— Да, — сказал я. — Но не зря.
— Держитесь! — воскликнула Аннабел Джексон, не обращаясь ни к кому конкретно. — Вот он, страстный любовник из пентхауса!
— А как идут ваши занятия поэзией? — спросил я ее. — Уже подобрали рифму к слову ?пастушок?? Как, например, вы относитесь к такой: ?Пастушок достал свой звонкий рожок??
Она и бровью не повела. Но не всегда же за ними будет оставатьс последнее слово.
— Да, а что, ты теперь работаешь по воскресеньям? — спросил я ее.
— Шериф Лейверс попросил меня выйти сегодня в качестве особого одолжения, — отрубила она. — И кроме того, мне за это платят.
— Тогда понятно, — сказал я. — Ты на меня злишься за что-то?
— Я? — Она залилась фальшивым смехом. — С какой стати мне злиться на вас? Я прекрасно провела в пятницу вечер, когда вы взяли меня на вечеринку и бросили там. Мне кажется, вы тоже прекрасно провели время в пентхаусах или где там еще. С какой стати мне злиться на вас?
— Я просто так спросил, — неуклюже оправдывался я.
— А я просто приняла решение, — весело сказала она. — Я решила не встречаться больше с пожилыми мужчинами. Отныне я встречаюсь только с мужчинами моего возраста. Где-то лет на десять моложе вас, Эл.
— Ой! — вздрогнул я.
— Давайте прикинем, — сказала она, — вам сейчас около сорока, не так ли?
— И ничего мне не около сорока! — завопил я.
— Неужели? — Она с удивлением заморгала своими невинными голубыми глазками. — Ну на вид-то вам никак не меньше!
— Иногда я вот о чем думаю: на Юге бродит столько симпатичных и толковых цыпочек, — ввернул я. — А их угораздило прислать нам сюда такую недотепу!
— Шериф ждет вас у себя в кабинете, лейтенант, — официально произнесла Аннабел. — Он сказал, что если вы не будете у него к девяти тридцати, то потом можете не утруждать себя посещением его кабинета… А жетон можете оставить прямо здесь. Сейчас уже девять двадцать девять.
— Не спрашивай, по ком звонит колокол… — пробормотал я и нырнул в кабинет Лейверса.
Лейверс сидел за столом, сгорбившись, как стервятник… жирный стервятник, который, возможно, только что набил себе брюхо лейтенантами из отдела по расследованию убийств.
— Как мило с вашей стороны, Уилер, что вы нашли время, чтобы заглянуть ко мне, — умиленно произнес он. — Убежден, что не испортил вам сегодняшнего утра, не так ли?
— Так, сэр, — промолвил я осторожно.
— Какое дивное утро, — продолжал он. — На голубом небе светит солнышко. Многие люди стараются воспользоваться возможностью получше провести этот замечательный день. Может быть, вы заметили, лейтенант, что город почти пуст?
Я подумал, что, возможно, надо подыграть шерифу.
— Да, сэр, — сказал я.
— Может быть, вы интересовались, куда они отправились в это прекрасное воскресное утро, лейтенант?
— Ну… да, сэр. Интересовался, сэр.
Он привстал с кресла, и его кулак с силой опустился на крышку стола, отослав в полет лежавшие на нем ручки и бумаги.
— Так я вам скажу, куда они отправились! — заорал он. — На рассвете все они поехали на Лысую гору, — вот куда они поехали! И все слушали, как этот придурок Учитель приветствовал восход солнца! И все эти чертовы дураки лезли поглубже в свои карманы и отдавали свои ?кровные? на его чертов храм, который никогда не будет построен. Вот что они делали!
Он снова плюхнулся в свое кресло, зловеще глядя на меня.
— Помните, Уилер, я разговаривал с вами до того, как начались все эти неприятности? Я говорил тогда, что этот Учитель — жулик! Я ведь говорил, что он обманом выманивает у людей деньги! И говорил, что он собираетс скрыться со ста тысячью долларов, а мы должны его остановить!
— Говорил.
Лейверс зыркнул на меня.
— Прекратите перебивать меня, когда я говорю. Я пока еще шериф округа, и вы мой подчиненный. Вам это ясно?
— Да, сэр.
— Заткнитесь! И слушайте меня, Уилер. Мне наплевать, что вы будете сегодня делать и как. Но сегодня к заходу солнца вы предоставите мне убийцу или убийц Джулии Грант и Вейсмана. Вам это понятно?
— Да, сэр.
— Заткнитесь! И чтобы к заходу солнца Учитель оставался на своей Лысой горе и там же оставались все деньги! Выполните мои приказания, и остаток дня в вашем распоряжении.
— Благодарю, сэр.
— Ну и для чего вы болтаетесь здесь у меня в конторе? Похоже, вам делать нечего?
Я встал и поплелся вон из кабинета, не забыв закрыть за собой дверь.
