— К этому я готова.
Мейсон внимательно смотрел, как Ива отсчитывает деньги.
— Итак? — сказал он.
— Это в счет гонорара. Когда вы узнаете, сколько они хотят за молчание, сразу же свяжитесь со мной.
— Каким образом?
— Вы дадите объявление в рубрике “Личное” в “Игзаминер”: “И. Г. Переговоры закончены”. Подпишитесь своими инициалами.
— Мне это не нравится, — сказал Мейсон. — Никогда не любил платить шантажистам. Я предпочел бы уладить дело как–нибудь иначе.
— А как иначе можно его уладить?
Он пожал плечами:
— Не знаю. Иногда это удается.
— Могу сказать вам одну вещь о Фрэнке Локке, мистер Мейсон, — внезапно решилась она. — В его прошлом есть нечто, что он скрывает. Я не знаю точно, что именно, возможно, он когда–то сидел в тюрьме… или еще что–нибудь в этом роде.
— Сдается мне, что вы хорошо знаете Локка, а?
— Мистер Мейсон, я предпочла бы не говорить об этом.
Его пальцы отстучали на крышке стола какой–то сложный ритм.
— Могу ли я сказать, что пришел от имени Гаррисона Бёрка?
Она энергично затрясла головой.
— Вам не следует говорить, что вы пришли от имени кого–либо. То есть вы не должны называть никаких фамилий. В конце концов сами увидите, как лучше подойти к этому делу. Я не знаю.
— Когда я должен приступать?
— Сейчас.
Перри Мейсон нажал кнопку звонка. Спустя минуту дверь открылась, и в кабинет вошла Делла Стрит с блокнотом в руке. Ива Гриффин откинулась на стуле, всем своим видом давая понять, что не намерена снизойти до обсуждения своих дел в присутствии служащих.
Перри Мейсон сунул руку в правый ящик стола и вынул какое–то письмо.
— Это письмо в принципе готово, я хочу только, чтобы вы допечатали абзац, который я сейчас допишу. Я ухожу по важному делу. Не знаю, когда вернусь.
— Я должна буду связаться с вами в случае чего?
— Нет. Я сам с вами свяжусь.
Он придвинул к себе письмо и нацарапал несколько строк на полях. Делла поколебалась немного, а потом обошла стол, приблизилась к Мейсону и, заглянув через его плечо, прочитала: “Позвоните из своей комнаты в “Детективное агентство Дрейка”. Попросите к телефону Пола и скажите, чтобы он проследил за выходящей отсюда женщиной. Объясните ему, что я хочу знать, что это за птичка. Дело важное!”.
Мейсон промокнул написанное и подал письмо Делле Стрит.
— Перепечатайте прямо сейчас, Делла, чтобы я мог подписать его перед уходом.
Делла небрежно взяла бумагу.
— Хорошо, — сказала она и вышла из кабинета.
Перри Мейсон возвратился к Иве.
— Я должен знать, до какой приблизительно высоты мне позволено подняться?
— А какая сумма, по вашему мнению, лежит в границах разумного?
— В границах разумного — никакая, — ответил он жестко. — Я не люблю платить шантажистам.
— Я это слышала, но вы же должны иметь какой–то опыт.
— “Пикантные новости” будут стараться вытянуть как можно больше, поэтому нужно знать, сколько вы в состоянии заплатить. Если они будут требовать слишком много, попробуем затянуть дело. Ну, а если они будут рассудительны, я улажу это очень быстро.
— Вы должны уладить это быстро, мистер Мейсон.
— Однако мы снова отошли от темы. Сколько я могу заплатить?
— Пожалуй, я могла бы собрать тысяч пять, — рискнула она назвать цифру.
— Гаррисон Бёрк — политик, — заметил Мейсон. — И ходят слухи, что он намерен взлететь высоко. Он связан с реформистской фракцией, пользуется определенной популярностью…..
— К чему вы клоните? — спросила она.
— Я клоню к тому, что “Пикантные новости” скорее всего сочтут пять тысяч каплей в море.
— Ну, может, мне удастся собрать восемь… в крайнем случае десять тысяч…
— Боюсь, что дело дойдет до крайнего случая, — сказал Перри Мейсон.
Она закусила нижнюю губу.
— А если случится такое, что я должен буду посоветоваться с вами немедленно, не дожидаясь, пока объявление появится в газете? — спросил он. — Где я могу вас найти?
— Нигде! Это вопрос, по которому у нас не может быть никаких недоразумений. Не пытайтесь искать меня по адресу. Не пытайтесь звонить мне по телефону. Не пытайтесь выяснить, кто мой муж.
— Следовательно, вы живете с мужем?
Она бросила на него быстрый взгляд.
— Разумеется. Иначе откуда бы я взяла столько денег?
Раздался стук в дверь, и Делла Стрит просунула голову в кабинет.
