цвета. Переводчик натянул ее почти до самых очков, что явно ему мешало. Девушка же по-прежнему выглядела очень грустной, а может, просто сосредоточенной и, не обращая внимания на компанию зевак, зашла в двери маленького Большого театра.
— Госпожа Алисия Пати только прилетела и тут же начала репетировать. А у нас с вами первым по расписанию концерт, — Артемий говорил как бы со всеми, но вкрадчиво обращал окончание фраз исключительно к Ольге, словно бы он доверял ей больше остальных. — Проходить он будет здесь, — мужчина указал рукой на противоположную сторону пешеходной дороги, — но репетировать там пока нельзя, идут подготовительные работы.
На другой стороне Зина увидела Екатерининский дворец в Царском селе, уменьшенный до размеров большого тронного зала. В большие окна дворца было видно рабочих, которые протягивали какие-то провода на фоне узнаваемых всеми золоченных рам и зеркал.
— А пианист тоже прибыл? — спросила Зина у Артемия, присоединившись к их парочке. Администратор парка может быть очень полезным, и с ним надо было наводить контакты, а Ольга как воды в рот набрала, вот и пришлось брать все на себя.
— Герман Иванович, — первый раз недовольно скривился Артемий, показывая тем самым, что данный индивид ему не нравится. — Да, устроился. Проблемный тип, скажу я вам. Сейчас должен прийти репетировать. Будет аккомпанировать нашей приме завтра на концерте.
— А что за концерт? — уточнила Зина.
— Ну как же, вам вчера на собрании должны были сообщить. — Покачав расстроено головой, словно отругав Зину за невнимательность, Артемий пояснил: — Концерт-знакомство. Там будут гости, что прилетят завтра на отдых и все приглашенные звезды. Конечно, после у каждого обязательно будет отдельный день и сольное представление, а это так, можно сказать, анонс программы для туристов, что их ждет в ближайшую неделю. В честь открытия парка в качестве туристов будут сами хозяева и их друзья.
Следующим зданием рядом с Большим театром стоял цирк. Хоть внешне здание напоминало Колизей, а на рельефных панелях были расположены скульптуры конных воинов, но, без всякого сомнения, это был цирк.
— Это же копия Зимнего цирка в Париже, построенного Наполеоном Третьим! — произнес восхищенно Феликс, рассматривая здание. — Он и по размерам, по-моему, не меньше.
— Он был построен по первому проекту, до увеличения числа посадочных мест, — сказал Артемий. — Так что вы правы, здание почти в оригинальном размере.
Напротив цирка, рядом с Екатерининским дворцом возвышался дом, похожий на Капитолий в Вашингтоне, только покрытый паутиной и весь заросший вьющимся плющом. Ступеньки были облуплены, рамы покосились, а купол в некоторых местах был пробит. Весь облик здания кричал о том, что здесь живет зло.
— А это наш «Дом страха», — объявил Артемий с энтузиазмом. — Представление в нем будет с живыми актерами, где у нас в этом заезде будет блистать сама Марьяна Воронова.
— Вы пригласили топовую актрису быть подсадной в «доме страха»? — поразилась Зина.
— Ну, не я лично, — попытался отшутиться Артемий, растерявшись от такой претензии. — Я просто администратор.
Дорога упиралась в здание, что перегораживало пространство, говоря о том, что это тупик. По периметру парка росли различные деревья причудливой формы, между ними петляли тропинки, сплошь усеянные различными сиденьями, а напротив Большого театра журчал фонтан. Парк напоминал маленький рай.
— Гостиница «Англетер», — мужчина взмахнул рукой в сторону строения, — конечно, в несколько урезанном виде. Призраки прилагаются, — снова решил пошутить он, но никто не улыбнулся, и Артемий поскучнел. — Все гости и звезды у нас живут здесь, — с этими словами он открыл тяжелую дверь, предлагая войти.
Иногда, в моменты, когда они с дедом кутили, Зина бывала в этой знаменитой питерской гостинице и потому могла оценить сходство. Все, включая ресепшен, лестницы и двери — было очень похоже. Об идеальном сходстве говорить не приходилось, потому что настолько точно Зина и сама не помнила, но общее впечатление было более чем положительным.
— Вы сказали, гости и звезды, — напомнила Зина Артемию, когда они уже получили ключи от комнат. — А где живет обслуживающий персонал?
— В деревне археологов за парком, — обронил мужчина, не вдаваясь в подробности. — Но вам туда ходить не стоит.
