брошюрку, называвшуюся «Клин». Углубился в чтение. Клин — город областного подчинения в Московской области… население 86 245 человек… первое упоминание в 1317 году… с 1781 года город. В нем находятся железнодорожная станция на линии Москва — Ленинград… через город проходит автомагистраль одноименного названия. Из достопримечательностей: Государственный дом-музей П. И. Чайковского. Еще: мемориал памяти воинов, погибших при защите и освобождении Клина, поставлен в 1957 году.
Сергей закрыл справочник. В 1957 году… сейчас 1967 год. Прошло десять лет. Может, этот нелюдь осуществил взрыв, чтобы как-то «насолить» нынешней власти, ветеранам войны, всем жителям города? Не похоже, ведь взрыв, как сообщил полковник Грибанов, произошел не у мемориала, а у кинотеатра. А вдруг ему без разницы, где устроить взрыв? Лишь бы громыхнуло? Да, загадка в загадке, как говорил отец.
Так что все-таки связывает Челябинск, Краснодар и Клин? Сидеть Сергею надоело. Он встал, слегка наклонился, опершись руками о столешницу, и в этой позе стал размышлять. Благо рядом никого не было. Ну ладно, Челябинск, Краснодар большие города, где в часы пик скопление народа. Но Клин? Как Клин попал в их компанию? Стоп! Может, спорт? Кроме футбола, Сергей Дружинин немного знал о спорте. Раздобыв футбольный справочник, он углубился в его изучение. Краснодар — команда 1-й лиги «Кубань», Челябинск — команда 2-й лиги «Локомотив». А Клин? В маленьком Клину нет ни одной заслуживающей внимания команды. Впрочем, почему только футбол? Есть еще много других видов спорта! Надо, как советует Банных, посетить областной спорткомитет и кое-что выяснить. А потом, конечно же, звонить Храбровицкому. Может, у него есть что-то интересное?
— Куда едем? — спросил Акимыч. На этот раз он не курил и не дремал.
— В облспорткомитет, — ответил Сергей, разваливаясь в кресле автомобиля. — Знаешь такой?
— Я все в городе знаю, — деловито заверил Акимыч, включая двигатель автомобиля.
Председатель областного спорткомитета Петр Федорович Торговкин оказался крепким мужчиной, хоть и был небольшого роста. Дружинин немало удивился, думая увидеть атлета-штангиста если не комплекции Юрия Власова, то что-то близкое к тому. На лацкане пиджака Торговкина красовался значок мастера спорта, а короткие рукава рубашки открывали сильные руки. Как позже узнал Сергей, Торговкин выступал в легкой весовой категории, где атлеты не отличаются высоким ростом.
В приемной было шумно, толпилось много народу. Торговкин, увидев среди них незнакомое лицо Сергея, подошел, поздоровался и спросил:
— Вы от Банных? Извините, у меня начинается совещание. Можете подождать минут сорок?
До звонка Храбровицкому оставалось немало времени, поэтому Дружинин кивнул — подождать он может.
…Время шло, а совещание продолжалось. Из-за закрытой двери слышались разговоры на повышенных тонах, иногда переходящие в ругань. Сергей почувствовал, что нервничает. Глянул на часы: 14:35. А что, если позвонить Храбровицкому раньше? Может, ответ на его просьбу уже готов?
Он решил воспользоваться телефоном секретаря председателя. «Звоните, раз уж так надо», — пожала плечами полная женщина в очках.
Сергей дозвонился. Трубку взял сам заведующий облздравотделом Василий Петрович Храбровицкий:
— О, Сергей Никитич! Здравия желаю, товарищ майор! Как самочувствие?
— Нормальное, — коротко ответил Дружинин, давая понять, что говорить на эту тему у него нет желания. Храбровицкий, видимо, это почувствовал.
— Так, так, по вашему запросу скажу следующее, — он перешел на официальный тон. — Больше половины поликлиник города не имеют врачей-психиатров. Увы, это наша недоработка. Поэтому установить было несложно, что человек, которого вы разыскиваете, не обращался в феврале — марте ни в одну из поликлиник города, за исключением поликлиники при Горбольнице № 1. Не обращался он и в психоневрологический диспансер.
