Повсюду стояли серые переносные перегородки, пушистые и толстые, больше похожие на вертикальные подушки, чем на стены.
В центре большой буквы V, образованной двумя такими перегородками, стояла Миранда Дэниелс в огромных черных наушниках, которые увеличивали ее голову вдвое. Один здоровенный микрофон находился прямо перед ее лицом, другой — возле гитары, во все стороны разбегались бесконечные провода, из-за плексигласовых окон за ней наблюдали зрители. У меня возникло ощущение, что я присутствую на казни.
Я обошел комнату вдоль стены и оказался за стеклом, где Мило Чавес и трое парней стояли за записывающей консолью, которая подозрительно напоминала ускоритель из «Звездного пути».[68]
Миранда находилась посреди одной своих быстрых песен, я слышал, как она ее пела прошлым вечером. Чистый звук лился из двух динамиков размером с коробку для обуви, расположенных на стенах, но он показался мне каким-то одиноким — существовал лишь голос Миранды и ее гитара. Акустика студии поглощала звуки, и возникало ощущение, будто слова исчезают, как только слетают с ее губ.
Мило бросил на меня быстрый взгляд, пробормотал приветствие и снова уставился на плексиглас.
Один из инженеров так низко склонился над консолью, что мне показалось, будто он заснул, склонив голову набок; при этом его ухо находилось всего в дюйме от кнопок, словно он пытался услышать звуки, которые они издавали, когда он на них нажимал. Другой инженер не сводил пристального взгляда с монитора компьютера — точнее, водил по нему пальцем, отслеживая маленькие разноцветные колонки, как если бы мог на них повлиять. Грязные разводы на мониторе показывали, что он занимается этим постоянно. Третий мужчина стоял чуть в стороне от консоли. Судя по его поведению и указаниям, которые он давал инженерам, я догадался, что это новый продюсер, заменивший Джона Креа, но еще больше он походил на заместителя директора школы — синяя рубашка из полиэстера, брюки из двойного трикотажа, белые носки и выходные туфли и слишком длинные седые волосы в стиле консервативных семидесятых. Он скрестил мясистые руки на груди, на его лице застыло такое мрачное выражение, что мне захотелось извиниться за опоздание. К карману его рубашки был прикреплен маленький американский флажок золотистого оттенка.
— Извини за то, что мы вчера разминулись, — пробормотал Мило. — Я слышал, ты подружился с Кэмом Комптоном.
— Где-то в одном из больших магазинов Сан-Антонио наверняка висит бронзовая табличка в твою честь, — сказал я.
Мило нахмурился и оглядел свой наряд — рубашка из вискозы с короткими рукавами, черные брюки, рыжевато-бурые парусиновые туфли, рядом с которыми мои собственные выглядели как бедные родственники из провинции. Толстая золотая цепь, украшавшая шею, заставила бы сгорбиться менее уверенное в себе человеческое существо.
— Если шьешь одежду на заказ, приходится заботиться, чтобы она хорошо выглядела, — заявил он. — Некоторые из нас не могут позволить себе выбрасывать вчерашние джинсы и футболки, Наварр.
Я проверил, нет ли пятен на моей футболке «Трайпл рок».
— У меня две таких. А что случилось вчера вечером?
Миранда продолжала петь. Периодически она открывала глаза и нервно посматривала в сторону застекленной будки, словно понимала, как звучит ее голос. Она выглядела так, будто пела всем сердцем — делала глубокие вдохи от самой диафрагмы, морщилась от напряжения, когда произносила слова, но ей не удавалось передать ту энергетику, что исходила от нее вчера вечером. Первый инженер наклонил голову еще ниже.
— Я же говорил, что ты неправильно поставил микрофоны. Ты и твои проклятые V87.
Заместитель директора что-то проворчал. Второй инженер продолжал водить рукой по монитору.
Мило показал налево большим пальцем, и мы отошли на несколько шагов к двери, чтобы остальные нас не слышали.
— Скажи, что ты согласен нам помочь, — настойчиво сказал он.
— Что с тобой случилось прошлой ночью?
Он потер уголок рта, обнаружил там невидимую частичку чего-то, скатал ее пальцами и отбросил прочь.
— У меня был замечательный день. Я звонил разным людям и осторожно объяснял им, что мне не совсем понятно, где находится Лес. Несколько крупных клиентов сразу умыли руки. Полицейские пришли в возбуждение, как я и предполагал. Как только они закончат зевать, то сразу объявят грандиозный розыск. — Мило бросил на меня осуждающий взгляд.
