Ознакомительная версия.
Когда я заканчивал «обыск», то услышал, как дверь в квартиру открылась, и следом захлопнулась. Теперь кто-то еще находился в квартире. «Черт, черт, черт!». Впервые что-то пошло не по моему плану. Морально я, конечно, к этому готовился, но, как только это произошло в жизни, меня начало трясти, как при первом убийстве. Я услышал, как нежданный гость снял обувь.
– Мааам, пааап, вы дома? – из прихожей донесся голос женщины лет сорока пяти. Я замешкался – это было единственной ошибкой, которую я тогда совершил. Я стоял, замерев, в комнате и прокручивал сотни вариантов развития событий, мой мозг работал на пределе, но, признаюсь, я запаниковал. Мой окровавленный нож, лежал на кухонном столе, там же я оставил пистолет, когда пошел одевать перчатки. Как я мог быть таким непредусмотрительным? Прошло секунд десять, хотя, казалось, что я стою в комнате уже не меньше часа, мои ноги предательски отказывались двигаться, было лживое ощущение, что они затекли. Из кухни раздался пронзительный крик. Он пронесся сквозь меня. Комната вокруг меня становилась все больше, а я все меньше. Голова начинала кружиться. Я чувствовал, как все начинает разваливаться. Я был похож на человека, на глазах которого разрушали «творение», которое он создавал очень долгое время. Скорее всего, соседи услышали ужасный крик. Может быть, они сразу вызвали полицию. Вероятно, полиция уже выехала. «Меня поймают?Не сегодня!» – подумал я. Потом раздались осторожные шаги по коридору, сопровождающиеся всхлипами и истерическим плачем. «Ясно, она идет проверить, жив ли отец». Две секунды на размышление, планирование и действие. Я встал за приоткрытую дверь, благо, мои габариты позволяли это сделать, и принялся ждать. Ждать оставалось не долго. Тут же в комнату зашла женщина. Она была гораздо худее своих родителей, и от этого мне стало намного легче. Я вряд ли смог бы справиться с «бегемотом». Она стояла посреди комнаты возле трупа своего отца и закрывала обеими руками рот, как бы запрещая себе кричать и плакать, возможно, это была сильная женщина. И вряд ли кто-нибудь смог бы удержать свои слезы при виде такого. Её прямые рыжие волосы тряслись, выдавая тряску всего тела. Сквозь плотный замок ладоней все же вырывались слабые всхлипы и стоны. Но все это было не важно, так как преимущество уже находилось на моей стороне – я находился к пистолету ближе, чем она. Я сорвался с места и со всей силы толкнул женщину в спину. Она, запнувшись о труп своего отца, с грохотом свалилась на пол. Этого я уже не видел, потому что мчался на кухню за пистолетом. Тот преданно лежал на углу стола. Я схватил его и проверил положение предохранителя. Затем, выставив перед собой, я побежал обратно в комнату. Женщина все еще пыталась подняться, видимо ударилась головой и потеряла ориентацию. Следом, увидев меня и пистолет, прекратила всякие попытки. Местами её лицо было измазано в крови и выражало отчаяние и страх.
– За что?.. – спросила она дрожащим голосом. На секунду я замешкал, задумавшись над вопросом. Попытался понять – «за что». Потом состроив недовольную гримасу, я прицелился и сказал:
– А должна быть причина? – в след за словами, из пистолета вылетела пуля. И попала прямиком в лоб женщины. Та, тут же упала на спину замертво, а её ноги по-прежнему оставались согнуты в коленках. Мне нельзя было медлить. Я не знал, слышал ли кто-нибудь крик этой женщины или «треск» моего пистолета. Я спешно пошел на кухню, к своему «спасительному» дипломату. Затем стянул с себя окровавленную белую рубашку (расстегивать пуговицы, не было времени), и надел свежую – черную. Дальше бросил пистолет и нож в дипломат, туда же закинул окровавленную рубашку и галстук, бланки, псевдо-документы, красивую папку, ручку, очки, две гильзы, которые перед этим поднял в задымленной комнате. Еще раз проверил, не забыл ли я чего, взъерошил прилизанные волосы, схватит дипломат под мышку и направился в коридор. Там я отыскал ключи от квартиры. Мне нужно было закрыть за собой дверь. Потому что если полиция и выехала, то пусть она провозится еще немного с дверью, или позвонив пару раз, забьет, решив, что вызов ложный. Я заглянул в зрачок в двери. В подъезде никого не было. Мне это значительно упростило жизнь. Нет, правда. Я вдруг почувствовал, что в моей жизни все не так плохо, сразу появился оптимизм. Я вышел за дверь и закрыл её на ключ, затем в спешке ушел домой. Ни полиции, ни службы спасения, ни бушующих бабусек по пути я не увидел. Видимо мой план прийти в послеобеденный перерыв в будний день – сработал, не считая свалившейся на меня из неоткуда той женщины.
