— Вы опять не захотели даже немного подыграть мне, — разочарованно вздохнул он.
В это мгновение в полу открылся люк и из него вырос столик, изящно сервированный к чаю.
Интересно, согласись я подыграть, из люка появилась бы кровать?
Стулья Сэм достал менее романтичным путем: отыскал их в густых заросляхджунглей в оранжерее.
— Прошу, — предложил он.
Я была достаточно голодна, и это предложение приняла с радостью.
За чаем Сэм спросил меня о том, какие мои дальнейшие планы по работе. Даже предложил, что он может позвонить кое-кому и устроить мне любой контракт, который я выберу.
Это меня очень рассмешило.
— Я сомневаюсь, мистер Прат, — мягко сказала я, — в нашем деле звонок ничего не решает. Всё, что требуется, это умение, талант, опыт работы.
— Конечно. Поэтому я лишь обещаю поспособствоватьвашим талантам в поисках интересного и выгодного контракта, — улыбнулся Сэм, — кстати, мистер Лайсер был весьма впечатлен вашей работой. Как по самому портрету, так и по записям.
Я горько усмехнулась:
— Как удачно, что, украв мои записи, вы смогли показать их эксперту для оценки. Мне очень это льстит.
Сэм ухмыльнулся:
— Ценю ваш сарказм, милая Анна, но здесь вы не дождетесь моих извинений. Ваших записей я не брал.
— Тогда, безусловно, они оказались у вас каким-то магическим способом.
— Нет. Никакого волшебства! Только достижения науки и техники! Бумаги отсняла на свой телефон Гортензия. Хотя, признаюсь, я подсказал ей дорогу к вашему кабинету.
Я сразу вспомнила последний день ярмарки в Кеннет Кастл. Так вот куда делась снежная королева.
Впрочем, Прат тоже хорош. Украл мои заметки чужими руками и теперь радуется, что он, якобы чист.
— Ох, Анна-Анна, — словно прочел мои мысли собеседник, — а мы ведь так славно беседовали. Поверьте, в этой ситуации также нет ничего личного. У Гортензии и Джона долгая история весьма сложных отношений. В конце, когда Джон принял решения расстаться, оказалось, что при разделе имущества за ним только родовой замок, который по законам никак не может отойти жене, да этот портрет. Обо всем ином старик Кеннет отлично позаботился. Поэтому установить подлинность картины было очень важно.
— С меня хватит, — невежливо пробурчала я, — вы говорите ничего личного, но пострадала именно моя рабочая репутация, — вздохнула я, резко вставая из-за стола.
«И мое сердце», — с горечью прибавила я про себя.
— Боюсь, для меня это очень личное. Спасибо, за чай и экскурсию. Мне пора идти.
Сэм выглядел хмурым, но всё же проводил меня до двери из оранжереи.
— Анна, что я пытаюсь сказать, так это: пострадал бы любой человек, волею судьбы попавший в серпентарий, который мы сами и устроили. Но мне жаль, что этим человеком оказались именно вы. Я не хотел, чтобы получилось так, — сказал он мне мягко на прощание, — я, правда, готов вам помочь.
Жестом, я остановила его дальнейшие слова:
— Благодарю. Вы уже сделали всё, что могли.
На этом мы с Сэмом расстались.
Домой я вернулась поздно. После разговоров с Сэмом, хотелось прогуляться и привести мысли в порядок. По пути я зашла в аптеку, потом в местный супермаркет, решив окончательно в пользу обезжиренного йогурта на ужин.
Дома меня ждал сюрприз. Мужская куртка на вешалке в прихожей. Мой старый друг Артур на диване с Лиззи. Причем на диване в самом целомудренном смысле этого слова, парочка смотрела какой-то фильм.
— Привет, Анна! — радостно поприветствовал меня Артур.
— Привет.
— Где ты была? — Лиззи вскочила с места и силой затащила в комнату, чтобы я дала ей разъяснения.
— Я гуляла, — спокойно соврала я.
Лиззи выглядела не удовлетворенной ответом.
— Гуляла? Я, между прочим, беспокоилась о тебе, — сказала сердито она.
Это выглядело не слишком убедительно. Нет, Лиззи всегда была хорошей подругой, но не настолько же, чтобы переживать, где я провожу свой день.
— Лиззи, что случилось?
Подруга прикусила губу, раздумывая, но потом ответила.
