Крантор встал.
– Брось, Эд, не утомляйся. Она работает с нами.
Шапиро подошел к столу. Его улыбка сделалась еще шире.
– Так, так, милашка! Добрый день, куколка! Что-то мне подсказывает, что мы неплохо споемся.
Лорелли смерила его холодным взглядом.
– Ну что ж, не обижайтесь на мои слова, – сухо произнесла Лорелли.
– Ха! Ну давай, потрудись! – ухмыльнулся Шапиро.
В этот момент, широко размахнувшись, Крантор влепил ему такую оплеуху, что тот еле устоял на ногах. С трудом восстановив равновесие, Шапиро уставился на Крантора, раскрыв рот.
– Сядь и заткнись! – посоветовал ему Крантор хриплым от ярости голосом. В его единственном глазу горел злой огонек.
Шапиро послушно взял стул и сел, потирая щеку.
– Советую тебе не начинать сначала, – проговорил он не очень уверенным голосом.
– Заткнись, – повторил Крантор.
– Он мне совершенно не нравится, – заявила Лорелли. Она говорила так, словно Шапиро и не было в комнате. – Пьяница и, кроме того, недисциплинированный неврастеник.
– Он выполнит свою работу, – заверил ее Крантор, – а если промахнется, я лично его убью.
Шапиро затошнило. Он знал, что это не простая угроза.
– Эй, минуточку… – начал он, но слова застыли у него на губах под пристальным взглядом Крантора.
– Ты слышал, что я сказал? Если промахнешься, убью!
– Почему вы думаете, что я промахнусь? – возразил Шапиро.
– Я тебе этого просто не советую! – выкрикнул Крантор, взял кинжал за широкое лезвие и протянул рукояткой вперед Шапиро. – Работать будешь вот этим. А теперь покажи, как ты это сделаешь.
Шапиро взял кинжал, взвесил его на руке. Затем погладил лезвие большим пальцем и вдруг странно изменился. На лице его появилось выражение уверенности, движения обрели точность, взгляд оживился.
– Покажи, – повторил Крантор.
Шапиро огляделся. Не найдя подходящей цели, он вытащил из кармана колоду карт, выбрал бубнового туза, пересек комнату и прикрепил жевательной резинкой к стене. Потом отошел в другой конец комнаты. Карта находилась в тени, и Лорелли не видела ее. Она смотрела на Шапиро, опершись ладонями о стол и положив на них подбородок. Кинжал лежал на его широко раскрытой ладони. Шапиро размахнулся и движением быстрым, как молния, послал кинжал в другой конец комнаты. Крантор подозвал Лорелли. Кинжал торчал в самом центре карты.
– Видите, – сказал Крантор, – ему удается это двадцать раз из двадцати.
Лорелли, казалось, успокоилась.
– Да, неплохо, – согласилась она.
Шапиро с довольным видом подошел к кинжалу, вытащил его и вернулся к столу.
– Я – единственный человек в стране, который умеет это делать, – хвастливо заявил он. – Теперь вы верите, что я смогу выполнить эту работу?
– Вы сможете выполнить ее, – согласилась Лорелли, не глядя на Шапиро, – если не будете волноваться.
– Для этого нет оснований, – ответил Шапиро. – Я хотел бы получить аванс.
Она взглянула на него.
– Вам заплатят, когда он будет мертв. Не раньше, – заявила Лорелли, вставая. – Я приеду на Энс-стрит, 25 завтра ночью, в половине двенадцатого. Дадите полный отчет.
Шапиро хотел что-то возразить, но его остановил гневный взгляд Крантора.
– Ну, а сейчас у меня неотложные дела, – сказала Лорелли. – Надо идти. Вас, Крантор, я увижу завтра в полдень. Мой плащ, пожалуйста.
Крантор исчез в ванной и вернулся с плащом и шапочкой. Мужчины молча ждали, пока она поправляла волосы перед зеркалом.
– Постарайтесь не допустить ошибки, – повторила Лорелли, надевая плащ.
– Все будет в порядке, – успокоил ее Крантор.
Она подняла руку в прощальном жесте и подошла к двери.
– Учтите, это очень важно, – еще раз сказала Лорелли и исчезла, прикрыв за собой дверь.
Направляя черный «Бентли» по Пиккадили под косыми струями дождя, Гарри Мейсон с раздражением думал, что вновь придется приводить в порядок машину, а это уже второй раз за день. И одного раза вполне достаточно. Сколько можно тащить на своем горбу это ярмо! Два раза – точно чересчур. Прекратится когда-нибудь дождь в этой проклятой стране?!
Дон Миклем, сидевший рядом с Гарри, внезапно подался вперед.
– Это же миссис Ференци! – воскликнул он, прерывая поток мыслей Гарри. – Мы могли бы ее подвезти.
Гарри подкатил к тротуару и остановил машину. Блондинка с большими голубыми глазами, в плаще в черно-белую клетку и маленькой черной шляпке стояла у края тротуара, пытаясь поймать такси.
Несмотря на пелену дождя Мейсон все же заметил необычную бледность ее лица и тревожный блеск глаз.
