Олег помолчал немного, жадно докуривая сигарету.
– Я думал… Понятно, что не просто так. Не из-за «Чистых рук», про которые мне грузят… Ума не приложу. За этот год у меня и материалов-то серьезных не было, мелочь одна.
Сидящая за соседним столом троица о чем-то бурно заспорила.
– Да. – вспомнил вдруг Валера, – Адвокат-то у тебя есть? Вроде как полагается.
– Дали… Только не нравится он мне. Слащавый больно. Тоже все выспрашивает да успокаивает…
Неожиданно Олег поднял глаза на Валеру. Валера усмехнулся.
– Не хочешь, не рассказывай. Сам учил, что никому верить нельзя. Кроме меня.
– Ладно, я уже от каждой тени шарахаюсь. Странно, что тебя ко мне пустили.
– Не переживай. Я сам пришел. Девчонок вон попросил. Так что адвокат?
– Прямо альтруист сказочный. Крестный для Золушки. Кому чего передать – пожалуйста, чего принести – пожалуйста, ходатайство накатать – пожалуйста. И все бесплатно, за спасибо. И это мне, оперу, он пытается втирать. Я его вспомнил, он самых крутых бандюгов защищает, «за так» и слово не выдавит. А тут бесплатно. Я ни о чем его и не прошу, ничего не рассказываю. Дурку включил.
– Ты в отказе? По патронам?
– Нет, блин, чистосердечное признание написал. И как Коновалова лупил, колонулся. А заодно поделился, как трахнул его в задницу, убил и ограбил. Ну, ты спросишь…
– На всякий случай. Ты не тяни кота за яйца, быстрее соображай. Я тут действительно без разрешения, самовольно. Может, не по работе куда влез, по халтуре какой?
– Был один вариант… Не по работе, но и не халтура. Может, оттуда ноги растут. Я просто ничего другого не нахожу. Просто не нахожу!
– Давай выкладывай.
– По весне ко мне знакомая одна пришла. Так, якобы случайно. Одноклассница, Алка Морозова. Романчик у нас в школе был. После школы закончился. Она замуж за военного вышла, а я на Светке женился. Вспоминал ее иногда, девочка-то центровая была, цену себе знала, все равно со мной не осталась бы. А тут пришла. Привет-привет. «Узнала, что ты в ментуре, решила заскочить». Поболтали о пустяках, о ребятах. Она со своим разбежалась, детей не было. Работает в банке, должность не шибко высокая, начальник биржевого отдела, но вполне ее устраивает. Сейчас одна живет, квартиру прикупила. Я тоже про себя рассказал. Сходили кофейку с коньячком попили, телефонами обменялись.
– Ну, ты, конечно, заскочил потом в гости?
– Заскочил, а чего такого? Тем более любил когда-то. Ну, в общем, все нормально прошло. Она со мной о судьбе пооткровенничала, я с ней поделился. Одиночество – не самая лучшая штука, кем бы ты по жизни ни был.
Через недельку звонит в отдел – так и так, Олег, квартиру у меня обворовали. Странно как-то обворовали. Может, что посоветуешь? «В чем странность-то?» – «Дверь видел мою? Металл. Просто так не сковырнешь, но они постарались, долго повозиться пришлось. Риск ведь какой. Перевернули все вверх дном, а взяли колечко старое да воротник меховой». А у Алки было что взять. Упакованная хатка. Я ее успокоил – радуйся, мол, что не взяли ничего, воры, значит, такие попались, добрые, бывает. Посоветовал сигнализацию поставить. Вечером заехал к ней, посмотрел. Спустился в подвал и прямо на ступеньках воротник нашел. Дверь действительно курочили от души. Местным операм позвонил – были еще в районе такие случаи? Не было. Странно, в общем. Алла расстроившись, выпила коньяка полбутылки. Я остался, пока двери не починят.
– Понимаю.
– Нет, она действительно перепугалась, тряслась вся. На другой день под вечер в отдел пришла. Принесла папку с документами и попросила похранить: мол, документы важные, на работе спрятать негде, дома после кражи страшно держать, пускай у меня побудут. Ради Бога, Алла, есть не просят. Бросил в сейф. Но чувствую, Алка какая-то не такая. Может, после кражи еще не оклемалась. Я попытался поговорить с ней, она отмахнулась и ушла.
