Ознакомительная версия.
Джип коротко просигналил, рванул, и… исчез. Только в густой пыли остались следы от широких протекторов.
Вяземская ворвалась в ординаторскую и первым делом дала волю чувствам: закрыла дверь на ключ, забилась в угол и горько разрыдалась. Потом, немного успокоившись, позвонила Александру.
— Я хочу, чтобы ты приехал!
* * *
— Черный «Шевроле-Тахо»? — нахмурился Северцев.
— Он преследовал меня! — воскликнула Анна.
— Вспомни, где ты его впервые увидела?
— На улице Тухачевского.
— Это недалеко от дома?
Анна похолодела. До сих пор эта мысль почему-то не приходила ей в голову, но Северцев сразу выделил главное. Джип преследовал ее почти от самого дома, значит… Убийца знает, где она живет?
— Да, — тихонько всхлипнула Анна.
Северцев молча покачал головой.
— Что? — замирая от страха, спросила Вяземская.
— Нет, ничего… — он подошел к Анне, взял ее руки в свои, прижал к груди.
Александр стоял, раздумывая о чем-то. Вяземская видела, что решение дается ему нелегко, но… он должен был его принять. Больше некому — Анна все еще не могла придти в себя. Ответственность ложилась на плечи Северцева, и, к его чести, он не пытался этого избежать.
— Ты можешь написать заявление на отпуск? — спросил Александр. — За свой счет? Недели на две?
— Ну… — Вяземская пожала плечами. — Думаю, да.
— Напиши прямо сейчас. И никуда отсюда не выходи — в институте ты в безопасности.
Анна кивнула.
— Я приеду за тобой, как только освобожусь. Дай мне ключи от квартиры и скажи, где лежит загранпаспорт.
— Ты хочешь уехать? — догадалась Вяземская.
— Я хочу увезти тебя, — мягко поправил Александр. — Игры кончились.
Самым паршивым в этой ситуации было то, что начальник приказал сдать оружие.
Рюмин нехотя плелся в оружейную комнату. Он всячески оттягивал грустный момент расставания.
За годы службы пистолет превратился в нечто большее, чем кусок вороненой стали. Безусловно, с ним Рюмин чувствовал себя увереннее, однако не это было главным. Бандит с оружием тоже чувствует себя уверенно, но пистолет, купленный на черном рынке, — просто машинка для убийства и не более того.
Для капитана табельный «Макаров» являлся символом: как для сторожевого пса — ошейник, утыканный острыми шипами. Приятная холодная тяжесть не позволяла Рюмину забыть, что он — страж закона. А закон — такая штука, которую нельзя выразить в чем-то материальном: в рублях, автомобилях или квадратных метрах. Закон требовал служения. Это наполняло жизнь капитана правильным смыслом. Другого смысла, к сожалению, не было.
А теперь, похоже, и этого не осталось. Опер без пистолета — все равно, что священник без креста. Или — пианист без рояля. Ноль. Пустое место. Ничтожество.
Рюмин спустился в оружейку, сдал пистолет, расписался в толстой тетради. Петли сейфа что-то издевательски пропели, лязгнул замок, и… Все. Никогда еще капитан не чувствовал себя таким потерянным и несчастным.
Он поднялся на второй этаж, в лабораторию к Петровскому. Теперь у Рюмина была уйма свободного времени. На самом деле, не уйма — пустота. И ее надо было чем-то заполнить.
В лаборатории, как всегда, было накурено. Джо Коккер пытался расплавить колонки китайской магнитолы. Колонки пока держались.
— Можешь не подавать мне руку, — сказал капитан с порога. — Я — ущербный…
Мужчины обменялись крепким рукопожатием.
— Неважно выглядишь, — заметил Стас.
— Хорошо, что вообще как-то выгляжу, — ответил Рюмин.
— Что собираешься делать?
Новости в здании на Петровке распространялись быстро. Здесь умели работать с информацией — добывать по крупицам и складывать их в цельную картину.
— Напьюсь… — меланхолично сказал капитан.
— А потом?
— Продолжу…
— Что-то мне не нравится твой настрой, — нахмурился криминалист.
— Ты не одинок. Мне тоже.
— Воронцов уже вызывал тебя в кабинет?
— Вызывал? — насторожился Рюмин. — Вызывать можно подозреваемого для допроса, а для дачи свидетельских показаний обычно приглашают… — он пристально посмотрел на Стаса. — Меня готовят к новой роли? Козла отпущения?
— Разве ты еще не прочитал сценарий? Похоже, это не ты, а я буду носить тебе передачки.
— Ты что-то знаешь?
Петровский взял капитана за рукав и подвел поближе к магнитоле.
— Говорят, у Рудакова были какие-то доказательства. Он за кем-то следил, но не очень удачно.
