Мейсон побарабанил пальцами по столу и устало сказал:
— Послушайте меня, миссис Белтер. Вы уже несколько раз давали мне понять, что ваш муж знает о Фрэнке Локке что–то компрометирующее. Так вот, мне кажется, вы тоже знаете, в чем тут дело, Расскажите мне все, и, может быть, нам удастся скрутить из этого хлыст для его шкуры.
Она подняла на него глаза; ее лицо было совершенно белым.
— Вы понимаете, что говорите? Знаете, во что суетесь? Они же убьют вас! Им это не в новинку.
Мейсон не отрывал взгляда от ее глаз.
— Что вы знаете о Фрэнке Локке? — повторил он.
Она задрожала и опустила глаза. Потом печально сказала:
— Ничего.
Лицо Мейсона выразило раздражение.
— Вы снова пытаетесь меня обмануть. Видимо, это у вас привычка. Прежде вы обманывали тех, кто имел несчастье вас полюбить. А теперь, попав в переделку, вы лжете мне.
Ива бросила на него взгляд, полный негодования — то ли истинного, то ли притворного.
— Вы не имеете права говорить со мной таким тоном!
— Не имею права? — В голосе Мейсона звучал металл. Их взгляды скрестились, как клинки.
— Это… что–то было на Юге, — пробормотала Ива, сдаваясь.
— Что было на Юге?
— Эта история с Локком. Дело касалось одной женщины, во всяком случае, с этого началось… Не исключено, что он был замешан в убийстве, но так ли это, не могу сказать. Знаю только, что было какое–то грязное дело, и теперь Джордж держит Локка на коротком поводке. Джордж со всеми так поступает. Узнает что–нибудь компрометирующее, а потом шантажирует.
— И с вами он поступает так же? — спросил Мейсон.
— Пытается.
— И таким способом он вынудил вас вступить с ним в брак?
— Ну… — замялась Ива. — Нет. В конце концов какое это имеет значение?
— Может, и никакого, — ответил он. — Ну, вернемся к нашему делу. Потребуется много денег.
Она открыла сумочку.
— У меня их не так уж много. Могу дать триста долларов.
Мейсон покачал головой.
— У вас есть счет в банке. Я должен располагать значительной суммой. Предстоят большие расходы. Я сражаюсь теперь за собственную шкуру так же, как и за вашу.
— Нет у меня счета в банке. Джордж не позволял. Собственно, и это способ держать человека в руках — с помощью денег. Я должна выпрашивать у него наличные или добывать их другим способом.
— Каким? — спросил Мейсон.
Она не ответила и достала из сумочки свернутые в трубочку банкноты.
— Здесь пятьсот долларов. Это все, чем я располагаю.
— Ладно. Оставьте себе двадцать пять, а остальное дайте мне.
Он нащупал кнопку звонка на боковой стороне стола. На пороге появилась Делла Стрит.
— Выдайте даме расписку, — приказал Мейсон. — Сформулируйте ее так же, как предыдущую, со ссылкой на соответствующую страницу кассовой книги. На этот раз расписка будет на четыреста семьдесят пять долларов в счет дела.
Ива Белтер вручила деньги Мейсону. Тот передал их Делле. Две женщины обменялись откровенно неприязненными взглядами. Взяв деньги, Делла вышла из кабинета с высоко поднятой головой.
— Перед уходом подойдите, пожалуйста, к мисс Стрит и получите расписку, — сказал Мейсон. — И скажите, как я могу, в случае необходимости, связаться с вами?
— Сделаем так, — ответила она, не задумываясь. — Позвоните мне домой, попросите горничную, скажите ей, что звонят из прачечной, и произнесите примерно такую фразу: “Передайте вашей хозяйке, что ее заказ еще не выполнен. Просим извинить”. Она сообщит мне о звонке, и вскоре я позвоню вам.
Мейсон рассмеялся:
— Поете, как по нотам! Похоже, вы уже хорошо отработали этот прием.
Ива подняла на него глаза, в которых еще сохранилось выражение слезливой невинности.
— Не понимаю, о чем вы говорите.
Мейсон отодвинул кресло и приблизился к ней.
— Давайте договоримся: вы перестанете корчить передо мной невинного младенца, — твердо произнес он. — Право же, не стоит. Мы с вами отлично понимаем друг друга. Вы попали в передрягу, а я стараюсь вас из нее вытащить…
Ива медленно поднялась со стула, заглянула ему прямо в глаза и мягким движением опустила руку на его плечо.
— Вы придаете мне уверенности, мистер Мейсон! Подумать только: из всех мужчин, которых я знаю, лишь вы смогли дать отпор моему мужу!
Она откинула голову так, что ее губы оказались около его губ. Мейсон взял ее за локоть длинными сильными пальцами и повернул к себе спиной.
