– Возможно.
Он встал.
– Ну, ладно. Это все, благодарю вас, Бюрма.
– Не за что.
Я, в свою очередь, не спеша поднялся.
– И что он делал там, в этих руинах? Искал клад?
– Совершенно верно. Результат изучения его бумаг, проведенного специалистами, привел нас к той же версии, что и вас.
– Умные люди всегда сходятся во мнении.
Он пожал плечами.
– Дураки тоже. Это ж надо иметь глупость вообразить себе, что клад (если вообще он когда-нибудь существовал) лежит себе до сих пор на месте и ожидает паренька, у которого крыша поехала от чрезмерных занятий. Он умер, так и не ударив своей киркой о землю.
– Кто его пристукнул?
Он бросил на меня свой специфический, проницательный взгляд.
– Никто. Он был под банкой, а пошел в опасное место. В результате несчастного случая разбил себе башку. Это бывает.
– Каждый день, если верить газетам. Но в этом случае чего это у вас болит голова, занимался я Баду или не занимался?
– Не берите в голову, Бюрма. Вам тут поживиться нечем. А кроме того, не пытайтесь подкинуть папе Баду уж я не знаю какую лажу. Он не очень к вам расположен. Постарайтесь лучше посидеть тихо.
– Попробую.
* * *
– Я сделаю больше,– сказал я Элен, вернувшись в Агентство, где она ждала меня с некоторым беспокойством, и введя ее в курс дела,– я действительно буду сидеть тихо-тихо.
Моя красотка так и прыснула со смеху.
– Клятва алкаша!
– Нет, нет. Не на этот раз.
Фару не спустит с меня глаз. Я это чувствовал. И сейчас по личным мотивам предпочитал не поднимать волны.
– Честное слово! Тут дело пахнет керосином.
Элен поглядела на меня с материнской заботой.
– У вас угнетенный вид. На вас так повлияла беседа с комиссаром? Но ведь это не впервые, что он к вам пристает?
– А вы думаете, так весело, если к вам пристают каждый раз, когда кто-то разрешил себя пришить? Мне это начинает становиться поперек горла.
– Значит, это не был несчастный случай?
– Но и не убийство в чистом виде. Нечто между тем и этим. Это штука, которую они называют… гм… ну, причинить смерть, не имея таких намерений.
– И вы знаете, кто это сделал?
– Подозреваю.
– Кто?
– Тот беглый арестант… Латюи… Убийца Кабироля. Если бы это дело касалось кого-либо другого, не было бы такого молчания вокруг. Латюи не доверял гостиницам и друзьям-корешам. Это понятно. После своего первого кровавого дела он нашел убежище у Изабеллы Баварской. Баду; к своему несчастью, наткнулся на Латюи в его берлоге. Завязалась драка…
Элен наморщила носик.
– Но ведь Латюи мог и сменить свое пристанище.
– Да, мог бы. Но он этого не сделал. Должно быть, имел на то свои причины. Во всяком случае, он себя обнаружил, и нам не придется долго ждать момента, когда он попадет в лапы полицейских.
Она засмеялась.
– Боже мой! Вы говорите это таким тоном, будто такая возможность вас огорчает.
– Меня? Нет. Хотя… Я никогда не согласился бы считать смерть Кабироля большой потерей. Совершенно ясно, что Латюи убил также и Баду. Это, по сути, был неплохой бедный парень. Он, возможно, и мог свистнуть где-нибудь пару документов из любви к науке, но никак не был подлецом типа Кабироля…
Телефонный звонок прервал эту великолепную сдвоенною надгробную речь.
– Алло! -сказал я.
Тишина. Пусто. Даже никакого потрескивания.
Я повторил: «Алло!»
На том конце осторожно повесили трубку.
Я бросил свою без всяких предосторожностей и подмигнул Элен.
– Еще одна тайна… Если только это не наш дорогой Фару, который решил убедиться, что я не покидаю своего кресла. Эти легавые – потрясающие ребята. Если с ними свяжешься, то уже не дадут работать… Кстати…
Я опять снял трубку и набрал номер моего приятеля, знаменитого иллюзиониста Селдоу.
– Алло,– послышалось с улицы Бонапарта.
– Добрый день, Анита. Говорит Бюрма. Как дела?
Пожалуйста, не путайте. Анита – жена моего друга, а не его кличка.
– Добрый день, Нестор. У нас все в порядке. Ты хочешь поговорить с Мишелем?
– Да.
– Привет, старина,– откликнулся Селдоу,– что новенького?
– Ничего, кроме старенького. Я видел, ты участвуешь в предстоящем спектакле Зимнего цирка.
– Да.
– Мисс Пирл энд партнер, ты их знаешь?
