— Хорошо, Гарри, я так и сделаю. Возвращайся быстрее.
— Я приду сразу же, как только освобожусь. Ни шагу отсюда, понятно?
— Да, конечно.
— Слово чести?
Она поцеловала его.
— Если ты еще веришь мне, слово чести.
Гарри вышел и оставил ее, укладывающей чемоданы.
Со страхом он думал, что их ожидает в будущем. Клер, казалось, не отдавала себе отчета и не понимала всей сложности обстановки. Ей будет тяжелее, чем ему. Она даже думает об автомобиле. Для себя он решил, что больше не выпустит вожжи из рук. Он не позволит больше втягивать его в неприятности.
Гарри быстро прошел холл дома и не заметил Диллона, устроившегося в большом кресле за колонной. Но Бен видел, как Гарри вышел, и усмехнулся.
Химчистка, где Муни служил управляющим, находилась на углу маленькой улочки. Это была крохотная, убогая лавчонка. Через витрину можно было разглядеть машину для глажения, трех девушек, которым едва исполнилось по шестнадцать лет, а за перегородкой — самого Муни.
Когда Гарри открыл дверь, девушки подняли глаза. Муни говорил, что они все страшны, как семь смертных грехов. Это, конечно, было преувеличением, но незначительным. У всех были серые помятые лица и грязные волосы.
— Мистер Муни у себя? — спросил Гарри.
Самая молодая показала на дверь в перегородке с таким видом, что Гарри понял, если он найдет там Муни с перерезанным горлом, никто из девиц об этом не пожалеет.
В маленькой клетушке, меблированной столом, креслом и металлическим шкафом, согнувшись в кресле, сидел Муни, положив ноги на стол.
Гарри давно не видел своего бывшего компаньона и заметил, что старик сильно изменился. Он казался еще более старым, убогим и отчаявшимся. Ботинки его были давно не чищены. Шляпа, как всегда, сдвинутая на затылок, еще более деформировалась, манжеты рубашки обтрепались и засалились.
Муни широко раскрыл глаза, увидев Гарри.
Он опустил ноги и протянул ему руки.
— Здравствуй, малыш, — сказал он улыбаясь. — Вот это сюрприз! Я сейчас как раз думал о тебе.
— Рад вас видеть, Альф, — сказал Гарри немного смущенно, пожимая ему руку.
— Как дела? Вы неплохо выглядите.
— Ты находишь? Усаживайся на стол, старый жмот Джимми никак не разорится на покупку второго стула. Он не любит, когда у меня посетители. К сожалению, не могу предложить тебе сигару. Дела идут очень плохо.
Гарри сел на уголок стола и закурил.
Муни вздохнул и потер лоб грязными пальцами:
— Заметь, это не удивляет меня. Что касается моих неприятностей, то они никогда не длились долго. Ты видел этих девок. Представь, каково быть с ними целый день. Мне явно не хватает маленьких танцовщиц. Больше всего на свете мне нравится запах девушек.
Гарри рассеянно слушал Муни, слишком занятый своими неприятностями.
Муни внимательно посмотрел на него.
— Что произошло, Гарри? У тебя написано на лице, когда дела идут плохо. Я могу тебе помочь? Девушки слишком глухи, чтобы подслушивать под дверью.
— Мы крепко влипли, Альф. Я не могу тебе обо всем подробно рассказать, но это слишком серьезно. Мы должны исчезнуть.
— Кредиторы? Я подозревал, что рано или поздно, это должно было случиться. Что я могу для вас сделать?
— Нам нужны документы и продуктовые карточки. Вы знаете, где их можно достать?
Муни поднялся со стула, подошел к двери и, приоткрыв ее, убедился, что девушки болтают между собой.
— Возможно, — прошептал он. — Но это стоит очень дорого.
— Тогда я попрошу вас это сделать и побыстрее, Муни. Это вопрос жизни и смерти.
— Работа будет стоить тебе фунтов тридцать, и это не дорого. Парень, который делает такие вещи, — мой приятель. Если бы ты пошел к нему сам, это стоило бы тебе фунтов пятьдесят.
Гарри вытащил из кармана портмоне и положил на стол тридцать пять фунтов.
— Спасибо, Альф. Эти пять фунтов для тебя.
Муни поколебался, потом покачал головой.
— Нет, парень, у тебя неприятности, и деньги нужны больше вам. Я рад уже тому, что смогу помочь, — сказал Муни, отодвигая банкнот в пять фунтов.
— Спасибо, Альф. Действительно, мне нужно подсчитать все деньги, которые у меня есть, до последнего цента. Но вот чек на пятьдесят фунтов. Это все, что осталось у меня в банке, и я не успею эти деньги забрать. Я оставлю чек, и вы получите их. Отдадите двадцать пять фунтов Дорис, а остальное оставьте себе.
Муни колебался. Искушение получить деньги было так велико, что он покрылся потом.
— Нет, еще раз нет, Гарри, — сказал он, тяжело дыша. — Вам нужны эти деньги больше, чем мне и Дорис.