– Джулия! – крикнул он, выходя. – Мы не виделись уже несколько недель. Можно вас подвезти?
Лицо молодой женщины просияло, когда она увидела Дона Миклема.
– О, Дон! Я думала, вы в Ницце.
– Может быть, поеду недели через две. Садитесь быстрее, пока не промокли окончательно. – Он открыл дверцу, помог Джулии забраться на заднее сиденье и сел рядом с ней. – Куда вам ехать?
– Я так рада вас видеть! – Джулия коснулась его руки. – Я думала, вы уехали, иначе давно бы с вами связалась. Мне нужно поговорить с вами по поводу Гвидо.
– Хотите, поедем ко мне? – предложил Миклем, не сводя с нее внимательного взгляда. – Я свободен до часа дня. – Он посмотрел на часы: – Сейчас без четверти двенадцать. А может быть, отправимся к Беркли?
– Лучше к вам, – ответила Джулия. – У меня не много времени. Я обедаю с Гвидо.
– Домой, Гарри, – приказал Дон.
Гарри помчался к белому с зелеными ставнями дому, стоявшему в самом конце Верхней Брук-Мьюз, – лондонской резиденции Дона последние шесть лет.
– Как Гвидо? – продолжал Миклем.
Джулия вымученно улыбнулась:
– Хорошо. Вчера говорил о вас. Он хочет, чтобы вы приняли участие в собрании акционеров. Но это не срочно, и Гвидо еще расскажет о своих планах.
Она посмотрела за окно и замолчала, сжав кулаки.
Дон закурил и задумчиво нахмурился, гадая, что бы все это означало. Надо надеяться, что Гвидо не свалял дурака с какой-нибудь женщиной. Это маловероятно. Он знал, до какой степени Гвидо обожает Джулию, но разве можно все предугадать?
Гарри остановился перед домом номер 25, вышел из машины и открыл дверцу. Он церемонно поклонился Джулии и удивился ее несчастному виду. Дон провел Джулию в большую уютную гостиную.
– Садитесь, Джулия, – мягко предложил он. – Берите сигарету и устраивайтесь поудобнее. Что вы хотите: шерри или мартини?
– Я бы с удовольствием выпила шерри.
Дон позвонил и протянул Джулии сигареты. Он предлагал ей прикурить, когда в комнату вошел Черри, дворецкий Дона Миклема.
Это был высокий плотный здоровяк лет шестидесяти, с великолепным цветом лица и несколькими розовыми подбородками. Его можно было принять за архиепископа. Он казался на удивление добрым.
– Вы звонили, сэр? – спросил Черри высоким звучным голосом и поклонился даме.
– Миссис Ференци хочет выпить шерри, – сказал Дон. – А для меня, пожалуйста, виски с содовой.
– Конечно, сэр, – ответил Черри. Его доброе толстое лицо излучало искреннюю симпатию. Несмотря на то что он испытывал некоторое недоверие к американцам, Джулия была исключением. Ему импонировало ее богатство и умение держаться с достоинством в любых обстоятельствах. Чтобы завоевать уважение Черри, надо непременно обладать этими двумя качествами.
Черри принес напитки и тихонько удалился. Дон вытянул длинные ноги и ободряюще улыбнулся Джулии.
– Ну, что случилось? – спросил он. – Вы так таинственны, Джулия. Неужели Гвидо собирается удрать от вас с сумасбродной любовницей?
– Нет, конечно, – ответила Джулия. – С этим я справилась бы и сама. У меня более серьезный повод для беспокойства: он получил ужасное угрожающее письмо.
Дон с облегчением улыбнулся:
– Дорогая моя Джулия, не стоит беспокоиться из-за подобных проблем. Когда человек имеет такой банковский счет, как у Гвидо, ему не избежать шантажа. Мир полон писак и завистников, так что нечего беспокоиться.
– Да нет же, я уверена… Это… это требование десяти тысяч фунтов. В нем говорится, что если Гвидо не заплатит сегодня вечером… – голос ее задрожал, – то его убьют! Это ужасно, Дон!
Дон нахмурился:
– Десять тысяч! Аппетит великолепный. Письмо с вами?
– Гвидо выбросил его. Он не хочет принимать угроз всерьез. Я просила его обратиться в полицию, но он не желает слушать об этом. Вы же знаете, каким он может быть упрямым. Гвидо говорит, что подписываться «Черепаха» может или сумасшедший, или шутник.
– Черепаха? Какая черепаха?
– Так подписано письмо.
Дон расхохотался.
– Ну, что я говорил? Конечно, писал сумасшедший. Была бы «Змея» или «Волк», я бы еще подумал. Но «Черепаха»! Послушайте, Джулия, не смотрите на все в таком мрачном свете. Кто-то из друзей Гвидо не очень умно пошутил.
Джулия отрицательно покачала головой:
– Гвидо тоже так говорит, но я не верю. Он получил письмо во вторник. Я ужасно расстроилась. Сегодня вечером он должен заплатить. А утром… – Она закусила губу и замолчала.