— Готово. Вы можете подписать письмо, когда пожелаете.
Перри Мейсон встал и взглянул на женщину.
— Ну что ж, миссис Гриффин, я сделаю все, что могу.
Ива встала со стула, сделала шаг в сторону двери и задержалась, поглядывая на деньги, которые оставила на столе.
— Получу ли я какую–нибудь расписку? — спросила она.
— Вам это необходимо?
— Ммм… На всякий случай!
— Конечно, — сказал Мейсон с нажимом, — если вы хотите иметь в сумочке расписку с подписью Перри Мейсона, удостоверяющую, что им получен аванс от некой Ивы Гриффин, то я ничего не имею против.
Она наморщила лоб.
— Может быть, вы сформулируете это несколько иначе, мистер Мейсон? Расписка на такую–то сумму, внесенную в виде аванса на такой–то счет.
Перри Мейсон быстрым движением собрал деньги и жестом подозвал Деллу Стрит.
— Возьмите это, — сказал он, — откройте на имя миссис Гриффин счет в кассовой книге. Напишите миссис Гриффин расписку на внесенную сумму… Да! И не забудьте указать, что эта сумма уплачена как аванс.
— Можете ли вы мне сказать, какой гонорар я должна буду уплатить в целом?
— Это зависит от того, сколько времени займет ваше дело. Гонорар будет высоким, но заслуженным.
Она немного поколебалась и сказала:
— Пожалуй, это все.
— Моя секретарша выдаст вам расписку.
Она одарила его улыбкой.
— До свидания.
— До свидания, — ответил он.
В дверях Ива оглянулась. Мейсон стоял к ней спиной и смотрел в окно, засунув руки в карманы.
Минут через пять в кабинет вошла Делла Стрит. Мейсон повернулся к ней.
— Делла, что вам в ней не нравится? — спросил он, угадывая чувства девушки по выражению ее лица.
Делла Стрит посмотрела ему в глаза.
— Эта дамочка наделает вам хлопот, — сказала она.
Мейсон пожал плечами.
— Пока что она уплатила мне в качестве аванса пятьсот долларов. Следующие пятьсот она заплатит, когда я улажу дело.
Делла заговорила с необычной для нее горячностью:
— Да неужели вы не видите, что это настоящая ядовитая змея! Она кого угодно ужалит, лишь бы спасти свою шкуру!
— Право же, Делла, вы слишком драматизируете положение, — улыбнулся Мейсон. — Клиентка как клиентка. Она выложила свои пятьсот долларов. Теперь дело за мной. Конечно, попотеть придется, но ничего особенного.
— Вы считаете, ничего особенного? — не могла успокоиться Делла.
— Все как обычно. А что вас смущает?
— Не знаю, — ответила она. — Но мне кажется, это весьма коварная особа. Вот увидите, она вас заведет в болото, бросит там, и выбирайтесь, как сумеете.
— Увы, Делла, риск неизбежен. Я могу рассчитывать на деньги клиентов, но никак не на их порядочность.
— Зато вы сами ведете себя сверхпорядочно с любым из них, даже если это последняя скотина!
— Разумеется. Это мой долг… Пожалуй, нет, — продолжал он, подумав. — Скорее долг перед самим собой. Я являюсь чем–то вроде платного гладиатора. Я сражаюсь за своих клиентов и сражаюсь честно, даже если они ведут со мной нечестную игру.
— Это несправедливо! — воскликнула Делла.
— Это бизнес, — усмехнулся Мейсон. — Просто бизнес.
Делла щелкнула пальцами.
— Я передала вашу просьбу проследить за этой женщиной. Когда она вышла, ее уже ждали.
— Вы говорили с самим Полом Дрейком?
— Конечно. Иначе я не сказала бы, что все в порядке.
— Отлично. Внесите триста долларов из этих денег в банк, а двести дайте мне на расходы, — распорядился Мейсон. — Когда мы выясним, кто она на самом деле, в наших руках окажется козырь.
Делла вышла и вскоре вернулась с двумя сотнями долларов. Мейсон поблагодарил ее улыбкой.
— Вы славная девушка, Делла, хотя и придерживаетесь довольно своеобразной точки зрения в отношении нашей дамы.
Казалось, она бросится на него.
— Ненавижу ее! — крикнула она. — Это даже не ненависть, это что–то большее… У меня скверное предчувствие.
— Почему вы ее так невзлюбили, Делла? — Вопрос прозвучал неожиданно мягко.
— Я должна добывать все собственным трудом! Сколько живу, не имела ничего, что бы не заработала своими руками! А у нее есть все… все! Она катается, как сыр в масле, и ни за что не платит, не платит даже собственным телом.
— Ну, Делла, — мягко прервал ее Мейсон, — значит, весь этот взрыв вызван тем, что вы осмотрели ее и вам не понравилась ее манера одеваться?
