— Я не имела в виду киностудию, — ехидно заметила она. — А лишь тот паршивый способ, каким вы воспользовались, назвав себя представителем его третьей жены и ворвавшись в нашу комнату в середине... — Она замолчала, и сладкая милостивая улыбка преобразила ее лицо. — О, крошка! — тихо замурлыкала она.
На мгновение мне показалось, что она тронулась умом, но потом я понял, что она смотрит не на меня, а через мое плечо. Я повернулся и увидел Зельду, скользящую по террасе с распростертыми руками и сияющей улыбкой на лице.
— Нина, дорогая!
Они нежно обнялись, так что ни их косметика, ни их кружева не пострадали.
— Ты чудесно выглядишь, дорогая, — с небывалым энтузиазмом воскликнула Нина, — просто чудо!
— И ты тоже, дорогая, — отвечала Зельда с таким же вдохновением. — Если я смогу хотя бы наполовину выглядеть так же молодо в твоем возрасте, я буду безумно счастлива.
Улыбка Нины не дрогнула.
— Не беспокойся, дорогая, — прошептала она взволнованным голосом, — твоя тайна в абсолютной безопасности со мной. Я приехала последней?
— Должны приехать еще двое, — заверила ее Зельда. — Так что у тебя много времени, дорогая. Ты ничего не пропустишь. Почему бы нам всем не пройти внутрь и немного не выпить, ожидая, пока подъедут остальные?
Она взяла Нину под руку, и они удалились вдоль террасы, оживленно разговаривая, как парочка школьных подружек после долгих каникул. Ли Броган наблюдал за ними с любопытствующим сосредоточенным выражением лица, пока они не скрылись внутри дома.
— Это то, что мне нравится в красивых женщинах, — развязно выпалил я, — уходят или приходят они, за ними всегда интересно наблюдать. Зад Фарсон, пожалуй, единственное место, где она сохранила еще какие-то изгибы.
— Я помню, когда-то давно, — произнес Броган ровным голосом, — во время боевой подготовки нас обучали обращаться с гранатой, и какой-то шутник из Айовы, только что прибывший с фермы, каким-то образом раздобыл одну. Он дурачился с ней в казарме в тот вечер и случайно сорвал чеку. Думаю, по меньшей мере двадцать парней стояло рядом, и все они знали, что в запасе у них не более пяти секунд, чтобы предпринять что-то. Я не имею в виду, что они хотели поступить как герои или что-то в этом духе — нет, просто они мечтали остаться живыми, выпрыгнув в окно или еще как-то. И знаете, что произошло? Ничего, вот что! Они все стояли вокруг, словно загипнотизированные, и похолодели от ужаса, в том числе и я, конечно.
— Ну и что?
— У меня внезапно возникло то же ощущение, что и тогда, — проговорил он мрачно. — В любое время Зельда готова сорвать чеку, а мы все стоим вокруг и наблюдаем до тех пор, пока не будет слишком поздно пытаться что-либо сделать.
— Вы знаете что-то такое, о чем не знаю я, приятель? — задумчиво спросил я.
— Возможно, я не уверен. — Он пожал плечами. — Почему бы вам не спросить у Зельды? Вы ее старинный приятель, не так ли, Холман?
Неожиданно Броган развернулся и зашагал по террасе. Я бросился его догонять.
— Постойте, — крикнул я раздраженно. — Какого черта вы темните, Броган?
— Я уже сказал вам, — буркнул он, — если вы ничего не знаете, лучше спросите у Зельды.
— О'кей, — прорычал я ему вслед. — Так и сделаю. Но все-таки — что же, черт возьми, случилось?
— Когда? — Он посмотрел на меня отсутствующе.
— Да тогда, глупец вы этакий, когда тот крестьянский парень сорвал чеку!
— А, это, — он слегка поежился, — абсолютно ничего, граната была учебной.
Примерно часом позже мы сидели, развалясь, в мавзолее, заменяющем гостиную, и пытались поддержать угасавшую беседу, когда слуга объявил о прибытии очередных гостей. При их появлении в комнате я почувствовал, как в глубине души у меня нарастает ярость, и очень удивился, что два долгих года не смогли заглушить мою ненависть.
Темно-серый костюм, старомодная рубашка и галстук не смягчали внутреннюю жестокость Рамона Переса. На его загорелом лице была все та же резко очерченная маска расчетливой враждебности, его блестящие глаза отражали марксистскую концепцию восприятия мира, к которому принадлежал я и которому он не верил.
Зельда сразу же направилась к нему. Вежливая улыбка неподвижно застыла на ее лице, словно она была там закреплена в ожидании его приезда.
— Рамон, — любезно приветствовала она, — добро пожаловать в мой дом.
