тем же хлороформом. А с обездвиженным телом можно делать что угодно. В том числе и воздух в вену ввести.
– Зачем убийце оставлять на видном месте шприц с ядом?
Валентина посмотрела на мужа и усмехнулась.
– А это тебе виднее, ты ведь у нас Пинкертон, вот и разберись.
Стасу захотелось вспылить: только что у жены была истерика, словно она потеряла самого близкого человека, и вдруг столь надменная демонстративная ирония. Валентина никогда не была такой.
– Ты что-то знаешь и мне не говоришь.
Жена резко поднялась и направилась к двери.
– Кажется, кто-то собирался ехать домой, – сквозь зубы процедила она. – Или мне показалось? Вот и поезжай, а ко мне с расспросами не лезь!
– Хорошо, хорошо, – пробормотал обескураженный Стас, боясь очередного приступа истерики. – Ты хотела мне показать след от укола.
– Пойдем со мной. – С этими словами она направилась к выходу.
В комнате Седых, кроме лежащей на кровати покойницы, никого не было. Валентина подошла к трупу, подняла левую руку, развернув, указала на локтевую ямку.
– Видишь? След от действий профессионала. Тот, кто делал инъекцию, был либо медсестрой, либо…
– Врачом, – закончил Стас ее мысль.
– Я должна кое с кем поговорить. И немедля!
– Может, ты сначала поделишься этой мыслью со мной?
– С тобой чуть позже, – деловито бросила супруга, задерживаясь у двери. – Когда ты меня официально вызовешь на допрос. Этого ведь пока не произошло?
Стас хотел крикнуть, что ее ирония неуместна, совершено убийство, но в этот момент увидел в проеме двери бородатого хозяина дачи, с кем Валентина едва не столкнулась, и промолчал.
– Отлично, Стас, ты один! – констатировал Антон с какой-то почти животной радостью, протискиваясь в комнату и закрывая за собой дверь. – Значит, так: ни о какой милиции, отпечатках пальцев и экспертизе я слышать не хочу. Вы что, с ума посходили все? Убийство на обкомовской даче! Это черт знает что! Я представляю заголовки газет. Зачем нам этот шум?!
– Даже так? – вздохнул Пинкертон и уставился в одну точку, словно потеряв интерес к дальнейшему развитию событий. Спустя несколько секунд поинтересовался: – И что ты собираешься делать с трупом?
Последний аргумент – деньги
Антон попытался обнять Стаса за плечи, но тот резко отстранился.
– Это уж не твоя забота. Кто у нас главный детективщик? Вот именно! Тебе все карты в руки! Времени у тебя – до конца новогодней ночи.
– Неужели? – Стас поднялся, подошел к приоткрытому окну, в которое летели снежинки, и закрыл его на шпингалет. – Вспомнили, кто из нас Пинкертон, да? Это так, кстати! Спасибо за доверие!
Бородатый покосился на мертвую одноклассницу:
– Может, и мы куда-нибудь выйдем, а то как-то…
– Нет, мы поговорим здесь, – повернувшись, заявил Корнейчук. – Если бы покойники умели разговаривать, они много чего смогли рассказать. Не так ли?
– Ты это к чему? – чуть натянуто попытался улыбнуться Снегирев.
– К тому, что у тебя есть возможность мне сейчас все рассказать. Все как на духу!
– Кстати, извини за выходку за столом, – опустив глаза в пол и стараясь не глядеть на ту, что лежала на кровати, начал мямлить Антон. – Не знаю, что на меня нашло. Со мной такое случается, как у быка на красное, – пру вперед, не разбирая дороги.
Стас криво усмехнулся и начал читать, как молитву:
– Самое парадоксальное, что… не случись этого… убийства, будем называть вещи своими именами, ты бы никогда не извинился. Кто я такой, чтобы ты, секретарь райкома, передо мной, босотой-челядью, извинялся?! Ну подумаешь, одноклассник… Когда-то… А теперь у тебя, считай, задницу подпалили. И от папочки грозит такой нагоняй, что мало не покажется, засунет куда-нибудь в тьмутаракань на долгие годы… И замести следы для тебя сейчас – самое главное. Кровь из носа, но замести. Ты готов пойти на всё ради этого, ужом на сковороде извиваться, только бы никто ничего не узнал.
Антон закрыл глаза, глубоко вдохнул носом, почесал бороду и медленно выдохнул:
– Выговорился? Легче стало? А теперь давай за работу. Я ведь не бесплатно тебе предлагаю раскрыть это дело. Всё будет оплачено по высшему разряду, не сомневайся.
Покачав головой, Стас презрительно взглянул на бывшего одноклассника:
– Конечно, последний аргумент – деньги. Надежный. Железобетонный. Золотой телец никогда еще не подводил. Только со мной он не прокатит. И если я что-то сделаю, то исключительно потому, что Лена была моей одноклассницей и своего сына я планировал водить к ней в класс. А теперь вот…
– Как хочешь, – перебил собеседника бородатый, которому беседа становилась всё более в тягость. – А сейчас давай…
– А сейчас, если ты не вызовешь ментов, то это сделаю я… Не позволишь со своего телефона, то… позвоню из ближайшего телефона-автомата.
– Далеко топать придется, – заявил хозяин дачи и повернулся, чтобы уйти. У самой двери вдруг остановился и со всего размаха врезал кулаком по косяку. – Ну почему ты такой упертый?!
– Странно… еще полчаса назад ты готов был отпустить меня на все четыре стороны. – Стас удивленно вскинул брови. – А теперь что же?
Бородатый развернулся, его глаза метались из стороны в сторону, то и дело стреляя в сторону покойницы.
– Теперь… Ситуация изменилась. И не прикидывайся, что ты этого не понимаешь.
– Очень понимаю! Даже лучше тебя! А еще понимаю, что подвернулся удобный момент, чтобы посадить тебя в дерьмо. Качественно и надолго.
– А ты что же, чистеньким останешься?
– Думаю, абсолютно чистеньким отсюда уже никто не выйдет. Поэтому надо срочно вызывать ментов. – Стас направился мимо Антона к двери. – На мой взгляд, эта смерть не последняя. Если ты думаешь, что у убийцы больше нет шприцев с ядом, то глубоко заблуждаешься.
– Иди ты! Думай, о чем говоришь!
По вытаращенным глазам Снегирева Стас понял, что провел фактически удар ниже пояса. Отодвинув хозяина дачи от двери, он выдал последний аргумент:
– Не вызывая ментов, ты играешь на руку убийце, он на это и делал ставку. Для него путь расчищен, включен зеленый свет. Можно убивать дальше.
– Этого не может быть! Брось! Не верю!
Взявшись за ручку двери, Стас повернулся к Антону и спросил:
– Раз уж мы наедине, то воспользуюсь ситуацией и спрошу. Что за танец ты танцевал на крыльце дачи, прежде чем открыть дверь? Колись.
– Снимал с сигнализации. – Бородатый развел руками, как бы подчеркивая, мол, это так естественно. – Странно, об этом все знают.
– Что бы случилось, забудь ты это сделать? – напирал на него Стас.
– Разбудили бы весь поселок, к тому же сигнал ушел бы на пульт районного
