– Нужно передать ему кассету, – продолжил я, – и мои соображения на этот счет. Это очень серьезно. Это очень большое дело. Нам нельзя его сорвать. Поедешь?
Женька помолчала.
– А если меня опять схватят? Женьку не жалко – кассета пропадет.
– Не схватят. Тебя Володя отвезет со своими ребятами. А в Москве тебя встретят. Я от него сообщу.
– Встретят на «ЗИЛе»? – торговалась Женька. – И билет обратный чтоб взяли.
– Умница, – облегченно вздохнул я. – Золото мое.
– Ну уж и золото, – пококетничала она. – Анчар! Ты скоро?
– Что торопишься? – Он махал кепкой над мангалом. – Очень сырое мясо любишь, да?
–
Женьку повез в город я сам. В надежде, что дорогу еще не блокировали люди Боксера. Собственно, еще рано. Им, конечно, в голову не придет, что я увез Женьку на виллу. Да и не нужна она им теперь. Сегодня-завтра будет неприятный ответ от Бакса. Тогда они и ринутся на нас. Разъяренные до посинения. Но попытку получить кассету не оставят. В общем, время у меня еще есть, а в целом – его уже нет.
По дороге я еще раз проинструктировал Женьку, пытаясь отвлечь от мрачных мыслей.
– Кассету отдашь только Светлову, в личные руки. Скажешь так: пусть по этим адресам изымет все ценности, устроит в МВД выставку и брифинг и скажет на нем речь, где обязательно упомянет Серого. Мол, вот сейчас, когда идет тотальное разграбление достояния республики, наши скромные и доблестные сотрудники сумели, не щадя своего здоровья, пресечь коварный замысел преступников, намеревавшихся вывезти за рубеж под видом выставочных экспонатов украденные у народа и государства бесценные образцы живописи, антиквариата, икон и церковного имущества, общая стоимость которого исчисляется многими десятками миллионов баксов. Кстати, о Баксе. Я со своей стороны кое-что предпринимаю в этом направлении. Но на всякий случай нужно продублировать…
– Это на какой случай? – взвилась Женька. – Никаких таких случаев! А дом? С теплом и светом?
– Я не это имел в виду. Я хотел пустить эту информацию через людей Боксера. Но кто знает, выйдут ли они живыми из боя. – Ничего себе, успокоил. – В общем, пояснишь Светлову, что эти ценности создавались бандитами на общие средства, а Бакс задумал воспользоваться ими один, слинять за рубеж и раствориться с ними в розовых далях…
– Его же разорвут за это.
– Оно так и задумано. Чем меньше, тем, стало быть, чище…
Доехали мы спокойно. Машину я оставил у больницы. Тем более что собирался зайти к Мещерским. А сами пешком добрались до горотдела.
У Володи все было готово. Он вывел нас на задний двор и усадил Женьку в «уазик», где уже ждали ее двое добрых молодцев. Сам сел за руль. И рядом еще одного посадил.
– Будь осторожен, Серый, – сказала Женька на прощание. – А то кто же меня в следующий раз выручит. И не беспокойся, я все сделаю.
– Я знаю, – сказал я. – И куплю тебе за это тостер.
– На хрена он мне нужен? – отвернулась Женька, скрывая глаза.
И они выехали в переулок.
Я рассказал Мещерским о наших делах.
– А где теперь Женечка? – с тревогой спросила Вита,
– Я отправил ее в Москву.
– Как же она согласилась? – улыбнулась она.
– Она меня слушается. – И сделал знак Мещерскому, что нам надо поговорить наедине.
– У вас неприятности? – спросил он меня, когда мы закрылись в кабинете.
– У вас, – уточнил я. – Сейчас я жду ответного удара. Скорее всего они нападут на вашу виллу.
– Ну и пусть, куплю другую.
Если успеешь.
– Нет, я взял на себя обязательства по охране ваших людей и имущества. И я не допущу этого.
– Вы думаете дать им отпор?
– Еще какой! Думаю, что после этого они оставят вас в покое.
– А Бакс, его позиции?
– Считайте, что его уже нет, я принял меры.
– Знаете, Алекс, может быть, не стоит дальше рисковать? Остановимся на этом.
– Вы сдаетесь?
– Нет, просто есть вещи, более важные, чем яхты и виллы.
– Верно, Саша, – я впервые назвал его так. – Дело вовсе не в яхте. Вы убедились.
Он помолчал, пожал плечами.
– Пожалуй, вы правы. Передайте Анчару, что он полностью в вашем распоряжении.
Он опять помолчал. Мне показалось, что он сейчас скажет что-то подобное и в отношении себя. Возьмет свой пистолет и займет в нашей обороне место, которое я ему укажу.
