Первая — это ржущие две дебелые тётки-проводницы, смотревшие на то, как я пытаюсь поссать в титан, где кипяток для чая добывают. Судя по тому, что они за это особо меня не ругали, я позже заключил, что мы были с ними одной командой. И вторая картинка — это я в вагоне ресторане играю на деньги в армреслинг с таким непростым подкаченным дядей, которые только в журналах для женщин встречаются. Шварценеггер и Сталлоне в одном лице. Бабло у меня, понятное дело, быстро закончилось, и вот уже мой новый, купленный на Арбате спортивный костюм «Рибок» по частям переходит в собственность этого качка. А потом и кроссовки. И сумка. Хорошо, что культурист оказался с душой — у повара прикупил мне висячие совковые спортивные штаны. Все в копоти. Какие-то разноцветные вьетнамки на одну ногу. И рваную майку в следах то ли клея то ли спермы.
Потом — полные провалы. Разбудила меня, опухшая с похмелья, проводница, как и следовало ожидать, не в Симферополе, а в Севастополе. В час ночи.
— Всё, сокол! Приехали. Балаган закрывается — выметайся с богом!
И вышел я на ночной перрон в роскошном прикиде бомжа-новобранца с вывихнутой ступнёй, и с, изрядно помятыми во время силовых соревнований с поездным Гераклом, пальцами правой руки. Естественно, без гроша.
Витька откинулся на спинку стула и закурил. Толстый попивая чаёк не без восхищения заметил:
— Силён ты, бродяга! А в Симф как же добрался?
— Да просто подвезло. Голосовал с час на дороге. И тут два явных уркагана на какой-то задроченной «копейке» ехали то ли с дела, то ли на дело. И подрядились меня довезти домой за денежку немалую. Вопросов, типа, «А вдруг сбежишь?», или «Вдруг не отдашь?», они не задавали. Просто один пересел ко мне на заднее сиденье и спокойно заметил: «Ты, это, паря, — не шали…» И всё.
Довезли нормально, я взял дома деньги и рассчитался. Все были довольны. Кроме жены, конечно. Она было просто в шоке…
Тут у Толстого зазвонил мобильный. Звонила Алёна:
— Ну как, Толстенький? Полёт проходит нормально?
Володя доложил:
— Всё в порядке. Кушаем. Почти полпути отмахали. У тебя как? — и незаметно прижал посильнее трубку к уху.
— Тоже ничего. На приятеля твоего плохой информации не накопали. Так что расслабься — расчленять он тебя в лесополосе не станет. Машина тоже чистая — её только вчера в автосалоне купили. Завтра буду её на учёт ставить.
Володя отжал трубку от уха:
— Классно. Ну, всё — целую.
Костров положил телефон на стол, и стал смущённо рассматривать счёт, который принесла официантка минут пять назад.
Витька, подметив замешательство друга, усмехнулся и успокоил:
— Да будет тебе, чувак! Убедился ведь, что не гоню я — и расслабь булки!
Володя, немного покраснев, виновато улыбнулся:
— Да я и так тебе верю. Но сам понимаешь — ситуация как в сказке, — он облегчённо вздохнул. — Кстати, всё хотел спросить. А у этих…уродов, что тебя пытаются прищемить, твоё фото есть?
— Не знаю, брат, не знаю… Наверное нет пока… Если бы было — они бы вчера утром тебя бы не прессанули. А насчёт сказки — так на этой прикольной планете и не такое бывает, поверь мне… Ну что, дружище Штирлиц — я за рулём?
И Карытин, улыбнувшись чему-то, рассчитался с подошедшей официанткой.
Через десять минут, «фольксваген» тёмно-красного цвета вновь устремился по направлению к столице. До Киева оставалось чуть больше трёхсот километров.
* * *
Алёна Игоревна Кострова на служебной машине возвращалась с работы. Целый день в Евпатории на таможенном терминале морпорта описывали конфискат, скопившийся за месяц. Работа привычная, но только очень уж утомительная. Параллельно приходилось делать звонки и просматривать базы данных по своему семейному, так сказать, делу.
В целом, Кострова была довольна сегодняшним днём. Подтвердилось законное приобретение, теперь уже почти их с Володей, автомобиля. И новый друг доверчивого Володи, оказался чист перед законом. Во всяком случае Карытин Виктор Павлович не был в розыске, и никогда не отбывал наказания в местах лишения свободы. Не числился он так же и в должниках по кредитам и уплатам в бюджет.
Напоследок она договорилась со знакомым инспектором МРЭО о постановке на учёт, свалившейся как-будто с неба, новенькой иномарки.
— Клад вы там раскопали, что ли? — пошутил краснолицый капитан, записывая модель и год выпуска.
