— Спасибо. Ленвер записывал каждый портрет, что был заказан у мастера. И всегда указывал дату и сумму оплаты. Без чека работа просто не выдавалась заказчику! И злые языки говорили, Ленвер лично жег портреты тех, кто не оплатил их выполнение вовремя. Лично я, — на секунду Барнаби оторвался от архива, — в такое не верю. И есть основания полагать, что Ленвер просто запрещал Ротшильду работу над портретами неблагонадежных заказчиков. Так или иначе, Ленвер вел учетные книги. Мы храним их здесь, в архиве, с большой благодарностью к скряге: где еще можно узнать дату заказа портрета, дату его написания, и даже, сколько материалов было потрачено на его изготовление!
После прошло еще немало времени, прежде чем мы с Барнаби нашли нужную книгу и запись от 1862 года. «Леди Джулия Кеннет. Портрет».
Сердце мое чуть не перевернулась, но я тут же заметила, что возле записи не было ни пометок о расходах, ни уведомления об оплате.
— Все исследователи считают, что когда Ленвер ничего не отмечал, это значило, что работа не была написана. Но! — Барнаби выглядел триумфатором. — Также отлично сохранилась переписка Ротшильда! И я, ввиду встречи с тобой, взял на себя смелость отснять на планшет одно из наиболее заинтересовавших меня писем. Представь, оно было возвращено художнику, но тот всё равно сохранил его, чуть позже написав «Одна маленькая ложь».
Смотри… Думаю, тебе будет очень интересно.
Барнаби включил планшет, нашел на нем какой-то файл, и протянул мне. Я с трепетом читала чужое письмо, в котором найдется, наконец, разгадка тайны, которую я так сильно мечтала раскрыть!
«Джордж Ротшильд. Одна маленькая ложь»
'Моя дорогая леди Джулия.
Как сейчас я помню, что вы заказывали у меня свой портрет. Но отсутствие свободного времени и другие мои работы, к сожалению, всё не давали мне возможности приняться за него.
Тогда вы даже пригласили меня в свой чудесный замок, надеясь, что его красота и романтичность вдохновят меня на написание портрета леди замка.
И это возымело свое действие.
С огромным удовольствием я готов преподнести вам свою работу. На ней я изобразил прекрасную и достойную хозяйку замка.
С уважением,
Джордж Ротшильд'.
— И всё? — разочарованно протянула я.
Но догадка ясной звездочкой уже засияла в мыслях.
— Считается, что так Ротшильд пошутил над тщеславной дамой из высшего света. Ведь никаких отметок о создании её портрета не было. Да и зачем тогда возвращать письмо, если только не от сильной обиды⁈ Я лично думал, что художник вложил в письмо еще и карикатуру, он был мастак на такие вещи, — улыбнулся Барнаби. — Но ты же можешь решить сама, что всё это значит? В рамках твоего контракта, конечно же.
Я поблагодарила Барнаби улыбкой. Всё же он оказался настоящим другом. И часть истории, предоставленная им, являлась самыми настоящими ключами к трагедии, произошедшей так давно, но оставившей на истории семьи Кеннет много более глубокий отпечаток, чем того следовало предполагать.
Теперь, благодаря последнему пазлу, я могла составить всю историю портрета «Леди Джулии Кеннет»!
Итак, знаменитый мастер, по прозвищу «хитрец», Джордж Ротшильд был знаком с Гвендолен Баррет. В пору нужды девушка стала его натурщицей в ряде весьма скандальных работ, делаемых на заказ для частных клиентов.
Также знал месье Лерус и леди Джулию Кеннет, светскую львицу, отчаянно желавшую заполучить портрет кисти модного в то время портретиста.
Это объясняло те записи, что сделала Гвендолен во время приезда в Кеннет Кастл леди Джулии.
Мастер был в числе приглашенных друзей хозяйки замка, это доказывало возвращенное ему в сердцах письмо. И Гвендолен испугалась, что Ротшильд выдаст её страшную тайну. Но вскоре они с художником переговорили, и тот уверил её, что секрет останется между ними. Пусть его величали «хитрецом», но художник оставался при этом порядочным человеком.
Тайна была тайной недолго, учитывая вмешательство в историю мистера Прата, отомстившего гувернантке самым подлым образом. Но вернемся к портрету.