— Я буду защищать вас лишь до тех пор, пока вы платите мне наличными, — сказал он.
Ива вырвалась и обернулась.
— Неужели вы никогда не думаете ни о чем, кроме денег?
— Не в этой игре.
— Вы — единственный человек, на которого я могу рассчитывать! — продекламировала она. — Вы — это все, что мне осталось! Все, что стоит между мною и разорением!
— Это моя работа, — холодно ответил он. — Для этого я здесь и нахожусь.
С этими словами Мейсон проводил ее к двери. Когда он потянулся к дверной ручке, Ива освободила свой локоть из его пальцев.
— Как хотите, — произнесла она ледяным голосом. — Благодарю вас.
Закрыв за ней дверь, Перри Мейсон приказал:
— Соедините меня с Детективным агентством, Делла.
Когда на другом конце провода подняли трубку, он попросил к телефону шефа.
— Слушай, Пол, — сказал он. — Это Перри. У меня есть для тебя работа, которую необходимо выполнить как можно скорее. Фрэнк Локк, этот тип из “Пикантных новостей”, — еще тот кобель, когда дело касается женщин. У него есть девочка в отеле “Уилрайт”, отношения с которой он афиширует. Когда он там появляется, то сперва забегает в парикмахерскую, где его начищают до блеска. Затем он берет под ручку свою пассию и едет с ней в город. Так вот, этот самый Локк приехал откуда–то с Юга, откуда точно — не знаю. Был замешан в каком–то деле, вероятно, поэтому и смылся оттуда. Не исключено, что прежде носил другое имя. Разузнай, пожалуйста, что это была за история. Подключи всех своих людей, которые сейчас свободны. Сколько будет стоить мне это удовольствие?
— Двести долларов, — услышал он ответ Пола Дрейка. — И еще столько же к концу недели. За это время я, наверное, управлюсь.
— Сомневаюсь, что кошелек моего клиента выдержит такую нагрузку, — сказал Мейсон.
— Ладно, пусть будет триста двадцать пять в сумме. Только не забывай обо мне, если удастся потом включить это в расходы.
— О’кей, — ответил Мейсон. — Принимайся за дело.
— Подожди минутку. Собственно говоря, я только что хотел позвонить тебе сам. Перед домом стоит большой “Линкольн”. Сдается мне, это тот самый, на котором твоя таинственная приятельница смылась в прошлый раз. Хочешь, чтобы я проследил за ним? Я на всякий случай записал номер.
— Нет, — ответил Мейсон. — Это уже не имеет значения. Ты давай, принимайся за Локка.
— Ладно, — сказал Дрейк и повесил трубку.
В дверях появилась Делла.
— Ушла? — спросил Мейсон.
Девушка кивнула.
— Эта особа наделает вам хлопот, шеф.
— Я уже это слышал, Делла.
— Я готова повторить.
— В чем дело, Делла? — спросил Мейсон.
— Не нравится мне ее поведение! — сердито сказала Делла. — Видели бы вы, как она держит себя со мной! Я для нее — жалкое ничтожество, потому что, в отличие от нее, должна работать! У нее самый настоящий комплекс превосходства!
— Не у нее одной, Делла.
— Знаю. Если бы это был кто–то другой, еще куда ни шло… А эта… Да она не знает, что такое порядочность! Она покажет вам спину, не колеблясь ни секунды, если сочтете, что это для нее выгодно.
На лице Мейсона появилось задумчивое выражение.
— Для нее это не будет выгодно, — заметил он, поглощенный уже чем–то другим.
Делла Стрит некоторое время присматривалась к нему, а потом тихо закрыла за собой дверь, оставив Перри Мейсона в одиночестве.
Гаррисон Бёрк был высоким мужчиной, весьма заботящимся о том, чтобы выглядеть элегантным и благовоспитанным. Его успехи в конгрессе были весьма скромными, но он сумел заработать себе репутацию “друга народа”, поддерживая законопроекты, которые форсировала группа политиков в полной уверенности, что эти законопроекты все равно не пройдут в сенате, а если и пройдут, то наткнутся на решительное вето президента. Свою предвыборную кампанию по избранию в сенат Бёрк проводил при поддержке ряда именитых граждан, которых сумел достаточно ловко утвердить во мнении, что в глубине души он консерватор, стараясь при этом не потерять популярность среди широких масс, верящих в его репутацию “друга народа”.
Он окинул Перри Мейсона проницательным, оценивающим взглядом, после чего сказал:
— Я не знаю, что вы имеете в виду, мистер Мейсон.
— Ладно, — ответил Мейсон, — если вы хотите вынудить меня говорить без обиняков, то я имею в виду тот вечер в Бичвуд—Инн, когда был совершен налет на ресторан, а вы как раз оказались там в обществе замужней женщины.
