сразу заснул как убитый.
В себя он пришел только утром, и утром же была найдена его жертва. Погибшего никто не смог опознать, на месте, происшествия были найдены осколки стекла, а один из них вонзился даже в глаз убитого. Одна из фар «линкольна», за рулем которого сидел пьяный Фред, была разбита. Анализ показал, что осколки, найденные на месте преступления, идентичны тем, что остались торчать в разбитой фаре «линкольна».
Фреду грозило тюремное заключение сроком от двух до пяти лет, но его хозяин, Абель Джонсон, посоветовал ему признать себя виновным и заявить, что он не видел человека, которого сбил. Сам Джонсон подал в суд ходатайство о присуждении Фреда к условной мере наказания и установлении ему специального режима.
Я поручил в свое время Алексу составить мне подробный рапорт обо всем, что касалось Майнера. Он потратил на это больше месяца, но в итоге выяснил только то, что Майнер добропорядочный гражданин и виновен в том, что один раз чересчур много выпил. В результате Майнер был приговорен к тремстам долларам штрафа и к году тюремного заключения с условным освобождением под надзор полиции сроком на пять лет.
В сущности, он очень легко отделался. Но сейчас, стоит ему допустить хоть малейшую оплошность, все усилия окажутся тщетными. Он отправится в тюрьму, и надолго.
Шум голосов в приемной прервал мои размышления, Я выключил диктофон и прислушался. Слов я не расслышал, но было похоже, что Энн пытается успокоить какую-то посетительницу.
Немного подождав, я резко распахнул дверь. Среднего возраста женщина, худая и высокая, сидела в кресле возле стола Энн, закрыв лицо руками. Эни, склонившись над ней, старалась ее успокоить.
Я кашлянул, и женщина подняла голову. Я сразу узнал ее, но она показалась мне постаревшей на десять лет, хотя в последний раз мы виделись всего три месяца назад. В ее черных волосах за это время появились седые пряди, глаза были красными, уголки губ горестно опущены.
— Что случилось, миссис Майнер? — спросил я.
— Большие неприятности, мистер Кросс, — с трудом произнесла она, пытаясь унять дрожавшие губы.
Я вопросительно посмотрел на Энн.
— Я не очень хорошо поняла, в чем дело, — призналась та, — но речь идет о похищении, и миссис Майнер боится, что в дело замешан ее муж.
— Нет-нет! — закричала женщина. — Это неправда! Фред на это не способен! Не способен, слышите! Мы женаты десять лет, и я знаю его. У Фреда доброе сердце, и он обожает ребенка.
У меня на лбу выступил холодный пот, и я подошел поближе.
— Похитили маленького Джонсона?
Миссис Майнер посмотрела на меня умоляющими глазами.
— Да. И обвинили Фреда. Они говорят, что он забрал ребенка и удрал с ним. Но это ложь… — ее голос прервался.
— Миссис Майнер утверждает, что против Фреда устроен какой-то заговор, — пояснила Энн. Наклонившись ко мне, она добавила, понизив голос. — Вам не кажется, что у нее мания преследования?
— Вздор! — сказал я несколько громче, чем следовало.
Миссис Майнер вскочила на ноги.
— Значит, вы мне не верите? — закричала она. — Я вам правду говорю! Маленького Джонсона похитили, и они устроили так, чтобы все подозрения пали на Фреда.
— Успокойтесь, миссис Майнер. Я не могу составить никакого мнения, пока не знаю… Мисс Дэвон, принесите, пожалуйста, стакан воды для миссис Майнер.
Энн вышла и вернулась с картонным стаканчиком, который и протянула несчастной женщине, дрожавшей так, что часть воды пролилась ей на платье. Я заметил, что кожа на ее руках красная и потрескавшаяся.
— А теперь, — сказала Энн, — повторите, пожалуйста, мистеру Кроссу все, что рассказывали мне.
— Я попытаюсь… — она на мгновение сжала зубы и закрыла глаза, чтобы обрести равновесие. — Вы ведь видели сегодня утром моего мужа, не правда ли? Он сказал мне, что поедет повидаться с мистером Линебаржем.
— Он действительно приходил сюда. Мистер Линебарж отсутствовал, но я с вашим мужем разговаривал.
— Имел ли он вид человека, который готов совершить преступление?
Я не решился ответить ей.
— Наверное, миссис Майнер, будет лучше, если вопросы стану задавать я. Вы сказали, что вашего мужа обвиняют в похищении. Кто его обвиняет?
— Мистер Джонсон.
— Почему? Для этого есть основания?
— Никаких. Это заговор.
Она едва шевелила губами, и мне начинало казаться, что я имею дело с чревовещательницей.
— Это вы уже говорили. Но, может, вы расскажете о каких-нибудь подробностях? Как я предполагаю, Фред и мальчик исчезли. Это так?
— Да… — она сжала кулаки. — Но ведь из этого не следует, что мой Фред виновен. Как раз наоборот. Это подстроено…
— Никто не знает, где они?
— Кто-то определенно знает… Я имею в виду настоящих виновников.
— Вы их знаете?
— Это заговор, — снова произнесла она, и вид у нее был весьма странный. — Я же говорю: конспирация!
Мы с Энн переглянулись — с миссис Майнер, безусловно, было не все в порядке.
— Фреда же освободили условно, — между тем продолжала она, — и они это знали. Они знали, что он первый попадет под подозрение, и так все устроили…
— А что, Джемми на самом деле похищен?
— Я вам сказала правду, — сердито ответила она. — А вы мне не верите.
— Боюсь, вы немного все преувеличиваете, миссис Майнер.
Я взглянул на часы. Было без двадцати двенадцать, значит, я видел Фреда с ребенком всего три часа назад. Пока ничего страшного.
Миссис Майнер сидела, подавшись ко мне и глядя на меня с надеждой…
— Вы же знаете… Фред обожал малыша, как собственного сына. Я говорила об этом мистеру Джонсону, но он ничего не хочет слышать. Он считает Фреда преступником и говорит, что сделал ужасную ошибку, вытащив Фреда из тюрьмы.
— А мистер Джонсон считает, что его сына похитили? — удивленно спросила Энн.
— Он это знает.
— Откуда же он может это знать? — вмешался я. — Я видел ребенка в девять утра, и Фред сказал мне, что получил распоряжение съездить с ним на прогулку.
— Этого я не знаю, — казалось, мои слова вселили какую-то надежду в бедную женщину. — Но я собственными глазами видела письмо о выкупе. Оно пришло с утренней почтой, и я сама отнесла его мистеру Джонсону. И была рядом с ним, когда он вскрыл его.
Мы с Энн ошеломленно уставились друг на друга. С улицы донесся бой часов — было без четверти двенадцать.
— Какое письмо о выкупе? — спросили.
— Оно пришло с утренней почтой.
— И в нем речь шла о Фреде?
— Нет, конечно, потому что он, не имеет с этим ничего общего. Вы мне опять не верите? В письме шла речь о деньгах, но оно не было подписано.
— Какую сумму требовали похитители, миссис Майнер?
— Пятьдесят тысяч долларов.
Энн присвистнула: цифра соответствовала ее зарплате за двадцать и моей за десять лет.
