— Эй!
— Завтра днем, ровно в четыре, я хочу, чтобы ты пришла в кабинет 222, хорошо?
— Остановись, Отто! Мне придется заставить моих людей работать двадцать четыре часа.
— Просто введи нас в курс дела. Вот и все, что пока от тебя требуется, Джесс.
— Я не знаю… Выступать перед твоей психологической командой с тем ничтожно малым, что у меня есть…
— Джесс, сделай это для меня.
Девушка вздохнула и посмотрела на свои руки, лежащие в ладонях Отто.
— Больше всего на свете я уверен в тебе.
— Я… Я очень рада это слышать. Хорошо, — сдалась Джессика. — И большое тебе спасибо за доверие.
— Ты заслужила его. Как говорится, ты — мне, я — тебе.
Отто отпустил руки девушки, его лицо приняло более спокойное выражение. Самолет быстро шел на посадку. Так тихо, словно говорил сам с собой, Отто произнес:
— Прости, если тебе показалось, что тебя обманывали или как-то использовали.
Одной частичке души девушки хотелось закричать: «Используй меня!», в то время, как другая заставляла молчать и дать возможность Отто высказаться.
— Все в моей жизни сейчас очень неустойчиво. Между комой моей жены, принесшей трагедию нам обоим, и требованиями работы… Лими, Рэйнек и другие враги, которых мне удалось нажить…
Джессика не знала, что он считает Лими своим врагом наряду с Рэйнеком, она подумала о тех других, чьи имена Отто не назвал, но молчала, давая возможность ему продолжить.
— Как бы то ни было, работа с тобой настоящая, очень настоящая и вселяющая уверенность.
— Спасибо, Отто, но ты не думаешь, что преувеличиваешь? Я знаю, Рэйнек надоедливый человек, но…
— Можешь называть это так, Джесс. Но с Рэйнеком держи ухо востро. Нас, молодое поколение, ненавидят эти старые, выбившиеся из сил скаковые лошади… Они будут стараться во что бы то ни стало устранить нас от дел… Поэтому, будь осторожна.
Джессика смотрела, как Отто запивает свой кофе изрядной долей виски. Она поняла, что он уже достаточно много выпил, чувствует это сам и сожалеет, хотя это несвойственно Баутину. И все же до Джессики доходили слухи о необычном поведении Отто в последнее время, и о том, что он едва не сцепился с одним врачом в Бетесде.
— Но, несмотря ни на что, — начал Отто философски, — жизнь и работа ФБР продолжается, ведь так? С такими или без таких, как я. Всех нас используют. Именно это соответствует сейчас работе ФБР, которое должно, в принципе, интересоваться каждым из нас, я прав?
— Не говори ерунды, Отто. Все знают тебя как лучшего руководителя психологической команды в Квонтико, и всем известно…
— Никому ни черта ничего не известно, — Отто замолчал, его прекрасное умение владеть собой снова вернулось к нему.
— Твой рейтинг выше, чем у остальных…
— Послушай, Джесс, я просто хочу, чтобы ты меня поняла — или, вернее, чтобы ты знала — всю степень моего использования тебя, доктор Коран. Ты можешь опуститься на дно вместе со мной, — он пристально смотрел в немигающие глаза девушки. — Действительно! Правду говорят, что станет легче, если выговоришься.
Джессика задумалась, что осталось на душе Отто, о чем он хочет сказать ей, на какой-то момент ей показалось, что он продолжит свою исповедь, скажет о том, какие чувства испытывает к Джессике Коран, а не к доктору Коран. Но Отто упорно молчал, глядя в иллюминатор.
И с этого момента тишину салона нарушал лишь монотонный голос пилота, передающего что-то по рации. Откровения Баутина в той форме, как они были высказаны, привели Джессику в замешательство. Она понимала, Отто обеспокоен состоянием здоровья жены, ему трудно сейчас, как любому другому человеку, который оказался бы на его месте, но девушка не знала, что он становится жертвой паранойи, постоянно испытывая угрозы со стороны Лими, Рэйнека и других влиятельных лиц Квонтико. Может быть, он просто слишком много выпил?
Самолет приземлился, его шасси мягко коснулись бетонной дорожки аэропорта под тоскливым, затянутым тучами небом окрестностей Вашингтона, федерального округа Колумбия. Джессика испытывала облегчение, вернувшись в родную Вирджинию, домой.
Когда самолет приземлился, их встретил Джон Сорп. Он сидел в джипе и махал им руками, как всегда радостный и энергичный. Выпрыгнув с заднего сидения джипа, Джон бросился к самолету и засыпал Отто и Джессику вопросами, не дожидаясь, пока они сойдут на землю — ему не терпелось узнать, насколько успешно прошла поездка.