По тому, как быстро словоохотливый администратор постарался замять этот разговор, Зина поняла, что ей, напротив, туда очень надо, просто обязательно и необходимо.
Обязанности распределили так: Феликс пойдет распаковывать реквизит и готовиться к завтрашнему концерте, а заодно постарается пообщаться с другими приглашенными звездами. С пианистом они еще не виделись, а балерина и актриса вчера на собрании очень демонстративно отказались разговаривать с Зиной и Феликсом. Возможно, сегодня настроение у приглашенных звезд будет лучше.
На завтрашнем выступлении Феликс будет демонстрировать свои небольшие фокусы без помощи ассистентов, поэтому сегодня справится один. Ольга как самая способная ученица Алексея должна сделать снимки местности с квадрокоптера, чтобы увидеть расположение геоглифов, а Зина прогуляется в так называемую «серую зону». Туда, где живет обслуживающий персонал, туда, куда почему-то ходить нельзя. Любава Мефодьевна же, сославшись на головную боль, была освобождена от заданий и осталась в гостиничном номере.
Солнце снаружи было настолько ярким, что Зине пришлось надеть темные очки. Небо было высоким и ярко-голубым, каким оно очень редко бывает в Москве. Обычное московское небо — это еле различимый серо-голубой фон для тяжелых серых облаков. Но ни яркое Алтайское солнце, ни безоблачное небо не помешали ей взять с собой зонт. Для чего? Наверное, она и сама бы не смогла ответить на этот вопрос. Но никого это не смутило, а задавать вопросы самой себе Зина решила после завершения дела.
Про исчезнувших с радаров родителей, словно со смертью деда у них закончился контракт с семьей Звягинцевых, и они благополучно испарились из ее жизни. Про ту женщину, которую она встретила год назад на Ольхоне — она была до неприличия похожа на ее мать, что, впрочем, подтвердила даже программа Эндрю, но так и не призналась в этом, отвергнув Зинкины доводы. Про свидетельство о смерти супругов Звягинцевых, датированное годом, когда Зине исполнилось пять лет.
Больно ударившись об отношения с Тимуром, а потом сразу с Даниилом, Зина словно бы законсервировала эти проблемы, но сейчас отчетливо себе пообещала, вернувшись с Алтая во всем разобраться, а красный зонт-трость послужил свидетелем данного обещания, постоянно о нем напоминая.
С этими мыслями Зина обогнула здание гостиницы и увидела высокий забор. В нем не было даже щели, чтоб заглянуть за периметр и оглядеться. Камер по верху тоже не было, но оно и понятно, об этом их как раз предупреждали еще на собрании в офисе — конфиденциальность гостей превыше всего. Ничего нельзя было снимать на телефон и, тем более, выкладывать в интернет. Конечно, была мысль выйти через ворота и обогнуть забор, но это такой огромный крюк, что Зина решила все же попытать удачу и подтянуться на руках, но только она зацепилась за край забора, как услышала.
— Зачем так сложно?
Оглянувшись, она увидела повара в огромном колпаке, курившего у черного входа ресторана гостиницы.
— А вы знаете как проще? — решила она попытать удачу.
— Конечно, — парень был приблизительно ее ровесником, симпатичным и, как все мужчины, работающие в парке, имел выразительную мускулатуру. — Я Ваня, повар, — представился он. — А тебе зачем туда?
— Да вот, Артемий сказал, что туда ходить не стоит, а я жутко любопытная, мне если сказали «нельзя» — все, остановить невозможно. Даже зуд по всему телу появляется, теперь, пока не схожу, не успокоюсь.
Зине понравился парень, он не был чересчур навязчив и улыбчив, как администратор Артемий, говорил как-то просто и безэмоционально, чем вызывал интерес.
— Он прав, туда можно только обслуживающему персоналу, — сказал ей повар. — Наш Лис — очень правильная натура, и его стоит слушаться, так что лучше иди отсюда.
— Почему Лис? — поинтересовалась Зина.
— Потому что хитрый, — просто ответил Ваня. — А ты кто?
— Я ассистентка фокусника, Зина, — в свою очередь представилась она, — и я не люблю никого слушаться.
— Вот смотри, ассистентка фокусника, зачем тебе туда, я не знаю, но если Лис узнает, что я тебе показал путь — уволит, и это уже будет на твоей совести. Но я почти уверен, что, когда я уйду, ты полезешь на забор снова и, судя по твоим неловким попыткам, расшибешься, а это уже будет на моей совести. Поэтому, вон та доска отодвигается, и, если что,