Я не стал интересоваться, последствиями того дня ни по телевизору, ни в интернете. Мне бы пошло это во вред. Скорее всего, я бы стал зависим от популярности. Думаю, это главная ошибка других убийц. Не стоит мотивировать свои преступления желанием попасть в телевизор. Ведь, как и любой другой наркотик, популярность вызывает привыкание. Тогда мне, возможно, захочется совершать все более и более грандиозные и массовые убийства. И я постепенно отойду от продумываний деталей, к более общим аспектам. Что, скорее всего, приведет к моей поимке. Поэтому я решил исключить, постубийственные действия, полностью игнорировать всю информацию о моих преступлениях, и продолжать жить привычным распорядком. Ведь, как бы вы там не думали, я – совершенно обычный человек. Я хочу слушать музыку, смотреть фильмы, общаться с друзьями, заниматься сексом…
«А должна быть причина?»
Вчера у меня был день траура. Мой любимый кот скончался. Хотя, говорить «любимый», наверное, не правильно, ведь он у меня был всего один. Но все это не важно, потому что он умер.
Я вернулся поздно вечером с учебы. Отец как всегда бухой спал на кухне, положив голову на обставленный полупустыми банками пива стол. Кот меня не встретил, что уже показалось странным. Я прошел в свою комнату и увидел его. Поначалу, я думал, что он спит. Но кот не обратил на меня никакого внимания, а слух у него был очень острый. Я подошел к нему и пихнул ногой. Все было понятно. Мое сердце пронзила грусть. Ведь он был, чуть ли не единственным существом, которое я любил по-настоящему. В этой квартире уж точно. Думаю, и я был единственным, кого он любил. Поэтому именно мне полагалось его захоронить. Я положил его толстенькое тельце в пакет. Не подумайте ничего такого, можно сказать, я оторвал для него частичку себя. Это был мой любимый пакет. Затем взял на балконе лопату, оделся и вышел на улицу.
За гаражами, возле которых стоял мой дом, теснился небольшой пустырь. Для захоронения такое место подходило идеально. Поэтому я сразу направился туда. Были уже поздние сумерки, но света еще хватало, чтобы видеть куда наступаешь. Несколько раз я случайно ударил пакет о какие-то штуковины, торчащие из земли. От каждого такого удара внутри меня все сжималось. Я будто хотел сказать коту: «Извини». Забавно, ведь он был уже мертвый. Я свернул с тропинки и несколько метров прошел по низкой пожелтевшей траве и остановился у одинокого кустарника. Затем, положил пакет на пол и принялся копать. Мне понадобилось сделать всего лишь десять капков, чтобы вырыть ямку нужной глубины и ширины. Я обвернул остатком пакета тельце кота и опустил в ямку. Следом набросал сверху земли и примял лопатой. Такой вот обряд погребения. Вам может показаться, что я делал это хладнокровно, но, на самом деле, мое сердце сжималось от печали. Мне стало очень одиноко. И жалко его. Я вдруг понял, что он был тоже одинок. Ведь, небудь меня, он, скорее всего, валялся бы сейчас в урне у подъезда. И в будущем я буду единственным, кто о нем будет вспоминать. Не это ли самое печальное в смерти?
Сегодня мне удалось застать дома еще «живого» отца. Он встретил меня вопросом, который произнес заплетающимся языком:
– Где кот?
– Сдох.
– Когда?
– Вчера.
Он отвел глаза. И пробормотал что-то, пожав плечами, будто спрашивая сам у себя: «Почему я об этом не знаю».
Вот такой насыщенный диалог был произнесен в память о моем покойном коте. Больше мы к этой теме не возвращались. Как и к любой другой.
Ему было четырнадцать лет. Его звали Пряником. Его окрас был черно белый. Он любил, когда его чешут за ушком. Он был очень придирчив к еде. Он был очень предан. Он спал всегда рядом со мной. Он любил играть с веревочками. Он любил есть бабочек. Он был самым милым котом на свете. Он был…
Примерно полтора года назад я вдруг почувствовал нехватку секса в своей жизни. Поэтому я стал подыскивать варианты. Мастурбировать мне уже, честное слово, надоело. Не скажу, что я устал. Просто это так однообразно и скучно и никакой чувственности. Тем более, как мне показалось, на члене стали образовываться потертости. Смешно звучит, но это правда.
Ознакомительная версия.