— Нечего и говорить о том, чтобы оставить Дорис без денег. Я прошу вас сделать именно так. Мы как-нибудь выкрутимся и с тем, что у нас есть.
Муни пожал плечами и положил чек в карман.
— Ладно. Спасибо, Гарри. Ты не представляешь, какую оказываешь мне услугу. Эти двадцать пять фунтов спасают мою жизнь. Ты действительно хочешь, чтобы я их взял?
— Да, а теперь, Альф, поспеши за бумагами. В котором часу мне позвонить?
— Твои документы будут у меня часов в шесть.
— Хорошо. Я приду за ними. Сделай их на имя Дугласа и Элен Кент, последнее место жительства — Сант-роуд, Уэст-хэм, Лондон. Хорошо?
— Ладно, старина.
— Да, еще одно, Альф. Что бы не случилось, никому ни слова. Возможно, полиция будет проводить следствие. Это не обязательно, но вполне возможно. Надеюсь, что ты ничего не скажешь?
— О чем говорить. За кого ты меня принимаешь? Это Клер, не ты?
— Да, это она, но я ее не оставлю.
Муни потер подбородок.
— Ты прав, малыш. Мне она в глубине души нравится. Немного ненормальная, но для тебя сделает все.
— Я знаю… Ну, пока, Муни. Я приду в шесть часов.
— Не приходи сюда. Я принесу их тебе в шесть часов в «Дьюк Веллингтон». В любом случае мне нужно идти в Сохо. Я поеду с тобой. Ты возьмешь такси и высадишь меня на Пиккадилли.
— Договорились. Но ты же не можешь уйти просто так?
— Уйду и все.
Муни поднялся, затянул узел галстука, натянул пиджак и аккуратно положил окурок сигары в ящик письменного стола.
— Это отвратительно! Вот уже третью неделю, как я сосу этот окурок, — пробурчал он. — У меня нет денег даже на курево. Оно сейчас так дорого стоит.
Он вышел вслед за Гарри.
— Послушайте, девочки. Я должен уйти. Пусть одна из вас останется до моего возвращения. Я вернусь примерно в половине седьмого. Если мистер Джимми позвонит, скажите ему, что я был вынужден пойти к зубному врачу.
Бывшие компаньоны остановили такси и сели.
— А Рон? — спросил внезапно Муни. — Если ты исчезнешь…
— Я ему не нужен. Но было бы хорошо, если ты найдешь время повидать его. Передай ему, что я напишу, как только все устроится.
— Я наверняка навещу его, — пробормотал Муни. — Будь осторожен, Гарри, и ради бога не закончи так же, как и я. Если человек ничего не достигнет к сорока годам, значит, все кончено. Не забывай об этом. В наше время сорокалетний мужчина никому не нужен.
Гарри высадил Муни на Пиккадилли и направился в свою студию.
Дорис была еще там.
— Я думала, что вы не придете сегодня, Гарри, — сказала она. — У меня две встречи для вас на завтра, и миссис Герсон приказала…
— Дорис, случилось непредвиденное. Я уезжаю. Не задавайте мне лишних вопросов. Я должен исчезнуть.
— Клер… Клер уезжает с вами?
— Да.
— Значит, это с ней случилось несчастье? Не с вами?
— Неважно. Я должен исчезнуть. Аннулируйте все встречи и займитесь ликвидацией дел. Я больше не вернусь.
— Но это невозможно и глупо. Как раз, когда все начало устраиваться и есть договор…
— Я должен вас оставить. Будьте разумны, Дорис, и не осложняйте ситуацию. Я встречался с Муни. Он вам передаст двадцать пять фунтов. Это все, что я могу сделать для вас. Мне жаль, Дорис. И не смотрите на меня такими глазами. Я действительно не могу ничего сделать.
— Вы не должны были на ней жениться! Я всегда знала, что она принесет вам неприятности. Эта девка не стоит доброго слова. Бросьте ее и про все забудьте. Пусть она идет своей дорогой, а вы идите — своей.
— Я люблю ее. Я знаю, что она многого не стоит, и она знает. Но, когда любят, это не имеет никакого значения.
— Но что делать с материалом? — воскликнула Дорис.
— Делайте, что хотите. Если сможете заработать, пожалуйста. Это — ваш личный доход. Я возьму с собой только фотоаппарат и несколько увеличителей. Мне вас будет очень не хватать, Дорис.
Гарри забрал фотоаппарат, прижал к себе Дорис, поцеловал ее в лоб и вышел, чувствуя, как у него сжимается сердце.
Было еще только пять часов. Нужно было где-то убить еще час.
Он зашел в телефонную будку и набрал номер.
Ответила Клер.
— Как у тебя дела? — спросил он.
— Прекрасно, — ответила она. — Я все упаковала и занимаюсь перекрашиванием волос.
— Не говори этого по телефону, милая. Ты написала Морису?
— Да. И звонила Вилли. Он в бешенстве. Сказал, что Симпсон будет преследовать меня за нарушение контракта. Я ответила: только пусть попробует. Я была права?
