Девушки продолжали переговариваться между собой, похваливая дом.
— Я должен идти, черт возьми!
Дайна, оказавшаяся ближе всех ко мне, отозвалась:
— Идите, идите. Я даже не знаю, где тут ванная. Я подошел к двери, открыл ее пинком и оглянулся на весьма привлекательную, но неблагодарную компанию.
— Ну, пока, — сказал я. — A bientot. Adios.[15] Они даже не попрощались.
* * *
Боль стала сильной, когда я прибыл к комплексу сооружений, составляющих офисы и завод «Фармацевтической компании Кэссиди и Куинса» в западном Лос-Анджелесе. Половина моего левого бедра приобрела пурпурно-синеватый оттенок, а с правой стороны красовался синяк размером с мускусную дыню. Внутренняя сторона правой руки, между запястьем и локтем, была покрыта темными пятнами и царапинами, возможно, вызванными трением о тяжелый крест, который я тащил. Руки, ноги и грудь сильно болели, а мышцы затвердели, точно стиснутые судорогой.
Я выехал из «хижины» в спортивной машине Хэла Принса, но перед отъездом взял два предмета из багажника моего «кадиллака». Одним из них был набор отмычек в мягком кожаном футляре, а другим — старый, но все еще годный к употреблению пистолет «кольт» 45-го калибра, который я унаследовал у бандита, стрелявшего в меня и промазавшего.
Отмычки открыли висячий замок на воротах в ограде, окружающей весь комплекс, и заднюю дверь в низком белом здании, где помещался офис. Понадобится мне пистолет или нет, зависело от того, насколько верна моя догадка, которая привела меня сюда.
Я знал, что Дейв и Эд Леффлер не могли оставаться в доме Кэссиди в Беверли-Хиллз, когда я был на свободе и, по меньшей мере, полуживой. Думая, куда они могли отправиться, я вспомнил одну из фраз, которую слышал, приходя в сознание. Дейв сказал Эду, что им какое-то время придется отсидеться в «Ка и Ка». Дейв полагал, что я еще в обмороке, и поэтому назвал начальные буквы фамилий Кэссиди и Куинса. В любом случае завод казался наиболее вероятным местом их укрытия, и через пару минут мне предстояло узнать, прав ли я в своем предположении.
Я узнал это гораздо раньше. Через несколько секунд после того, как я закрыл за собой дверь и медленно двинулся по коридору, я услышал мужской голос:
— Нет смысла жаловаться, Эд. Что сделано, то сделано.
— Этот сукин сын сказал, что по телевизору показывают голых девок, Дейв. Я только глаза скосил, как…
— Может, ты заткнешься? Он тебе соврал. Я ведь предупреждал, что этот ублюдок постарается тебя одурачить, а ты попался на удочку, как последний олух. Тогда еще ни одна из них не успела раздеться. Позже, в церкви, все десять остались в чем мать родила. А знаешь, кто вытащил их оттуда? Шелл Скотт, шпик, которого ты упустил. Небось выстроил их в ряд и трахнул прямо в церкви одну за другой…
— Дейв, не говори так…
— Чертов подонок, ты позволил ему сбежать!
— Я же говорил тебе — он сказал, что они…
— Заткнись! — После небольшой паузы Дейв заговорил менее агрессивно:
— Мы всадили в него только одну порцию, и эта штука, очевидно, выдохлась сильнее, чем я думал, но я все равно не понимаю, как ему удалось все это проделать. Должно быть, он самый здоровый парень во всей этой чертовой стране.
Теперь молчание длилось несколько секунд. Медленно двинувшись в сторону открытой двери слева от меня, откуда доносились голоса, я понял, что мое имя, очевидно, упоминалось в передаче новостей, иначе Дейв и Эд ничего бы не знали о моем появлении в церкви Второго пришествия. Их осведомленность меня не огорчила и не обрадовала. У меня не было времени размышлять об этом, так как я находился всего в шаге от двери.
Я сделал этот шаг, когда Дейв заговорил снова:
— Но я не сомневаюсь, что ему конец. Возможно, он уже исходит кровью. Конечно, если бы ему хватило ума ввести себе К-1 или что-нибудь еще для восстановления протромбина, он мог бы справиться. Но откуда у него могло быть для этого время, если перед ним выстроились десять голых девок…
— Дейв, я же просил тебя не…
— Я сказал тебе, заткнись! Меня не заботит, даже если Скотт выпил из них всю кровь и сожрал их печенки. Возможно, он уже мертв…
— Не совсем, Дейв. Но все равно благодарю за комплименты.
Дейв знал, что это произнес не Эд, а Эд — что это сказал не Дейв, поэтому оба резко обернулись к двери, и Эд вскочил на ноги. Дейв сидел за письменным столом, положив на него ноги, а Эд поднялся со стула слева от меня, протянув вперед правую руку с растопыренными пальцами.