— Честность — качество, близкое к благочестию, — утешил я его.
— Потом мне позвонил бухгалтер. Ничего хорошего.
— В каком смысле?
Инженеры спорили об изоляционных качествах широких компрессионных микрофонов.
— А она должна петь под гитару? — умоляюще спросил специалист по монитору.
Заместитель директора пожал плечами, его обращенный в пустоту взгляд обещал оставить негодников после уроков.
— Леди сказала, что так она чувствует себя увереннее.
— Разве она выглядит уверенно? — проворчал второй инженер.
Мило смотрел перед собой.
— Очевидно, Лес рассказывал мне далеко не все. Часть денег не поступала на основной счет. Несколько дней назад один из наших чеков за аренду оборудования не приняли к оплате. Кроме того, появились кредиторы, о которых мне ничего не известно.
— Все плохо?
— У нас серьезные неприятности. Ежемесячные расходы по содержанию агентства составляют пятнадцать тысяч долларов. И это только прямые платежи — телефонные счета, перевозки, недвижимость, реклама.
— Сколько времени ты сможешь продержаться?
Мило невесело рассмеялся.
— Мне удастся удерживать кредиторов некоторое время, не знаю, как долго. К счастью, наши клиенты нам платят, в отличие от нас. Поэтому они узнают новости далеко не сразу. Но по правилам агентство следовало закрыть в начале месяца. Лес как раз тогда все и подготовил, чтобы заплатить по нашим счетам, но не успел.
— Примерно в это время он исчез.
Мило покачал головой.
— Ты хочешь сформулировать проблему именно так?
Миранда с трудом пропела очередной куплет.
— Послушайте, — сказал один из инженеров, — это «Роланд VS880», верно? У нас нет проблем с записью. У нас нет необходимости в проклятой цифровой задержке, если она все поет правильно. Леди холодна, как рыба.
— Давайте попробуем, — настаивал заместитель директора. — Добавьте звука в наушники, может быть, это ее разогреет.
Наконец у меня появилась возможность рассказать Мило, как я провел два последних дня.
Пока я говорил, Чавес не сводил с меня глаз. Когда я закончил, мне показалось, что он мысленно досчитал до десяти, потом снова посмотрел сквозь плексиглас и вздохнул.
— Мне все это не нравится.
— Ты сказал, что Лес шутил о побеге в Мексику. Если его план достать Шекли был опасным и все пошло не так…
— Даже не начинай.
— Увести деньги из агентства, извлечь личности умерших из файлов — вспомни, чему тебя учили в юридическом колледже Беркли.
Мило поднес ладони к вискам.
— Ни в коем случае. Нет, Лес не может так поступить, это не его стиль.
Тон Мило предупреждал, что мне не стоит настаивать. Я и не стал.
— Насколько сильно это может ее затронуть? — спросил я, взглянув на Миранду, которая заканчивала песню.
Мило ответил, не открывая глаз:
— Может быть, у нас все получится. За аренду «Сило» заплачено до конца недели. «Сенчури рекордс» потребует серьезных гарантий, но они дождутся записи. Если мы сумеем передать им все вовремя и в хорошем качестве, а Шекли перестанет на нас давить…
Миранда смолкла. Звук умер. Все молчали.
— Может быть, попробуем еще разок? — без особой уверенности спросил инженер. — Попытаемся дать ей лишь базовую мелодию. Переместим звукопоглощающие экраны.
Миранда смотрела на нас снизу вверх. Заместитель директора покачал головой.
— Сделаем перерыв.
Он наклонился над консолью и нажал кнопку.
— Миранда, милая, перерыв на несколько минут.
Плечи Миранды едва заметно опустились. Она кивнула и медленно пошла к выходу, продолжая держать в руках гитару.
Мило смотрел, как она выходит из-за черного занавеса.
— Ты собирался с ней поговорить, — заметил он.
— Да.
— Ну, давай, первая дверь налево. Мне хотелось быть позитивным с ней. Однако сейчас это невозможно.
Он отвернулся и сосредоточился на записывающей консоли, словно прикидывал, сумеет ли поднять ее и швырнуть в плексиглас.
Миранда лежала на диванчике, закрыв лицо руками и подтянув колени. Она взглянула на меня, когда я постучал костяшками пальцев по распахнутой двери, и снова прикрыла глаза.
Я вошел и поставил свой рюкзак на маленький круглый столик рядом с диваном, вытащил пакет с французской выпечкой и пистолет калибра 0,22 «монтгомери уорд». Миранда открыла глаза, когда пистолет стукнул о стол.
