Итедер оскорбился.
— Чем плохи люди Ярда?
— Ничем, ничем, — сказал Ленокс. — Вы мне доверяете?
Итедер только посмотрел на него, поджав губы.
— Уверяю вас, таким образом результаты будут получены быстрее — в пределах двух дней, знаете ли. А это, возможно, поспособствует скорейшему раскрытию дела. И никто не узнает, что я содействовал вашим усилиям.
Как и предполагалось, это произвело успокаивающий эффект, и Итедер кивнул, однако продолжал молчать.
— Сколько у меня еще осталось времени? — спросил Ленокс, убирая пузырек назад в чемоданчик и тщательно возвращая все на свои места.
— Пять минут, — сказал Итедер.
— Только?
— Боюсь, не дольше.
— В таком случае покажите мне лестницу на следующий этаж. Пожалуйста.
— На следующий этаж?
— Да, инспектор.
— Там ничего нет, мистер Ленокс, ну, одни цветы.
— Над нами оранжерея?
— Верно, — сказал Итедер. — Никакого толку смотреть.
— Тем не менее, я брошу быстрый взгляд.
Инспектор выразительно покачал головой, будто выражая полное пренебрежение к быстрым взглядам, однако проводил Ленокса к карликовой лестнице в конце коридора.
— Я останусь тут. В нашем саду цветов в избытке, — усмехнулся Итедер.
— Как угодно, — сказал Ленокс, радуясь краткому одиночеству.
На полпути вверх лесенка повернула под прямым углом, и Ленокс потерял Итедера из вида. Наверху лесенки действительно находилась дверь оранжереи, но рядом оказалась еще одна дверь. Перед ней стоял крупный мужчина в сером костюме, но с осанкой бобби.
— Можно мне открыть эту дверь и заглянуть внутрь? — спросил Ленокс.
— Нет, — сказал мужчина.
— По полицейскому делу?
— Нет.
— Вы с Итедером?
— Нет.
Ленокс на мгновение задумался над тем, какую тактику избрать.
— Послушайте, вы женаты? — спросил он.
— Да.
— Тут убили девушку, ей и двадцати пяти не было, и я всего только пытаюсь установить, кто это сделал.
— Сожалею, сэр.
— Я ведь знаю, что внутри этой комнаты.
— Сомневаюсь, сэр.
Ленокс вынул из кармана шиллинг и подержал его в воздухе.
— Мой брат заседает в Парламенте.
Какое-то впечатление это как будто произвело, но мужчина все-таки покачал головой. Нет.
— Пожалуйста, — сказал Ленокс. — вы ни на секунду не спустите с меня глаз.
Тот не сказал ничего.
— Ее звали Пру.
— Я думал, вы знаете, что в этой комнате. Зачем вам смотреть еще раз?
— Там может быть улика, что-то жизненно важное, чего никто другой не увидит.
Пятнадцать секунд мужчина неотрывно смотрел на него сверху вниз, а потом сказал:
— Ну ладно, но у вас будет только одна минута. Скоро смена караула.
— Благодарю вас, благодарю вас, — сказал Ленокс.
Он приоткрыл дверь. Он, собственно, не знал, чего ожидал увидеть, но в любом случае не то, что увидел — туго перевязанные упаковочные ящики без каких-либо явных глазу пометок. Помещение было обширным, но пустым, если не считать ящиков. Единственной дверью была та, которую приоткрыл Ленокс, хотя на самом краю, в углу, граничащем с оранжереей, была половина светового люка — но люк был покрыт пылью, да и во всяком случае был слишком маленьким.
Он быстро оглядел помещение. Видеть там было нечего — крупный мужчина был прав.
— Мистер Ленокс! — прогремел вверх по лестнице голос Итедера.
Он еще раз осмотрелся в обескураженности. Он ведь так неколебимо был уверен, что это помещение как-то связано с делом, но если так, оно не открыло ему ни единого своего секрета.
Что-то — он не понял, что именно — заставило его взглянуть вверх, и тотчас его уныние развеялось, ибо он увидел руку, смахивающую пыль с люка. Со всей быстротой и бесшумностью, на какие он был способен, Ленокс почти прикрыл дверь, оставив себе смотровую щелочку. Рука продолжала смахивать слой пыли со стекол, но вот они очистились, и к стеклу приблизилось лицо.
— Ленокс! — в эту же самую секунду закричал Итедер (абсолютно в его духе, подумал Ленокс), и лицо исчезло так же быстро, как и возникло. Ленокс тихо затворил дверь и поблагодарил стража. Спускался он медленно, но его мысли неслись вихрем.
— Что-нибудь? — спросил Итедер, когда Ленокс появился в виду.
— Нет.
Но это была ложь, так как в пыльном стекле он неопровержимо увидел розовую бодрую физиономию спортсмена-ветерана — Джека Сомса.
