— Сейчас? Уже почти половина шестого вечера, и сегодня суббота.
— Я знаю, знаю, но это очень важно.
— Я уверена, что это очень важно, детектив Миллер, но у меня на семь часов запланировано одно дело, и оно тоже очень важное. Пока еще судмедэксперты закончат работать с телом… Я все равно получу его не раньше девяти-десяти часов, и это в лучшем случае.
— А ты сможешь подъехать позже? Ну, когда закончишь то, что запланировано на семь часов.
Мэрилин Хэммингз молчала.
— Мэрилин?
— Что за ерунда, Роберт? Кто я, по-твоему? Ты считаешь, что я обязана угождать всем твоим причудам? Это моя работа, да, но сейчас я не на работе. Я планирую прогуляться и вернуться домой. Будет уже поздно, я заварю себе травяного чаю, проверю электронную почту и лягу спать. Вот так я собираюсь провести вечер, Роберт. Я не хочу переться на работу в десять или одиннадцать вечера, чтобы смотреть на обгоревший труп какого-то бедняги, которого заперли в багажнике.
— Мэрилин, Мэрилин, мне действительно очень нужна твоя помощь…
— Прекрати, ладно? Пускай им займутся ребята с ночной смены. Кто там у нас сегодня? — Хэммингз прикрыла трубку рукой и крикнула: — Том! Том! Кто у нас сегодня ночью на смене?
Миллер услышал приглушенный голос Александера:
— Уркарт.
— Кэвин Уркарт. Он хороший специалист, как, впрочем, любой из нас. Он сегодня работает ночью и сможет помочь тебе в этом маленьком деле, Роберт.
— Мэрилин, серьезно, мне нужно, чтобы это сделал человек, который знает, что происходит. Это очень важно для меня, чертовски важно, и мне нужна твоя помощь!
— И с какого такого перепугу я обязана тебе помогать, Роберт? Почему я должна все бросить и снова тебе помогать? Кажется, из-за тебя у меня и так уже были неприятности, и я не понимаю, почему…
— Ты злишься, потому что я не позвонил?
Мэрилин Хэммингз рассмеялась — резко и громко.
— Я не хочу это обсуждать, ладно? Все понятно?
— Я позвоню позже, — сказал Миллер. — Я позвоню, когда тело привезут к вам.
— Делай что хочешь, Роберт.
Хэммингз положила трубку. Миллер задался вопросом, могли он, в принципе, еще больше испортить дело, чем это ему удалось. Из раздумий его вывел шум, вой сирены и свет фар двух гражданских машин и фургона коронера, которые появились в конце квартала.
Подростки разбежались, остался один вожак. Когда Миллер посмотрел на него, он улыбнулся и покачал головой.
— Мы, может, и не ангелы, но хотя бы не делаем из людей шашлык.
Он развернулся и, прежде чем Миллер успел что-то сказать, исчез.
В двадцать часов сорок восемь минут судмедэксперты передали труп в офис коронера. Миллер еще раз поговорил с Росом, посоветовал ему не вмешиваться и сказал, что сообщит, если что-нибудь узнает. В голосе Роса он почувствовал явное облегчение. Миллер не звонил Ласситеру, не передавал ничего Нэнси Коэн. Пока что он не хотел, чтобы кто-нибудь, помимо него самого, знал о связи между сгоревшим автомобилем и Джоном Роби. Также нельзя было забывать, что отчет судмедэкспертов по квартире Наташи Джойс так и не попал к ним в руки. Он гадал, работали ли вообще судмедэксперты в ее квартире.
Миллеру позвонил Грег Рейд, спросил, где он находится и может ли подъехать к ним в комплекс. Миллер ответил, что будет к началу девятого.
Рейд встретил его в коридоре и проводил к лаборатории. Миллер не спрашивал, зачем он понадобился Рейду, поскольку знал, что тот не побеспокоил бы его без нужды.
Войдя в лабораторию, располагавшуюся в самом дальнем крыле комплекса, Рейд указал на металлический стол, на котором лежали какие-то фрагменты. Рядом кто-то положил пластиковый пакет для вещественных доказательств, в котором Миллер заметил что-то непонятное.
— Это нехорошо, — тихо сказал Рейд и нервно взглянул на дверь, через которую они вошли.
Миллер не ответил. По выражению его лица можно было понять, что он ждет объяснений.
Судмедэксперт натянул латексную перчатку и пинцетом поднял один из фрагментов, лежащих на столе.
— Это, — сказал он, — было обнаружено на шее жертвы. Насколько я могу судить, изначально оно было оранжевого цвета. — Рейд положил фрагмент на стол и убрал пинцет. — Эта спекшаяся масса представляет собой набор похожих разноцветных предметов…
Он посмотрел на Миллера.
— Ленты, — спокойно сказал Миллер.