Но Князь – он и есть князь.
– Вы известите нас, надеюсь, – он улыбнулся, – о вашей победе? Желаю удачи.
Вот так. Но я не осуждал его. Пистолет был нужен Мещерскому совсем для другого. К тому же у нас с Анчаром были шансы, у Князя – никаких…
Я открыто заехал в горотдел. Володя еще не вернулся, но звонил из аэропорта и передал для меня, что все в порядке.
Я сделал еще один звонок в Москву, сообщил номер Женькиного рейса.
Вернувшись на виллу, я прежде всего пробрался в монастырь и разыскал в самой дальней келье «запасный выход». Прежде это было, видимо, какое-то длинное помещение, вырубленное в скале. С равными промежутками в стенах были небольшие ниши, скорее всего для свечей.
Когда-то в дальнем конце этого коридора, видимо, произошел обвал, и он частично вышел на поверхность, у самого края дороги.
Ну сделаю еще один обвал, закрою этот
«вход».
Я заложил патрон в крайнюю нишу, поставил и включил взрыватель.
Посидел немного в келье Монаха, где не осталось никаких следов его пребывания. Он даже не поленился расставить по местам черепа.
Грохнуло прилично. Пробежала по монастырю тугая пахучая волна горячего воздуха, дернула заросли в окнах.
Проверив сделанное, я вернулся на виллу. Собрал совещание. Я – председатель, Анчар – мой дружный коллектив.
– Что мы имеем? – поставил я вопрос.
Анчар поднял руку:
– Максимова!
– Верно. Карабин, три пистолета с общим счетом патронов около пятидесяти, гранаты…
– Шашка, кинжал, – напомнил Анчар.
Это да, это грозное оружие. Секретное, стало быть. Еще бы рогатки сделать. Из резинок для трусов.
– Арбалет! – вдруг вспомнил Анчар. – Вах! Глупые мы люди. Надо было вчера его взять. Я бы стрелы отравил…
– Помоями, что ли?
– Зачем так говоришь? Здесь змея водится. Сильный яд. Один раз укусит, другого раза не надо.
Насчет арбалета надо подумать. Неплохое оружие, главное – бесшумное.
– Что делать будем? – напомнил Анчар повестку дня.
– Думаю, так. Пойдут они скорее всего с моря. Десантом с катера. Могут и по дороге спуститься, к воротам. С катера наверняка артподготовку проведут. Сколько нас, они не знают. И как мы вооружены – тоже. В этом наша слабость. И сила, стало быть.
Вот так и сделаем.
Провозились мы до ночи. Оборудовали на берегу несколько явных оборонительных точек. В одну из них воткнули якорный шток, будто торчащий ствол, в другие – ножки от кроватей. На площадке перед саклей сложили камни бруствером, выкатили Максимова, постелили бурку.
Анчар лег за пулемет, поводил стволом:
– Хорошо, да! От ворот до причала берет.
Мы наломали веток и замаскировали пулеметное гнездо.
Потом пошли к воротам. Дорога здесь делала крутой изгиб, над которым нависала скала.
Вот и славно. Я останусь у пулемета, Анчар заляжет на скале с гранатами и карабином.
Мы не поленились и загромоздили дорогу под скалой грудой камней.
На том наши приготовления себя исчерпали. Мы пошли на кухню пить вино и набивать «ленточки» патронами.
– Основные силы бросите с моря. В монастырь – двух снайперов. Здание и всеслужбы – сохранить. Серого и его команду – живыми не брать, в лапшу. Руководитьакцией буду лично.
Мы плотно позавтракали и заняли свои места «согласно боевому расписанию».
Я надеялся лишь на одно преимущество. Боксер проводил не только акцию возмездия. Он не терял надежды получить кассету. Иначе всеми средствами он мог превратить виллу в груду развалин, «восстановлению не подлежащих». Но под этой грудой навсегда бы скрылась надежда выполнить указание Бакса…
Я развалился на бурке. У меня все было готово – лента заправлена, остальные под рукой, свернувшиеся ядовитыми змеями. Рядом – пультик, пистолет, несколько гранат. Но до них, думаю, дело не дойдет. Как до шашки и кинжала. Рукопашная нам совсем ни к чему. Нам, главное, держать их на дистанции.
– Анчар! – крикнул я. – Не спи!
– Почему? – отозвался он. – Я хорошо спрятался.
Странный человек. Кто я ему? Кто ему Женька? Видно, большое, одинокое сердце. Нерастраченное. Готовое отдать друзьям не только последнюю кружку вина… Впрочем, он сам об этом вчера сказал.