— Полник. — Я легонечко похлопал его по плечу, и он едва не вывалилс из-за стола.
— Лейтенант? — застонал он.
— У нас с вами впереди прекрасный хлопотливый денек, — сказал я.
— Я все слышал, лейтенант.
— Значит, все слышал?
— Это было слышно даже в городском муниципалитете за шесть кварталов отсюда, — сказал он скорбным голосом. — У шерифа мощный голос, когда он возбужден.
— Он не возбужден. Он просто рехнулся, — сказал я.
— Да, лейтенант, — сказал Полник. — Так куда мы едем?
— На волю, навстречу солнцу, брат, — сказал я. — Упиться свежим воздуха глотком.
— Лейтенант, — сказал Полник унылым тоном. — Вы тоже спятили?
— Мы отправляемся обложить Учителя-бородача в его берлоге, — сказал я. — Мы едем на Лысую гору для участия в обряде плодородия в честь Бога солнца.
Полник вытянулся по стойке ?смирно?.
— Вы хотите сказать, лейтенант, что задание, возможно, не обойдетс без секса?
— Поедем — выясним, — сказал я ему.
— Мы едем на вашей машине, лейтенант?
— Конечно.
— Вы уверены, что она выдержит двоих, лейтенант?
— Убедишься сам, — сказал я ему. — Моя машина, как хорошее женское белье, делалась на заказ и с учетом моих запросов на две персоны.
Полник выпучил на меня глаза.
— Вы хотите сказать, что уже выпускают белье на двоих?
— Давай-ка тормознем на этом, — сказал я. — Пока ты не скатился на непристойности.
Мы вышли из конторы к моему ?хили?. Полник с неохотой уселся рядом, и я завел мотор.
— Только потише, ладно, лейтенант? — взмолился он, когда я тронулся с места. — Мне и так с моей старухой забот хватает!
— Тебе нечего опасаться, — сказал я ему. — Только глаза не открывай.
Мы въехали на вершину Лысой горы в начале двенадцатого. На протяжении всего подъема машины ехали, прижавшись крылом к крылу. Вроде бы наступило Четвертое июля .
Когда мы наконец добрались до штаб-квартиры Учителя, я нашел место для стоянки и выключил мотор. Полник издал вздох облегчения и выкарабкался из машины.
— Как это вы сказали, лейтенант, — буркнул он, — ?на заказ?, вот клево!
Я направился к офису Беннета. Полник тащился сзади. Дверь была закрыта. Я постучал, подергал за ручку и обнаружил, что дверь закрыта на ключ. Спустя несколько секунд мы услышали щелкающий звук замка, и дверь приоткрылась на несколько дюймов. В щель я разглядел часть носа и один глаз Беннета.
— Открывайте, — сказал я ему. — Вы кого ожидали?.. Полицейских?
Я вошел в контору, и Полник за мной. Беннет снова тщательно закрыл дверь.
— Извините за неудобство, — радостно сказал он. — Я как раз убирал денежные пожертвования, которые мы получили за сегодняшнее утро. Я всегда запираю дверь на ключ, когда сейф открыт.
— Вполне разумная предосторожность, — сказал я. — Слышал, сегодн утром вы собрали большую сумму пожертвований.
— Сумма оказалась весьма внушительной, — сказал он. — Да я и сам был поражен тому количеству народа, которое собралось сегодня на рассвете.
— Вы приближаетесь к вашей цели в сто тысяч долларов на строительство святилища?
— Мы держим эту цифру в уме, лейтенант, — сказал он. — Сейчас мы у отметки в восемьдесят тысяч.
— И все деньги вы держите в сейфе? — Я кивнул в сторону напольного сейфа, стоявшего рядом со столом.
— Да, здесь, — сказал он. — Но это очень современный сейф, лейтенант. Меня заверили, что комбинация абсолютно недоступна для взлома.
— А сколько людей знают комбинацию?
— Только я и Учитель, естественно.
— Почему ?естественно?? Я думал, его деньги совсем не интересуют.
— Это правда, — подтвердил Беннет. — Но мы в некотором смысле партнеры.
— Он ставит представление, а вы собираете деньги? — уточнил я.
— Мне не кажется это очень смешным, лейтенант! — жестко заметил Беннет.
— А я не всегда шучу, — признался я.
— Неужели! — промямлил за моей спиной Полник. Беннет обошел вокруг своего стола и уселся на стул.
— А что вам, собственно, угодно? Чем могу помочь вам, господа?
— Можете, — сказал я. — Я хочу переговорить с Учителем.
— В данный момент он занят, — сказал Беннет с сожалением.
— Он будет говорить со мной или здесь, или в офисе шерифа в центре города, — небрежно бросил я. — Здесь или там — мне абсолютно наплевать. Но на первых страницах завтрашних газет он будет выглядеть несколько глуповато, как вам кажется? Я имею в виду фотографии в набедренной повязке и наручниках.