Рейд кивнул.
— Тот же состав?
Рейд снова кивнул.
Миллер огляделся в поисках стула.
Рейд сел рядом с ним. Так они сидели несколько минут, молча размышляя над сложившейся ситуацией.
— Как знать… — наконец сказал Миллер.
— Ты знаешь.
— Когда ты сдаешь отчет?
— Я сдаю отчет с недельной задержкой.
— В машине или на теле было что-то, что могло бы пролить свет на то, кто перед нами?
— В машине ничего не уцелело. Нам еще повезло, что фрагменты ленты не превратились в пепел.
— Ты обработал квартиру Джойс?
— Нет, ею занималась другая команда, — ответил Рейд. Миллер почувствовал волнение.
— Как ты узнал о машине? — спросил Рейд.
— Мне позвонили.
— Кто?
— Аноним.
— Может, это он и звонил?
Миллер покачал головой.
— Я не знаю, кто это был. Голос был изменен.
Он не смотрел Рейду в глаза. Он не умел врать и понимал, что Рейд моментально увидит ложь.
— Так что ты хочешь, чтобы я сделал? — спросил Рейд.
— Работай в обычном режиме. Хотя, если в первую очередь ты займешься просроченными отчетами, я буду тебе благодарен.
— Не вопрос, — ответил Рейд. — Я все равно должен сдавать отчеты строго по датам.
— Спасибо.
— Так что ты собираешься теперь делать?
— Попробую упросить Хэммингз провести вскрытие.
— Не хочешь привлекать внимание, верно?
— В смысле?
Рейд покачал головой.
— Чем меньше людей знают об этом, тем лучше.
Миллер озадаченно посмотрел на него.
— О чем ты?
— Потому что это похоже на еще один Уотергейт, верно? — спросил Рейд. — Для кого-то это станет серьезной головной болью, согласен?
— Надеюсь, что нет, — ответил Миллер. — Несмотря на все это, я надеюсь, что так не будет.
— Все еще работаешь над этим делом?
— Неофициально — да.
— Неофициально?
— Это уже второй вопрос, который ты мне задаешь и ответ на который тебе лучше не знать.
— Да ладно, — хмыкнул Рейд.
Миллер поднялся со стула.
— Удачи.
— Я не верю в удачу, — ответил Миллер.
— Возможно, тебе стоит начать в нее верить.
Миллер позвонил Мэрилин Хэммингз в десять минут двенадцатого.
— Я дома, — сказала она.
— Скажи мне свой адрес. Я заеду за тобой.
— Ты сейчас где?
— У тебя на работе.
— Уркарт там?
— Да.
— Пускай он сделает вскрытие. Я хорошо погуляла, поела и немного выпила, так что руки у меня могут дрожать. К тому же сейчас не моя смена. Уже скоро полночь. Оставь меня в покое.
— Мэрилин, мне очень нужно, чтобы ты провела это вскрытие. Мне необходимо, чтобы его сделала именно ты, по нескольким причинам. Я хотел бы назвать тебе их, но не по телефону. Позволь мне заехать за тобой. Мне нужно знать, кто этот парень.
— Завтра…
— Возможно, у меня не будет завтра.
— Да ладно тебе, не надо мне вешать лапшу на уши. Что это за мелодраматическое дерьмо?
Миллер был ошеломлен.
— Я не знаю, что я сделал, Мэрилин…
— Ты не знаешь, что ты сделал? Ты только себя послушай! Ты не знаешь, что ты сделал? Как насчет похищения вещественного доказательства или соучастия в его сокрытии? Как насчет привлечения городского служащего к похищению вещественного доказательства? Как тебе для начала?
— Послушай, я знаю. Мне жаль, мне очень жаль… Я не хотел поставить тебя в подобное положение, но только трое или четверо людей имеют более-менее нормальное представление о том, что происходит, и я хочу, чтобы так было и впредь. Я не могу позволить, чтобы это вышло наружу. Расследование забрали федералы…
— Что?
— Ты не знала, что делом теперь занимается ФБР?
— Нет. А когда это произошло?
— Вчера.
— То есть ты хочешь сказать, что тебя отстранили от расследования, но ты все равно хочешь, чтобы я приехала и сделала вскрытие трупа, который может быть напрямую связан с делом, которое только что у тебя отобрало ФБР?
— При создавшемся положении они не связаны, Мэрилин…
— Так же не связаны, как последняя услуга, которую я тебе оказала, была не связана с расследованием, которое ты вел? Или они не связаны как-то иначе?
— Ладно, — сказал Миллер. — Мы еще даже на свидание не ходили, а уже ссоримся.
— Это не шутка, Роберт.
— Нет, извини, ты права. Я просто не понимаю, почему ты сердишься на меня.
Мэрилин помолчала, потом громко вздохнула.