— Слышала, как миссис Хендрикс рассказывала миссис Кловер, будто ты уехала с каким-то мужчиной на шикарном «Порше».
— А…
Миссис Хендрикс жила этажом ниже Лиззи. И, если бы она родилась в России, то непременно сидела бы на лавочке и обсуждала-осуждала всех проходящих мимо людей. Но миссис Хендрикс родилась в Соединённом Королевстве. Поэтому она умудрялась подсмотреть всё и за всеми из окна своей квартиры, а потом передать сведения всем заинтересованным лицам, попутно выгуливая свою собачку. Или наоборот: подсмотреть, выгуливая собачку, а затем рассказать встреченным возле дома соседям. В моем случае, видимо, был второй вариант, так как садилась я в шикарный «Порше» далеко от окон миссис Хендрикс.
Лиззи тем временем ждала объяснений.
— Я ездила в «Прат Хаус» и пила там чай с Сэмом, — ответила я, опустив всё самое интересное.
Лиззи посмотрела на меня с неодобрением, явно понимая, почему я согласилась поехать куда-либо с Пратом.
— И всё? — уточнила видящая меня насквозь Лиззи.
— Он меня поцеловал, если ты об этом, — призналась я.
— Анна!
— Это всё. Ни к чему не обязывающий дружеский поцелуй! Я не наделала глупостей, не переживай.
Лиззи вздохнула:
— Будешь смотреть с нами фильм?
— Нет. Я смертельно устала. Выпью чая и лягу спать.
Но скоро, когда я наливала себе чаю, меня настиг Артур.
— Привет, Анна, — чуточку смущенно улыбнулся он.
— Привет, Артур или? Как твое настоящее имя?
— Артур.
— Тогда, привет, Артур, — приветливо улыбнулась я.
Я была рада видеть его.
— Точно не хочешь посмотреть с нами фильм?
— Нет, я предпочту не нарушать вашего уединения, — заговорщицки подмигнула ему я.
Артур хитро ухмыльнулся, но потом снова обратился ко мне.
— Знаешь, я недавно говорил с Джоном, это произошло совершенно случайно.
«Конечно: случайно. А как же иначе?» — ворчливо подумала я.
— И он мне кое-что рассказал…
Вечер стал стремительно ухудшаться. Вот поэтому я предпочитаю не жить с Лиззи: слишком много вокруг неё людей, которые суют нос не в свои дела.
— Точно не знаю, что там произошло между вами с Джоном, — быстро проговорил Артур, чувствуя смену моего настроения, — но Джон говорил, что ему ужасно жаль.
Мне захотелось вылить свой чай Артуру на голову. Я уже проходила всё это с друзьями Антона, когда-то бывшими нашими общими друзьями. Все они звонили мне, говорили, насколько им жаль, и как ужасно то, что произошло. Много-много бессмысленных, пустых слов, которые я точно не собиралась выслушивать по второму кругу.
— И он очень переживает, — добавил Артур.
Я раскрыла было рот, чтобы высказать всё, что думаю по поводу переживаний бедняжки-Джона, но на кухне появилась Лиззи, спасая меня.
— Бедный-бедный Джон, — холодно сказала она, словно читая мои мысли.
Артур немного побледнел и, понимая, что он может сейчас лишиться своего счастья, быстро схватил пачку чипсов и выскочил из зоны кухни, на бегу пожелав мне спокойной ночи.
— Эй, — обратилась ко мне Лиззи, когда мы остались вдвоем, — ты в порядке?
— В полном, — соврала я.
— Знаешь, Артур немного говорил мне о Джоне, и, кажется, лодр Кеннет действительно переживает.
Это было последней каплей.
— К чёрту Джона со всеми его переживаниями! — рявкнула я. — Пусть ваш Джон катится к чёртовой бабушке!!!
Не проверяя, что там чувствует после моей реплики Лиззи, взяв со стола недопитую чашку чая, я направилась прямиком к себе, твердо намереваясь завтра же приступить к поиску своего собственного жилья в Лондоне.
А очень скоро меня ждало одно открытие. Как ни странно, оно не сопровождалось никаким видимым мелодраматизмом, который принято приписывать таким событиям. Меня не тошнило. Я не падала картинно в обморок. Мне не хотелось заедать соленым огурцом шоколадное мороженое. И точно не было желания связать крохотные пинетки.