Он осмотрел комнату и присутствующих медленным высокомерным взглядом, затем его нижняя губа презрительно искривилась.
— Изнеженный и избалованный — разлагающийся и коварный, — усмехнулся он. — Подходящий дворец для куртизанки!
Нина громко хихикнула в дальнем углу комнаты, заставив Зельду на секунду крепко прикусить нижнюю губу.
— Это Presidente настоял на том, чтобы я приехал, — холодно отчеканил Перес. — Хочу представить моего помощника — полковник Валеро.
Тот щелкнул каблуками и церемонно поклонился. Костюм Валеро спокойного серого цвета и простая белая рубашка никого не обманули — он чувствовал бы себя намного свободнее, размахивая мачете где-нибудь в тесных шеренгах. Это был высокий парень с бычьей шеей, блестящими черными волосами и тоненькой полоской усов над верхней губой. Холодная проницательность сквозила в напряженных линиях, разбегающихся от уголков его синевато-серых глаз. Неровный белый шрам на его бронзовой шее был немым свидетельством, возможно, единственной маленькой ошибки в жизни. Полковник Валеро был профессиональным убийцей, и, быть может, подумал я, очень изощренным убийцей.
— Вы знакомы с остальными? — спросила Зельда, а затем представила нас всех. При этом каждый раз Перес коротко кивал в знак приветствия, сделав исключение только для меня.
— Холман? — Его черные брови выгнулись от удивления. — Итак, мы встретились снова. — Эти банальные слова прозвучали отрывисто, как возобновленное соприкосновение с болезнью, о которой нельзя упоминать.
— Привет, Рамон! — улыбаясь, ответил я. — Сколько еще патриотов казнены за последнее время?
Его тонкие губы сжались и практически исчезли с лица.
— У вас извращенное чувство юмора, Холман, — объявил он тихо. — Помню тот случай, когда был вынужден преподать вам жестокий урок, но вы, кажется, уже забыли его.
— Нет, вы не правы, — заверил его я, до боли растянув губы в улыбке. — Я не забыл ни одной секунды того печального опыта, Рамон. С тех пор всегда надеялся, что встречусь с вами снова в таком месте, где ваше положение главного палача ничего не будет значить. Например, в таком месте, как здесь.
Валеро сделал быстрый шаг по направлению ко мне, но затем остановился, почувствовав, как Перес сдавил его руку.
— Это не нужно, Хуан, — спокойно проговорил Перес. — Он все еще просто напуган и неумело маскирует свой страх.
— Вы знаете, кто я такой, Рамон, — ровным голосом проговорил я, — типичный продукт отжившего капиталистического общества, стремящийся реагировать на любую возможность личного продвижения, которая может мне представиться, и я всегда стараюсь не упускать эту возможность. Вот почему, надеюсь, у вас будет по-настоящему интересный уик-энд.
— Рамон, — порывисто вмешалась в наш разговор Зельда, — вы должны пройти и поговорить с другими гостями. Граф фон Альсбург просто изнемогает от желания познакомиться с вами.
Она настойчиво тянула его за руку, пока он наконец не позволил отвести себя к креслу, где сидел фон Альсбург, мрачно созерцавший кружку пива. Все это время Валеро улыбался мне, показывая не правдоподобно белые зубы.
— Это забавно, сеньор, — сказал он глубоким басом. — Словно наблюдаешь за маленькой блохой, пытающейся напугать волка и угрожающей ему своими укусами.
— Приятель, — заметил я серьезно, — не стоит торчать здесь, теряя время на пустые разговоры. Ваш шеф служит удобной мишенью для любого, кто окажется на этой террасе с автоматом.
Он напрягся и быстро повернулся к стеклянной стене, отделяющей гостиную от наружной террасы, затем неожиданно расслабился и ухмыльнулся.
— Шутка, — воскликнул он. — Очень забавно, сеньор. Возможно, представится случай, когда мы окажемся один на один. Тогда, по-видимому, я смогу удовлетворить ваши надежды на интересный уик-энд.
Внезапный грохот разбитого стекла заставил Валеро быстро повернуться к террасе, его правая рука, нырнув под пиджак, застыла там, прежде чем он увидел вошедшего. Вновь прибывший гость медленно пошатывался на ногах и, ко всеобщему удивлению, был без единого заметного пореза на лице. Гарри Тайг, а это, несомненно, был он, тревожно покачался еще несколько секунд, затем неуверенно взглянул в сторону Зельды.
— Какого черта? — грубым голосом произнес он. — Почему вы не сделаете себе двери, как у нормальных людей?
Рекс Куртни, который был ближе всех к нему, схватил его за руку и подтолкнул к ближайшему креслу. Тайг развалился в нем свободно на несколько минут, а затем воинственно взглянул на Куртни.