— А при чем здесь я?
— У него в кармане лежал твой адрес. Я проверял эту бумажку на наличие отпечатков, следов пота и так далее. Жена вспомнила, что в то утро он взял с собой фотоаппарат. Фотоаппарат нашли. Теперь все ищут пленку, — криминалист выразительно посмотрел на Рюмина. — Но пока безуспешно.
— Далее если найдут, что это им даст?
— Улику. А базу Воронцов подведет, можешь не сомневаться. Мой тебе совет — найди пленку первым. Ты же это умеешь.
— Стас… Ты действительно думаешь, что мне есть, что скрывать? Ты считаешь, что я… Убийца?
Петровский замолчал.
— Я считаю, — сказал он после паузы, — что каждый гражданин имеет право быть убийцей.
Рюмин собирался возразить, но криминалист схватил его за руку и крепко сжал.
— Забудь. Просто найди пленку, и все. Тогда я спокойно лягу в больницу.
* * *
Пленка… Она, безусловно, где-то была. Судя по тому, что Воронцов пока не сумел ее найти, разгадка лежала на поверхности. Но где?
Капитан вышел из здания на Петровке, сел в машину и поехал. Без всякой видимой цели — лишь бы подальше от городского управления.
Как ни странно, за рулем лучше думалось. «Восьмерка», в отличие, скажем, от «Мерседеса», не могла ехать сама — ею нужно было управлять. Руки и ноги работали в едином слаженном ритме, отточенные двигательные стереотипы контролировали процесс вождения. Голова при этом оставалась свободной.
Итак, пленка… В квартире Рудакова? Воронцов наверняка обыскал ее вдоль и поперек. Напрасный труд. Там ее не было и быть не могло: Рудаков ведь так и не успел подняться в квартиру, его убили в подземном гараже.
Тогда… В машине? Нет, только не это. Значит, где? В модельном агентстве? Ведь фотоаппарат обнаружили именно там, и он был заряжен — новой, чистой кассетой.
Да, пожалуй. Это уже ближе к истине, но Капитан хорошо знал Воронцова. Человек без фантазии, однако усердный. Он бы сжег модельное агентство к чертовой матери, а потом просеял золу и пепел, но обязательно нашел бы пленку. Пленку…
Внезапно Рюмина осенило. А что, если искать нужно вовсе не ее, а что-то другое? Что?
«Черт! Это же так просто! — подумал капитан. — Неужели…».
Версия нуждалась в проверке. Обязательно. Срочно.
* * *
Рюмин припарковал машину на стоянке перед «Моцартом», в Грохольском переулке. Прежде чем остановиться, он внимательно огляделся — автомобилей с голубыми номерами нигде не видно. Значит, можно не опасаться столкнуться с кем-нибудь из опричников Воронцова.
Капитан подошел к охраннику, сидевшему при входе, показал удостоверение.
— Опять? — неприветливо спросил тот. — Вы еще не устали?
— Вот что, любезный, — строго сказал Рюмин. — Мы никогда не устаем. Работаем до тех пор, пока не добьемся результата.
Охранник неохотно поднялся со стула.
— Что на этот раз? Будете перекапывать зимний сад? Выдергивать пальмы из кадок?
— Я хочу осмотреть кабинет, — ответил капитан. — У вас есть ключи?
— Кабинет?! — охранник не поверил своим ушам. — Это что, шутка?
— Я бы тогда улыбнулся. Берите ключи и пойдем.
— Послушайте… — на лице охранника было написано сомнение. — Ваши сотрудники уехали полчаса назад. Они перерыли весь кабинет и ничего не нашли.
— Они были с собакой? — поинтересовался Рюмин.
— Нет… — охранник заглянул за спину капитана. — А вы?
— А я — с собакой, — Рюмин увидел изумленный взгляд охранника и пояснил. — У нее тепловой удар. Осталась в машине.
— Вы издеваетесь?
— Нет, это вы издеваетесь! — вскипел капитан. — Вы препятствуете проведению оперативно-следственных мероприятий! Я доложу об этом в рапорте. — Рюмин достал из кармана блокнот и ручку. — Как ваша фамилия?
Охранник после недолгих колебаний вытащил из ящика стола ключи. Они поднялись на второй этаж, прошли до конца коридора. Щелкнул замок…
— Я быстро, — сказал капитан и устремился к пастельному рисунку Дега. — Здравствуйте, девочки! Скучали без меня?
Рюмин отодвинул репродукцию, осмотрел пыльную изнанку. Ничего.
— Хм… — капитан направился к письменному столу. Тоже пусто.
— Ваши сотрудники очень внимательно изучали бар, — с ехидством заметил охранник. — И, по-моему, собирались забрать все бутылки. Надо полагать, для детальной экспертизы.
Ознакомительная версия.