– Довольно хорошо. Несколько раз нас объединяли на афишах. Красивая девушка. Хочешь узнать номер ее телефона?
– Почти. Где живут эти акробаты, когда находятся в Париже?
– Улица Фий-де-Кальвер, в отеле-кафе-ресторане, который называется «Арена». Здесь бывает много приезжих, но что касается Пирл, я ничего тебе не гарантирую. В ноябре прошлого года они с Марио жили там, но сейчас, кто знает? Слушай, если отложить в сторону профессиональную тайну, ты против них не замышляешь ничего дурного?
– Нет, нет, успокойся.
Он засмеялся.
– Ладно, но в противном случае не бери их сразу за горло. Особенно Марио. Чтобы он успел отдать мне долг.
– Он тебе должен деньги?
– Да. Это славный парень, но такая дырявая корзина!
– Да, действительно. Я об этом слышал.
– На него невозможно сердиться, но что касается меня, то будет действительно обидно, если такой хороший друг, как ты, вдруг станет причиной невыплаты мне долга, ты понимаешь?
– Не переживай по этому поводу. Привет. Может, я к тебе зайду.
– Буду рад. До свидания.
Я положил трубку.
– Прекрасно. Ну вот, сделано хотя бы одно нужное дело. Можно бы и отдохнуть. Раньше четверга или пятницы я не смогу увидеть этих людей. Ну, что будем делать, моя прелесть? Пойдем в кино или в Шавийонский лес?
– Я предпочла бы кино,– ответила Элен.– Весной в этот лес ходить опасно.
* * *
В тот день вечерние газеты и в первую очередь «Крепюскюль» дали подробные отчеты о Морисе Баду и его кладе.
Хотя определение «подробные» было несколько преувеличено.
Существование бродяги, сделавшего бывший дворец Изабеллы Баварской своим жилищем, по-прежнему замалчивалось. Никто не вспоминал также о Латюи, бежавшем из тюрьмы Фресн и который, по всей видимости, продолжал гулять на свободе.
* * *
Утром следующего дня мне позвонил Флоримон Фару.
– Таким образом, вы можете констатировать,– со смехом сказал я,– что ваш Бюрма не рвет себе жилы, прочесывая улицы города, чтобы устроить вам очередной подвох.
Он тоже хохотнул в ответ:
– Кончайте блажить и отдыхайте на здоровье.
– Чем могу служить?
– Баду не был воришкой, как вы предполагали, и у нас есть доказательства его честности. Я сообщаю это с целью убедить вас на всякий случай. Воображая, что он мошенник, вы способны соорудить очередную, привычную для вас комбинацию
– Ни в коем случае. А откуда у него эти документы?
– Кабироль был одним из тех, кто покупал все что угодно и давал в долг тоже под залог чего угодно…
– Даже под плюшевого медвежонка.
– Да, действительно, на его складе имелось и такое.
– Как подумаешь, что вы транжирите деньги честных налогоплательщиков, чтобы поймать его убийцу… Значит, если я верно понял ваши слова, он эти документы купил?
– Во всяком случае, они находились у него. И поскольку он был знаком с Баду… Молодой человек рано или поздно обратился бы к нему за помощью Зная, что Баду был человеком образованным, хорошо осведомленным об исторических руинах и т. д., мы предполагаем, что Кабироль нанял его для расшифровки документов и определения, как их повыгоднее использовать.
– И Баду сопоставлял эти документы в Национальных Архивах?
– Значит, я был прав, когда думал, что Кабироля и Баду связывали другие отношения, чем заем небольшого количества франков под залог каких-нибудь часов.
– Да, были правы.
– И теперь вы знаете, зачем он приходил к Кабиролю, когда обнаружил труп последнего?
– Более или менее.
– Я вам скажу, зачем. Он приходил докладывать о проделанной работе. А когда увидел Кабироля мертвым, сказал себе, что продолжит поиски на свой страх и риск Но легавым этого открыть не мог, поэтому рассказал, будто приходил что-нибудь заложить. Точно?
– Точно.
Итак, дело закрыто. Ликвидировано, как и сам Баду. Его странное поведение, ложь полицейским, интересы, которые связывали его с Кабиролем,– все прояснилось.
Это было тоже кое-что.
Расчищало поле деятельности.
Глава XI
РОГОНОСЕЦ ДАЕТ ЗАДНИЙ ХОД
В последующие дни царил полный штиль. У меня не оставалось другого выхода, кроме как поджидать дальнейшие события. Слово было за его величеством Случаем. Мне сейчас полагалось дождаться, пока мисс Пирл вернется в Париж в компании с месье Жакье. Это было все. Что же касается остального, то я не Господь Бог.