Не знаю, выглядел ли Дейв скверно и до моего появления или же он побледнел при виде меня, но мне он показался не только смертельно бледным, но и утратившим способность говорить и двигаться. Другое дело Эд — вскочив со стула, он тут же рявкнул:
— Сукин сын!..
— Спокойно, Эд. Не надо…
Я так и не успел сказать ему, что у него нет шансов. В руке у меня был пистолет, и, как только он двинулся вперед, я приставил дуло к его широкой груди. Эд открыл рот, оскалив зубы. Из-за пояса у него торчала рукоятка пистолета, и он опустил на нее растопыренную пятерню, крича:
— Ты сказал мне, что они совсем голые, сукин сын! Даже…
Я выстрелил в него один раз. Обычно в человека, хватающегося за пистолет 45-го калибра, приходится всаживать от двух до полудюжины пуль. Но я убрал палец со спускового крючка, нажав на него лишь один раз. Этого оказалось достаточно.
Эд взмахнул руками, и его пистолет полетел в воздух. Падая, он зацепил стул и распростерся на нем. Я подошел к нему, положил ему руку на плечо и начал переворачивать на спину. Он поднял голову, посмотрел мне в глаза и докончил мысль, застрявшую в его незамысловатом уме:
— Даже без трусиков…
Вслед за этим он обмяк и испустил дух, ударившись головой о пол.
Я приложил палец к его шее, пытаясь нащупать пульс и не спуская глаз с Дейва. Пульса не было. Я выпрямился, прицелился в живот Дейву и шагнул к нему:
— Сколько же трупов вы оставили за собой, Кэссиди? Андре Стрэнг, коренастый громила в том доме вместе с ним, дружок Эда, а теперь сам Эд. Убиты четыре человека. Бруно, Дру и Реджина Уинсом были на волоске от смерти. Не говоря уже о мелочах и о той дряни, которую вы в меня всадили. Самое время вас прикончить.
— Нет! — Дейв отпрянул, прикрываясь обеими руками и не сводя расширенных глаз с дула моего пистолета. — Не стреляйте!
— Почему?
— Скотт, я не причиню вам никаких неприятностей. Я понял, что все кончено, как только увидел вас в дверях. Ради Бога, Скотт, вы ведь не можете убить человека…
Я слегка расслабился и опустил пятки на пол — до этого момента я не осознавал, что стою на цыпочках.
— Ладно, Дейв, уговорили, — сказал я. — Не заставляйте меня передумать.
Он медленно кивнул — лицо его было белым, как брюхо палтуса.
— Я как раз думал, — продолжал я. — Если бы один из «леммингов»… кстати, вы слышали о происшедшем в церкви по телевизору? — Дейв покачал головой. — По радио? — Он кивнул. — Так вот, если бы один из этих психов укусил меня, я бы либо умер от бешенства, либо истек кровью, а вы бы вышли сухим из воды, не так ли?
Кэссиди провел по губам сухим языком и молча пожал плечами. Ему нечего было ответить. Но я не сомневался, что в присутствии полицейских он быстро станет разговорчивым.
На письменном столе стоял телефон. Я снял трубку и набрал номер, не пользуясь рукой, держащей оружие. Связавшись с полицейским управлением, я попросил Сэмсона из отдела убийств и несколько раз глубоко вздохнул, ожидая, пока он подойдет.
Услышав его голос, я быстро сказал:
— Сэм, это Шелл. Пожалуйста, заткнись на несколько…
Я произнес это недостаточно быстро. Он не услышал слова «заткнись» и вряд ли услышал даже «пожалуйста». Мне не раз доставалось от капитана Сэмсона, но за эти тридцать секунд он превзошел сам себя, обрушивая уникальные по силе громы и молнии на мою голову.
После того как Сэм пообещал лично добиться моего ареста и суда за великое множество правонарушений, включая нападение на полицейского, нарушение общественного порядка и перевозку обнаженных девиц в открытом автомобиле в черте города, и перешел к саркастическим комментариям насчет моих непростительных оскорблений церкви Второго пришествия, Лемминга и «леммингов», протестантов, католиков, иудеев, сайентологов и Махариши-Махеш-Йоги, я потерял терпение.
Несколько раз я безуспешно пытался прервать его. Наконец я поднес кольт 45-го калибра к микрофону трубки и пустил пулю в потолок.
— Это что, выстрел? Шелл, с тобой все в порядке? Его голос стал более человечным. Временами Сэм жутко меня доставал, но я знал, что ему бы здорово не понравилось, если бы меня убили.
— Боюсь, что нет, Сэм, — ответил я. — Пока я пытался вставить слово, стодвенадцатилетний мафиози проник сюда и прикончил меня. Никогда не думал, что погибну от руки самого старого бандита в мире.