— Сокровища затонувших кораблей тяпнули, — весело отозвалась Алёна. — Значит, завтра в девять?
— Милости просим, Алёна Игоревна. Оформим в лучшем виде.
И теперь, расслабившись, она улыбалась, думая о муже.
«Вот ведь странный мне человек в мужья достался. Читает всё время что-то. Пьёт на кухне в одиночку. Стихи какие-то сочиняет. Песни по телефону поёт. А тут гляди-ка — сумасшедшего миллионера где-то подцепил…»
Пожилой шофёр служебного автомобиля, Павел Сергеевич, заглянув в зеркало заднего вида, уточнил:
— Вас куда, Алёна Игоревна? Домой? Или в управление будете заезжать?
Алёна устало махнула рукой:
— Нет, Сергеич… Давай сразу домой. Лучше завтра пораньше приду. Сегодня всё — держаться нету больше сил.
Служебная «волга» свернула с центральной улицы и подъехала к двухэтажке. Алёна открыла дверцу и собиралась попрощаться, когда вдруг разглядела в осенней темноте во дворе её дома стоявшую машину. Какое-то нехорошее предчувствие холодной волной накатило на её беззаботное настроение. В их непроходной двор кроме Володи, вообще никогда никто на машине не заезжал. Разве что вовкины друзья летом.
— Сергеич! Постой-ка здесь с пять минут. Я сейчас из дома тебе один график дежурств вынесу — оставишь у охранника. А то я совсем завертелась — ещё вчера должна была его на вахте прикрепить.
— Добро, — заглушил двигатель водитель. — Я пока покурю.
Алёна медленно подходила к автомобилю. Её беспокойство возросло, когда она увидела, что это была милицейская «шестёрка» с мигалкой на крыше. Человек в форме, сидевший на лавке в темноте, заметив её, поднялся и подошёл.
— Всё в порядке, уважаемая госпожа Кострова. Майор милиции Квашнин, — он протянул удостоверение. — Можно с вами поговорить?
И как-то по-хозяйски кивнул на открытые двери подъезда.
Алёна даже не взглянула на протянутую красную корочку. Отступив на шаг, она, внутренне подобравшись, отрезала:
— Если это внеслужебный разговор — будем говорить здесь. И не больше пяти минут — меня шофёр ждёт.
— Хорошо — как скажете, — сразу согласился майор. — Вам известно, что вашего мужа, Владимира Павловича, вчера задержали?
На Алену его сухой тон не произвёл никакого впечатления. Наоборот — она сразу перешла в нападение:
— Да, он мне рассказывал. Но судя по отсутствию официальных мероприятий, которыми должно сопровождаться каждое задержание, это была ошибка. Я правильно понимаю положение вещей? — она немного презрительно посмотрела на растерявшегося милиционера.
— Вы, наверное, приехали, чтобы извиниться?
Квашнин действительно не ожидал такой мгновенной реакции. Чтобы немного отыграть ситуацию, он прибавил темп:
— Не совсем так, уважаемая Алёна Игоревна. У вашего мужа были изъяты нелицензированные видеокассеты, по содержанию близкие к порнографии. Их уже отдали на экспертизу. И вполне возможно, что придётся заводить уголовное дело.
Алена презрительно хмыкнула.
— Заводите. И не забудьте только, что любое дело начинается с протокола задержания и изъятия. Он у вас есть? Муж мне довольно красочно описал ваше, так называемое, задержание. Вы сами-то, майор, готовы предстать перед судом? И, кстати, — у вас осталось две минуты, чтобы закончить угрозы в мой адрес.
Майор выглядел совсем потеряно. Но всё же в последний раз попытался переломить ход событий:
— Имейте в виду, уважаемая… Если будет нужно — будет и протокол… Я ведь ничего особенно и не хочу, просто побеседовать с ним.
— О ценах на порнопродукцию в наших видеосалонах? Понимаю, — Алена жёстко усмехнулась и совсем не шутливо закончила:
— Короче, майор. Катись отсюда! Муж мой у свекрови водку пьёт — адрес я позабыла. Если буду тебе нужна — вызывай повесткой. И желательно высылай её по месту работы — в федеральную налоговую полиция. Прямо там и поговорим!
И, повернувшись на каблуках, она направилась к своему служебному автомобилю.
Майор застыл во дворе памятником собственной ментовской глупости. Потом, немного опомнившись, проследовал за ускользнувшей дамочкой, но увидел лишь габариты уезжающего автомобиля. Шевеля губами, он достал авторучку и записал номер. Почесав пальцем переносицу, Квашнин подумал:
«Бля… А номер-то действительно государственный. Что она там прогнала про налоговую полицию? Вот бикса вёрткая! Зря только машину гонял. Позвоню Бориске — пусть и у него голова поболит!». И, усевшись в машину, он достал мобильный.