Тихо сказав что-то Джессике, Баутин прошел мимо Д. С., коротко поздоровавшись с ним, и сел во второй джип, который приехал лично за ним.
К Джессике подошел пилот, спросив, куда поставить ее сумки, два саквояжа с оборудованием и другие вещи. Этим он дал понять, что не занимается ни погрузкой, ни разгрузкой багажа.
— Это вы привезли из Висконсина этих важных персон? — спросил Д. С. шутливо. — Видите ли, это мои подопечные! — закричал он пилоту. И когда понесся за сумками, Джессика с облегчением направилась к джипу, до смерти желая поскорее попасть домой.
— Вы съездили неудачно, да? Только зря потратили время? Я понял это по выражению лица Баутина, — выпалил Д. С., вернувшись с парой сумок.
— С каких это пор ты научился судить о настроении Баутина по его лицу? Говорить о чем-то определенном еще рано, Д. С., дождемся сначала результатов лабораторных исследований. Хотя, в принципе, это похоже на работу одного и того же человека, но ничего конкретно мы еще не знаем, — потом тон Джессики изменился. — Почему ты никогда не говорил мне, что у тебя был разговор с Баутином о предыдущих подобных убийствах?
— Я ничего не говорил тебе, так как не знал, будет ли он предпринимать какие-либо действия, особенно учитывая тот факт, что к этому имел отношения Рэйнек. А когда Баутин перешел к действиям, все произошло так быстро, так чертовски быстро, что… Я не знал даже, что ты уехала, пока сегодня не пришел в лабораторию. Не я здесь главное действующее лицо, Джесс, а ты.
— Это… это была отличная деловая поездка, Джон, деловая поездка.
— Могу себе представить, каким может оказаться путешествие с Баутином. Вы нашли общий язык?
— Конечно, конечно, нашли.
— Послушай, мне кажется, ты была бесподобна. С твоего разрешения, я позабочусь о багаже, который ты привезла из Висконсина.
— С моего разрешения?! Да мне сейчас больше всего на свете хочется плюхнуться в ванну с горячей водой.
— Я прослежу за всем, тебе не стоит беспокоиться.
Джессика улыбнулась Джону.
— Я знаю, что могу рассчитывать на тебя, Д. С., — она забралась в джип, а Джон погрузил ее вещи и присоединился к ней. Водитель воспринял это как сигнал к отправлению, и машина бесшумно отъехала от посадочной площадки.
Какое-то время Джессика смотрела в окно, пытаясь увидеть машину Баутина, но тот скрылся из виду слишком быстро, и девушка поняла, что теперь, когда они вернулись назад, им придется общаться друг с другом более официально. Она снова будет называть его шефом Баутином, а он ее доктором Коран. Казалось, внезапное расставание разорвало связующую их нить, и Джессика пыталась понять, почему в ее душе застыл леденящий холод.
— Я дам тебе некоторые указания относительно того, куда следует доставить эти образцы и пробы, — обратилась она к Д. С., пытаясь говорить так, будто ее мысли заняты только работой. — Лаборатории Маккруна в Чикаго смогут дать нам большую информацию о твердых частицах и волокнах, которые я собираюсь им послать. Копии этих образцов останутся у нас, но я хочу независимой проверки всего, что мы делаем. Чтобы добраться до подлеца, на счету которого, скорее всего, все эти убийства, мы должны испробовать все возможные средства.
— Я все понял. Не волнуйся, я все устрою.
Джессика была уверена, что Джон передаст все найденное на месте преступления в Векоше в надежные и умелые руки.
— Только, пожалуйста, не привлекай к этой работе Рэйнека, хотя бы на какое-то время, — добавила она.
Джон кивнул.
— Я понял.
— Мне все же придется схлестнуться с ним, когда не будет другого выбора.
— Тебе не позавидуешь.
— Кусочки материи передай…
— Боуазу, я знаю, а негативы…
— Вместе с кафелем и кусочками досок пола с места преступления распредели между остальными.
— Я знаю кому их отдать.
— Ты займешься пробами из-под ногтей убитой, ее кожи и волос.
— А Робертсона я попрошу сделать анализ крови и сыворотки крови.
— Если он не будет занят чем-нибудь еще.
— Об этом не беспокойся, а что касается фотографий, это работа для Хейла.
— Ты говоришь, словно самый настоящий руководитель, Джон.
— А я всегда в душе чувствую себя руководителем.
Это рассмешило Джессику, и она почувствовала себя рядом с Джоном легко и уверенно, зная, что он отнесется ко всему, что она привезла с собой из Векоши, так же серьезно и с такой же долей ответственности, как и она сама.
