Может быть, она надеялась уговорить меня таким образом, чтобы я удовольствовался восемью тысячами? Это больше походило на правду. Что ж, посмотрим! Я не церемонясь разбудил ее.
Она открыла глаза и спросонок весьма холодно, если не сказать зло, посмотрела на меня. Но лишь проснувшись окончательно, приветливо улыбнулась как ни в чем не бывало.
– Зачем ты меня разбудил, Джо? – Она сладко потянулась.
– Хочу тебя спросить кое о чем, – сухо ответил я. – Как называется маклерская контора, которой ты поручила продажу своих акций?
– «Харли и Бризон», – ответила она без малейшего колебания. – А зачем тебе?
Я продолжал тем же тоном:
– Кто конкретно занимается продажей?
– Джордж Харли… – Ее удивили мои вопросы. – Но в чем дело?
Ничего не ответив, я снял телефонную трубку и сказал телефонистке:
– Соедините меня с Хьюстоном. С маклерской конторой «Харли и Бризон». И попросите к телефону Джорджа Харли, биржевого маклера. Лично. Вам понятно?
– Да, сэр, – ответила она. – Прошу немного подождать.
Я передал трубку Джулии. Она с удивлением взяла ее.
– Спроси Харли, как он выполняет твое поручение. Только отодвинь трубку от уха, чтобы я слышал, что он будет говорить, и не пытайся меня обмануть.
Она молча повиновалась. Я буквально прижался щекой к ее щеке. На другом конце провода говорили какие-то люди.
Наконец телефонистка сказала:
– Соединяю, сэр! Можете говорить. Через несколько секунд из телефонной трубки послышался мужской голос:
– Харли у телефона!
Я сжал руку Джулии. Если она только солгала мне…
– Это вы, мистер Харли? – спокойно спросила она. – С вами говорит миссис Кеннон. Я хотела поинтересоваться, как вы выполнили поручение, которое я вам дала?
Маклер начал бодрым голосом:
– Да, да, я как раз собирался послать вам отчет… Минуточку, пожалуйста. Сейчас он, кажется, где-то здесь… Хм-м… Ага, вот. Вы слушаете, миссис Кеннон? Согласно вашему распоряжению я положил в ваш банк, за вычетом всех расходов, девяносто шесть тысяч сорок четыре доллара… По-моему, все в полном порядке.
Я отодвинулся на край кровати и закурил. Она вопросительно посмотрела на меня. Я махнул рукой, давая ей понять, что дальнейшее меня не интересует. И тогда она попрощалась таким же невозмутимым тоном:
– Благодарю вас, мистер Харли. Всего вам хорошего!
Она повесила трубку. Я протянул ей сигарету.
– Что все это значит? – сухо спросила она, мгновенно изменив интонацию.
– Обычная проверка, дорогая, – ответил я. – Больше ничего.
Она вознегодовала:
– Ты думал, что я тебе солгала? Посчитал, что я могу решиться на такое при сложившихся обстоятельствах?
– Просто засомневался, и все тут!
– Я еще не сошла с ума! – сердито проговорила она.
– Ты просто великолепна в гневе… – Я решил разрядить обстановку.
– А ты, ты… Ты хоть чуточку меня любишь?
– Конечно, дорогая…
Люблю ли я ее? Конечно люблю! Но еще больше я люблю деньги. И снова меня охватило неясное, смутное беспокойство…
Я протянул было руку за сигаретой для себя, но рука моя так и повисла в воздухе. Мгновенная догадка молнией блеснула в моем мозгу. Вот оно! Как я раньше не догадался? Какой же я идиот! Недооценивая их, чуть было не влип в их сети. Еще немного, и участь моя была бы решена. Ф-фу, даже пот прошиб от такой мысли.
Я с облегчением улыбнулся: как вовремя удалось разгадать их маневр. Но теперь они меня не возьмут врасплох. Шалите, дети мои. Старина Харлан не такой кретин, как вы думали.
Надо было торопиться. С самого понедельника я не расставался с Джулией ни на минуту. Ну, конечно, ловко придумано! Она следила за мной, за каждым моим шагом, и, конечно, увидела, что я ни с кем и нигде не входил в контакт. Это они так проверяли, действительно ли у меня есть напарник или же я работаю в одиночку. Вот почему сломалась моя машина. Это работа Талланта.
Видимо, они не были уверены, что я послал по почте именно ленту, и решили проверить. А когда они окончательно убедятся, что я не ищу ни с кем контакта, то есть работаю один, – мне крышка.
Я содрогнулся при этой мысли. Надо же, какое у них убийственное хладнокровие! А я-то, идиот, расслабился!
Ну, мы еще посмотрим, кто кого! Слава Богу, у меня есть еще время!
Джулия лукаво покосилась на меня:
– Неужели ты разбудил меня только для этого?