Ротшильд получил заказ от леди Джулии. Та безумно хотела иметь портрет, изображающий леди замка Кеннет Кастл. И Ротшильд написал портрет. Возможно, даже в тайне от своего друга и казначея Л.
Только на портрете художник, со свойственным ему чувством юмора, изобразил совсем иную леди. Это очень разозлило леди Джулию, которая всю оставшуюся жизнь пыталась отчаянно доказать, что на картине именно она, только искаженная злой фантазией автора. Но, между тем, портрет был оставлен в замке. Полагаю, это было желанием лорда Артура, против которого строптивая супруга не смогла ничего предпринять.
Оставалось загадкой, почему художник так зло пошутил? И знал ли Ротшильд об отношениях Гвендолен и Артура больше, чем знаю сейчас я?
Дневник обрывался на отъезде Гвендолен из замка. Но я точно знаю, вернее, нет, я чувствую, что Гвендолен еще возвращалась в Кеннет Кастл. И у них с лордом Артуром был ребенок, призрак показывала мне это, попутно тонко намекая и на мое положение.
Как всё закрутилось в такой невероятный клубок? И где найти оставшиеся ответы? Разве что стоит напрямую спросить у привидения?
Глава 24
Когда я вернулась домой в этот вечер, Лиззи снова была не одна. И на этот раз с ней был вовсе не Артур, с которым Лиззи встречалась с самого нового года. Нет.
На уютном диванчике Лиззи огромным мрачным пятном расположился лорд Роберт Кеннет собственной персоной.
Лиззи же забавно хлопотала вокруг, пытаясь то подлить лорду чаю, то обсудить последние новости Лондона. Но лорд Роберт был тертый калач, и чары Лиззи на него не действовали. А вот мне, едва я вошла в комнату, ужасно захотелось смеяться, так похожа была эта парочка на кота и лису из советского фильма про деревянного мальчишку Буратино.
Дальше стало только смешнее. Лорд Роберт поприветствовал меня, даже стараясь изобразить при этом подобие улыбки, что очень плохо сочеталось с угрюмостью его холодного взгляда. Я села в кресло возле дивана. Лиззи продолжала суетиться вокруг гостя, и тогда кот Базилио из Уэльса встал и, абсолютно неожиданно, предложил мне прогуляться. Мне хотелось отказаться, я, и правда, устала после дня, проведенного в архиве, да и говорить с лордом Робертом казалось мне не самой приятной перспективой.
Но интуиция намекала, что я должна пойти. И мы с лордом Робертом вышли на улицу. Оставив Лиззи изнывать от неутоленного любопытства.
За домом, где жила моя подруга, располагался небольшой сквер. И лорд Роберт предложил нам насладиться его красотой.
— В первую очередь, я приехал извиниться перед вами, мисс Смирнова, — сказал старик, едва мы оказались в сквере.
Подавив удивление, я молчала, ожидая, что будет сказано им дальше.
— В нашу прошлую встречу я слегка неверно расценил ваше пребывание в Кеннет Кастл, –продолжал старый лорд с такой важностью, будто выступал с политическим заявлением.
Я с горечью подумала, что тогда лорд Роберт увидел то самое, что увидел. И расценил всё совершенно правильно.
— Впоследствии, признаюсь, я навел о вас справки, — старик пристальным взглядом оглядел меня.
Великолепно!
— И мне подтвердили, что вы реставратор,специалист высокого уровня, — отвел от меня взгляд старик.
Это начинало раздражать. Конечно, очень мило со стороны лорда Роберта, приехать и заявить «Простите, мне тут сказали, что вы не шлюха, а реставратор, ошибочка вышла». Но я охотно обошлась бы без его извинений. Всё это было уже ни к чему.
— Однако самым большим и весомым аргументом, — продолжал лорд Роберт, — стали слова моего друга Генри, который назвал меня глупым напыщенным индюком, не имеющим права говорить что-либо о такой чудесной девушке, как вы.
Лорд Роберт снова попытался улыбнуться. На этот раз вышло чуть лучше и даже немного теплее.
— Как видите, я высоко ценю мнение друзей, особенно таких, как Генри, и потому я здесь.
