— Ничего они не найдут, коп. — Я подмигнул ему и улыбнулся.
— У тебя есть имя, Баззи. Все мы знаем, кто ты. Когда дело касается какого-то человека, как ты, например, всегда может случиться, что наткнешься на подлого копа, для которого не представляет никакой трудности подкинуть при обыске немного товара. Понимаешь?
— Понимаю, — горько сказал он. — Вы, копы, любите топить невинных людей.
Я засмеялся.
— Моя интуиция подсказывает мне, что товар у тебя есть.
— Разве я спорю? — размяк он… — У меня с ними ничего общего. Я только слышал, что они в отеле «Камео».
— Где это?
— Неподалеку от аэропорта «Ла Гуардиа».
— Одевайся, ты поедешь со мной.
— За каким чертом? — ответил он задиристо.
— Я не хочу, чтобы ты предупредил кого-нибудь.
— Да, что я, псих? По-вашему я бы сделал такое?
— Одевайся!
Я подождал его и мы спустились вниз. Мы шли по безлюдным улицам в восточном направлении.
— Куда мы идем, — спросил Баззи. — Вы меня арестовали?
— И не думал. Когда ты в последний раз работал, Баззи?
— Я работаю. Думаете, я с луны свалился? У меня есть водительские права. Я водил грузовик. Меня уволили. Такое часто случается.
— Уволили такого трудягу! Не сумели тебя оценить?
Я взял его с собой в ресторан «Нормандия», выпил кофе и раздумывал, стоит ли мне позвонить миссис Дженнингс. В конце концов речь шла о ее дочери и она платит мне деньги.
Я зашел в кабину и сообщил ей, что ее дочь, вероятно, находится в мотеле «Камео» и что я еду туда.
— Спасибо, большое спасибо, мистер Мак Грэг.
Ее мягкий тон удивил меня. Быть может причиной ее прежней грубости и резкости был страх и нервное напряжение. Потом я позвонил в полицию, зажал нос двумя пальцами и сказал:
— Слушайте внимательно, я не люблю повторять: «Нормандия» на шестой авеню. Дошло?
— Да, сэр. Кто говорит?
— «Нормандия», ресторан. Там сидит парень блондин, длинные волосы, темно-зеленая спортивная рубашка. Его зовут Баззи Клинтон. При нем фунт неразбавленного героина. Неразбавленного парень, неразбавленного. Так, что заберите его и поскорей.
Когда я вешал трубку, он все спрашивал: «Кто говорит?». Я вернулся к Баззи.
— Подожди здесь, я вызвал машину и буду ждать на улице.
Я заказал еще кофе.
— Успокойся, Баззи, и не злись.
На углу я нашел такси и сел в него.
— Гараж Делтона. Но через пару минут, пока постоим здесь.
Через окно я видел, как подъехала машина и резко затормозила. Из нее выскочило трое верзил и кинулись в ресторан. Сейчас Баззи будет очень занят, отвечая на уйму вопросов. Скорее всего копы отвезут его обратно в его комнату и тщательно обыщут. Фунт неразбавленного героина — это прекрасная добыча.
В половине четвертого я зашел в ресторан возле гаража Делтона и съел тарелку рагу за один доллар. Пока мне делали сандвич, с устрицами, я искал в телефонном справочнике мотель «Камео». Меня одолевала усталость. Сказалось долгое недосыпание. Вся шея у меня одеревенела, а в глаза словно насыпали песку.
Во мне не было ничего от этих великолепных голливудских сыщиков, которые без конца бегают, дерутся и соблазняют женщин. После двух чашек кофе меня, наверняка, будет мучить изжога. Тоже ничего хорошего.
По пути к мосту Куинсборо я пообещал себе, что завтра отосплюсь. На Гранд Централ парквей, я включил последние известия: какая-то женщина упала с шестого этажа в Манхэттене. То ли выскочила из окна сама, то ли ее кто-то выкинул. Разъяренный мужчина, бегая по окрестностям Тайм Сквер и тяжело ранил троих рабочих ночной смены. После было установлено, что это был душевнобольной. Совершено нападение на десятилетнюю девочку.
От всего этого я почувствовал себя еще более подавленно. Во тьме таится слишком много опасных психов. Я переключился на другую программу и стал слушать Дина Мартина.
Я не знал, как за это взяться. Линг — Ларкин, они могут быть записаны под другими именами. Я съехал по шоссе несколько раз, повернул и обнаружил мотель «Камео». Длинное невыразительное кирпичное здание. Во влажном теплом воздухе сияла красивая неоновая надпись «Мест нет». Я вспомнил, что мне удалось выяснить в мотеле «У ручья». У меня начало появляться представление о том, как действовать дальше.
Я замедлил ход, остановил машину на обочине и перелистал свои заметки о Лингле — Ларкине. У него «бьюик». Я повторил про себя его регистрационный номер. Потом заехал на стоянку.