— Вижу, тут побывал Барнард, — сказал Ленокс, снимая пальто в прихожей леди Джейн.
— Чарльз, ты что-то рановато, — сказала она. — Еще только начало четвертого.
Он взглянул на свои часы.
— Ты права, прошу прощения.
— Не надо. Ничего страшного. Я просто читала. Ты голоден?
— Ужасно.
Она позвала Керка и попросила его подать еду и чай в гостиную.
— Барнард был здесь, — сообщила она, — только я его не приняла.
— Он что-нибудь оставил?
— Только изъявление любезностей и, конечно, вот эту орхидею.
Ленокс нагнулся понюхать цветок. Затем с улыбкой выпрямился.
— Ах, Джейн, прости пожалуйста, — сказал он. — У меня чернейшее настроение, и я не знал куда деваться.
— В таком случае я рада, что ты направился сюда, — сказала она и подвела его к розовой кушетке. Едва она договорила, как Ленокс себя почувствовал много лучше. — Где ты ел второй завтрак?
— Я его вообще не ел.
— Чарльз!
— Зашел в закусочную, но только выпил пинту.
— Пива?
— Я ведь сказал, что был в чернейшем настроении.
— Что случилось?
Он взмахнул рукой, встал и начал беспокойно расхаживать по комнате.
— Абсолютно ничего, — сказал он. — Трудно сказать.
Она промолчала.
— Зачем, по-твоему, Барнард нанес тебе визит?
— Без сомнения, для того, чтобы напомнить про завтрашний бал. Так у него заведено.
— Мы поедем вместе?
— Да, конечно, хотя Тото тоже хочет поехать со мной.
— И с Томасом?
— Нет. Томас не хочет, а ей все равно. Никто и внимания не обратит, если она приедет одна. Но ты мог бы написать ему.
— Не исключено. — Он взял в руки серебряную вазу, полную лилий и понюхал их. — Джейн, — сказал он, — ты поверила бы, что Джек Сомс способен кого-то убить?
— Вот почему ты расстроен?
— Ничего определенного нет, но это мог быть и он.
— Как ужасно!
— Да.
— Чарльз, что произошло? Ты мне не расскажешь?
— Не могу, пока не удостоверюсь. К тому же частично это секрет.
— Секрет твоего брата?
— Да.
Вошел Керк с чаем и сандвичами, Ленокс ощутил голод человека, который долго ничего не ел, но осознает это, только увидев еду.
— Сахар? — спросила леди Джейн.
— Да, — сказал он. — Но только как исключение.
— Сколько сандвичей?
— Я бы сказал, двенадцать.
Леди Джейн засмеялась и протянула ему чашку, а затем положила на тарелку три маленьких сандвича и поставила тарелку на стол возле него. Она была странной, эта новая близость, которую породило между ними это дело. Ленокс почти осмелился подумать о… но нет, так не годится.
— Ну, а другие гости Барнарда? — спросила она.
— Быть может, быть может. Против каждого из них есть кое-что. Жаль, я не знаю о Даффе больше.
— Значит, Джек не безоговорочно?
— Да, не безоговорочно.
Наступила пауза.
— Я должна кое в чем признаться, — сказала леди Джейн.
— В чем же?
— Не думаю, что Барнард преподнес мне орхидею только из-за бала.
— То есть?
— Мне кажется, он… ну, то, что вы с Тото говорите об его интересе ко мне…
— Только и всего?
— Не совсем. Помнишь, я спросила, не следует ли мне воспользоваться знакомством с ним и попытаться что-нибудь выяснить? Я знаю, ты сказал, чтобы я так не поступала, но я поступила. Я должна попытаться помочь тебе, тем более после того, как эти двое на тебя напали.
От ее слов какая-то камера в сердце Ленокса больно сжалась.
— Джейн, неужели ты не понимаешь опасности того, что ты сделала? Я сказал, что тебе не следует так поступать по причине… что, если с тобой что-нибудь случится? Я и подумать об этом не могу. — Он даже не заметил, как взял ее руку в свои. — Ты прекратишь?
— Да-да, даю слово. Видишь ли, я оказалась совершенной неумехой. Абсолютной недотепой.
— Что произошло?
— Мы вчера завтракали с ним, я и Хелена Эделайн, а затем я провела сокрушительно нудную часть дня в ботаническом саду, где он директорствует.
— В ботаническом саду?
— Ты представить себе не можешь! — Она засмеялась. — Такая мука слушать, как Барнард бубнит про кору и листья разного рода и так далее. Он заставил меня взять парочку, скот эдакий. И сам взял несколько. Мои все еще валяются где-то тут. Пучок желтоватых таких листьев, смотри, не споткнись об него. Я готова была придушить его одной из его дурацких орхидей. Как он распространялся!