Она скинула рубашку и нагая отправилась в ванную. Как и всегда, оставила дверь полуоткрытой и, встав под душ, что-то замурлыкала.
«Ах ты, бестия! – подумал я. – Ну, погоди, ты у меня еще не так запоешь!»
– Джон!
– Что тебе?
– Ничего… Я просто хотела сказать, что мы очень мило провели время…
– Конечно, дорогая. Очень мило…
Она продолжала что-то еще говорить, а я, не слушая ее болтовню, осторожно поднял телефонную трубку и попросил телефонистку снова соединить меня с другим городом.
– Хорошо, сэр, одну минуту…
Джулия продолжала что-то говорить, но шум воды заглушал ее слова. Я лишь поддакивал ей. Сейчас я вам покажу шантажиста-одиночку!
Наконец меня соединили с междугородной.
Я поднес трубку поближе к губам и тихо сказал:
– Соедините меня с Форт-Уэртом, «Межконтинентальные поставки Грея». Попросите к телефону Джорджа Грея лично.
– Хорошо, сэр. Пожалуйста, не вешайте трубку.
Джулия уже вовсю распевала в ванной комнате, а я по-прежнему боялся дышать. Наконец я услышал, как вызвали Форт-Уэрт и назвали номер. Теперь можно говорить.
Джулия перестала петь.
– Джо, Джо, послушай!..
Я прикрыл трубку рукой и крикнул ей:
– Помолчи, пожалуйста, минутку. Мне надо поговорить по телефону. И закрой душ.
Она выключила воду. Стало тихо. В следующую секунду она уже вышла из ванной – мокрая, нагая и прекрасная, держа полотенце в руке.
– Ты звонишь? – удивленно спросила она. – Кто это тебе понадобился?
Я улыбнулся:
– Другу… Он живет в другом городе. Кое-что вы уже слышали о нем.
Интересно, что она на это скажет.
– А-а… – протянула она, ни словом, ни взглядом не показывая, что удивлена моим ответом.
«Театр потерял в ее лице великолепную актрису, – подумал я. – Она наверняка уже считала, что выиграла партию, но не выказала и тени разочарования, поняв, что ошиблась».
В этот момент в телефонной трубке раздался голос Джорджа, как всегда бодрый и жизнерадостный:
– Алло? У телефона Грей!
– Как живешь, старик? Это Джон.
Я прижал трубку к уху. Джулия, несомненно, слышала мужской голос, но слов разобрать не могла.
– Это ты, старая развалина? – засмеялся Джордж. – Рад слышать твой голос. Как идет рыбная ловля?
Я бросил взгляд на Джулию.
– Хорошо, – сказал я, – даже отлично. Я позвонил тебе, чтобы сообщить, что все идет так, как мы и ожидали. Путешествие оказалось очень удачным. Все в порядке, старик!
– Ты хочешь сказать, что приедешь к нам работать?
– Ну конечно! И немедленно! В четверг! Ты, кстати, получил пакетик, который я тебе прислал?
Я продолжал следить за Джулией краем глаза.
– Да-да, благодарю тебя, Джон. Ты сказал…
– Я знал, что это будет для тебя неожиданностью. – Я рассмеялся. – Да, они все-таки попались на крючок. Я не хотел оставлять тебя в неведении. Так что знай: я жив-здоров и дело в шляпе. Ну ладно, до скорого свидания, Джордж…
– Всего хорошего, старик!
Я повесил трубку и посмотрел на Джулию. Она вопросительно глядела на меня, даже вытираться перестала. Грудь ее тихо поднималась и опускалась.
– Ну как? Он привезет пленку в четверг? Ведь если не ошибаюсь, это был твой напарник?
Я продолжал смотреть на нее, восхищаясь ее спокойствием и удивляясь ему. А потом рассмеялся. Как же она все-таки хороша! А может, я напрасно так переполошился и все гораздо проще? Может быть, зря старался? Если она и без того поверила, что у меня есть напарник?
Но я не мог оторвать от нее восхищенного взгляда и наконец сказал:
– У тебя божественное тело… Ты любого сведешь с ума.
Она улыбнулась и, отбросив полотенце, томно прошептала:
– Ты только сейчас это заметил?
Все во мне опять кипело и клокотало, и я не стал испытывать свою силу воли. Она со своей стороны тут же доказала, что никогда не против хорошей порции мужской ласки, и проявила всю пылкость, на какую только была способна.
Вечером мы отправились в обратный путь. Я сидел за рулем, Джулия долгое время молчала, глядя по сторонам, потом неожиданно сказала:
– Эти восхитительные дни с тобой я, наверное, никогда не забуду.
Я подтвердил:
– Я тоже.
Я пытался скрыть свою радость: все прошло удивительно гладко, рыбка крепко держалась на крючке. Наступил последний этап – подсечка. Оставалось только взять деньги.