«Все четко, по-военному, — подумал Дружинин. — Впрочем, отрицательный результат тоже результат».
Но Храбровицкий трубку не положил:
— Сергей Никитич, через час ко мне на прием подойдет некто Чеурин. Слышали о нем?
— Слышал, но лично не знаком.
— Он решил вернуться в родной Краснодар, семейные обстоятельства вынуждают. Но Сейфулина, главный врач небезызвестной вам поликлиники, заявление об увольнении не подписывает.
«Я даже знаю, по какой причине, — усмехнулся про себя Сергей, не кладя трубку. — Она не хочет видеть на его месте двоюродную сестру вашей жены».
— У вас нет желания поговорить с Чеуриным? — продолжил разговор Храбровицкий. — Может, он что-то добавит по вашему вопросу.
— Есть желание! — сразу же громко ответил в трубку Дружинин. — Василий Петрович, очень прошу, если можно, задержите Чеурина до моего прихода.
Закончив разговор, Сергей с надеждой глянул на дверь кабинета председателя. Из нее по-прежнему никто не выходил. Неужели и здесь ничего?
Но вот наконец дверь отворилась, и стали выходить люди. Торговкин, вежливо отстраняя появившихся перед ним назойливых посетителей, подошел к Дружинину. Еще раз подал руку.
— Так что вас интересует?
Сергей задал вопрос:
— Скажите, фамилия Крохмаль вам ни о чем не говорит? Он когда-то был активным спортсменом.
— Крохмаль, Крохмаль… нет, не слышал, — пожал плечами Торговкин. — Я ведь здесь командую недавно. А чем он занимался?
— Насколько мне известно, легкой атлетикой, бегом.
— О, это не по моей части. Если бы штангист… — замахал руками энергичный Торговкин и окликнул высокого, стройного, несмотря на возраст, человека. Тот подошел и представился:
— Игнатенко Борис Васильевич.
— О легкой атлетике в области знает все! — с гордостью заявил Торговкин. — Долгое время был старшим тренером сборной области.
Сергей показал удостоверение:
— Борис Васильевич, уделите мне минут пятнадцать?
— Да, пожалуйста.
Торговкина тем временем взяли в оборот две высокорослые девицы, очевидно, волейболистки или баскетболистки, одна из которых что-то недовольно говорила, жестикулируя руками. Дружинин с Игнатенко остались вдвоем.
— Пройдемте лучше в коридор, здесь шумно, — предложил Игнатенко.
Они устроились в коридоре у окна, где стояли несколько стареньких деревянных кресел.
— Слушаю вас, — первым заговорил Игнатенко.
Дружинин внимательно посмотрел на Игнатенко. От его ответа многое зависело.
— Вы, случаем, не помните среди ваших воспитанников человека по фамилии Крохмаль?
Игнатенко ответил, не раздумывая:
— Вальку-то? Крохмаля? Еще как помню! Он что-то натворил, раз им интересуется КГБ?
— Почему вы решили, что он что-то натворил? — ответил Сергей вопросом на вопрос.
— Да парень он был неуправляемый какой-то, непредсказуемый.
Сергей продолжал осторожно смотреть на собеседника, выражение лица которого говорило, что он приготовился услышать что-то важное, даже трагическое.
— Валентин Крохмаль уже ничего не натворит. Он ушел из жизни, — мрачно сообщил Сергей.
— Вот как? А что случилось? Если это обычная смерть, то при чем тут ваша организация?
— Вы правы, случилось. Но все, что связано со смертью Крохмаля, я вам, естественно, сказать не могу. А вот чтобы прояснить причину ухода в мир иной, прошу рассказать о нем все, что знаете, и ответить на мои вопросы.
Игнатенко с невеселым видом кивнул; на его лбу четко обозначились морщины.
— Вальку я знаю с