В конторе не было света. Ночной портье, наверное, задремал. Я прошел длинные ряды автомобилей. С залива повеяло запахом грязной воды. Внезапно ливень загнал меня под провисшую крышу здания. Я вспомнил, что оставил окно в машине открытым.
Среди автомобилей, поставленных перед мотелем, машины Ларкина не было. Я вышел из-под навеса и направился в обход. За углом дома я увидел белый «бьюик». Левая задняя дверца у него была открыта.
Я верю в предчувствия. Я был убежден, что это машина Ларкина еще до того, как увидел ее номер.
На переднем сидении лежал лицом вниз какой-то человек. Обернув руку носовым платком, я открыл дверцу. Я зажег спичку. Свет играющего огонька упал на развороченную красную рану на его затылке. Я взял его за плечо, перевернул и посмотрел в мертвое лицо Виктора Ларкина. Его горло было перерезано от уха до уха. Спичка обожгла мне пальцы и я выкинул ее. Сначала выстрел, потом ножом по горлу.
Типичные признаки сведения счетов между бандами, как напишут газеты.
В машине не было ни ножа, ни пистолета. Кровь залила сиденье, пол, белую рубашку и его костюм. Рана влажно блистала. Я сплюнул в грязь.
Мне не хотелось ни к чему прикасаться. Мне хотелось, сесть в мою машину и уехать отсюда, но я должен был найти девушку. В его кармане я нашел счет за домик номер 18.
Я разорвал его на кусочки и разбросал по дороге.
Дверь в комнату была приоткрыта. Внутри горел свет. Я достал пистолет и распахнул дверь ногой. Там никого не было. В двухспальной кровати кто-то недавно лежал. Одна из подушек пахла тяжелыми духами. На комоде осталось несколько черных волос и следов пудры.
Я ни к чему не прикоснулся. Я не хотел иметь ничего общего с убийством. Вид окровавленного тела пробудил во мне осторожность. Когда я включил зажигание, я казался себе старым, отслужившим свое механизмом, которому не дает рассыпаться только одна какая-то проволочка.
По радио передавали песенки. Я думаю, что молодежи недостает сейчас по-настоящему великой музыки. Я думаю, что ей недостает многого. Я думаю, что танцевать самому для себя очень печально. Я думаю, что мужчина и женщина должны танцевать вместе.
Я старался прогнать из своего сознания образ Ларкина, но это мне не удалось.
Я пришел домой, разделся, налил себе двойную порцию виски и стал смотреть в окно… Женщина в розовом халатике из квартиры напротив ответила мне взглядом. Я помахал ей и она немедленно задернула занавески, но оставила щель шириной в палец. Я знал, что она там стоит. Я помахал ей еще раз, чтобы она тоже знала.
Я думал, что ж собственно произошло?
Я не сомневался, что Занга добрался до Ларкина. Он потребовал уплаты, а когда не получил, приказал убить его. Я думал о трупе в машине. Мотель был близко, кто-нибудь мог услышать выстрел. Хотя, наверняка воспользовались глушителем. Я позвонил в полицию и, не называя себя, сообщил об убийстве в «Камео».
Я забрался в постель, но не мог уснуть. Я нашел Ларкина, но не девушку. Если она была с Ларкиным, когда он получил свое, она может теперь лежать на дне залива. Прозвучал звонок и сразу же кто-то забарабанил в дверь. Я повеселился вовсю. С Брехемом, с Шерманом, с окровавленным трупом. А девушка, которую я ищу, уже наверняка мертва. Нервы у меня напряжены, глаза красные от недосыпания и ни малейшего желания слышать звонки и грохот в дверь в пять часов утра. Я снова потянулся за пистолетом. Постепенно он лег в мою руку.
Снова звонки и стук.
Я на цыпочках подошел к двери и прижался к ней ухом. Этот идиот по ту сторону чуть не порвал мне барабанную перепонку.
— Убирайтесь!
Сердитый голос приказал:
— Полиция, откройте!
Я сказал:
— Уходите. Позвоните мне завтра.
Я не мог впустить его. Он говорит, что он коп, но это ни о чем не говорит. Брехем, Шерман, теперь это может быть Гарри Кларк.
— Мак Грэг, открой, перестань валять дурака.
Я узнал голос Хагена и открыл дверь. Хаген и кислого вида коп вошли в квартиру. Хаген показал на мой пистолет.
— Дай мне это.
Я подал ему пистолет. Он прижался глазом к дулу, потом пересчитал патроны. Своим видом он давал понять, что ситуация пахнет плохо.
— Что такое? Появляешься в пять утра, чтобы понюхать мою пушку?
Он ухмыльнулся, от ответа уклонился и сказал:
— Мак Грэг, ты всегда берешь оружие, когда идешь открывать дверь?