Через пару часов я ей домой позвонил от себя. А она уже нарытая в стельку, еле языком ворочает. Я опять попытался вызнать, что с ней. Не из-за кольца же так надралась. Тут она полную околесицу понесла. Это бумажки, говорит, искали, которые она утром мне принесла. Ради этих бумажек кое-какие люди не то что квартиру обыщут, а и башку запросто открутят. Очень высокие люди, сильные и богатые. «И если найдут они бумажки эти, мне уже ничего не надо будет. Да я сама дура, на деньги клюнула. Так что береги их, Олежек». Я снова ее успокаивать – прекрати паниковать, приходи завтра и все спокойно расскажи. Никто тебя не тронет, я уж постараюсь, чтобы не тронули.
Она как засмеется в трубку: «Ты как был в школе дурачком наивным, так и остался. Помнишь, как я тебя все время по телефону разыгрывала, а ты все равно попадался? Такой и сейчас».
Олег прервался, посмотрел на троицу. Те сцепились из-за какого-то юридического вопроса и не обращали на оперов никакого внимания.
– В общем, в тот вечер я от нее ничего не узнал. Решил подождать. Алла еще немного пословоблудила, так, ничего конкретного – не жизнь у нас, а сплошная карикатура, и сколько волка не корми, ему все равно мало.
– Погоди, – перебил Валера. – По пьяни люди хорошо треплются. Может, еще что про бумаги говорила?
– Я, по крайней мере, ничего не понял. Говорю же, сплошное словоблудие про несправедливость и воровство. Работяги по пять месяцев .зарплату ждут, а зарплата их за океан уходит спокойным макаром. Ну, и прочее в том же духе.
На другой день мне не удалось встретиться с Аллой, у нас «мокруха» приключилась, помнишь, на Северной, закрутились тогда плотно. Лучше бы встретился… Позвонил ей через день, а там, в квартире, оперы сидят из убойного отдела. Я тут же туда сорвался. Мужики и рассказали, что накануне возле ее дома разборка случилась, люди видели. Братва что-то не поделила. После – стрельба, как водится. Алла, вероятно, мимо шла, шальной пулей ее и зацепило. Прямо в голову, наповал. Братки разбежались, одни приметы их имеются. Никаких зацепок. Следователь поручил формальный обыск в хате делать, вот и делаем для очистки совести. Хотя очевидно, что это случайная смерть.
Я надрался тогда до соплей, первая любовь все же, просто так не выкинешь. На работу не пришел, помнишь, рапорт Бородину писал? Про Аллу никому не рассказывал, не понравилась мне эта история. Тут и опером быть не надо, чтобы в случайность поверить. Алла у меня помощи просила, а я так и не понял ничего.
– Ты смотрел документы?
– Нет, я в них котлеты заворачивал. Само собой, сунулся. Толку-то? Я ж не финансист, не банкир. На одном листе названия фирм, адреса, расчетные счета. Стремные названия – «Туз», «Король», «Дама» и «Валет». Прямо колода карточная. Дальше копии паспортов каких-то сделок. На поставку стройматериалов из Штатов. Потом схемы всякие, с названиями банков, номерами счетов, в общем, черт ногу сломит. Сам увидишь. Папка так и лежит у меня в сейфе. Черная такая, с золотистым ободком. Правда, ключ от сейфа следак забрал, но у Михалыча второй есть. Она на верхней полке. Приедешь, посмотри.
Я сначала сам попытался в бумагах разобраться – прежде чем налоговую или ОБЭП подключать. Решил фирмы эти навестить, хоть со стороны посмотреть, чем занимаются. В трех побывал, кроме «Туза». Ксивой не светил, представлялся частным лицом. Никаких фирм в адресах нет и не было. Обычные квартиры с жильцами, которые слыхом ничего не слыхивали. Я, естественно, их не колол, извинялся и уходил.
– Жильцы приличные?
– Трудно сказать. В «Валете» и «Даме» мужички открывали. Нормальные с виду… В «Короле» – бабенка лет тридцати, потрепанная несколько. До «Туза» я добраться не успел, зато вот сюда приехал.
– Ты помнишь адреса этих контор?
– Да в папке же есть.
– Если твой арест связан с Аллой и ее бумагами, я не уверен, что папка еще лежит в сейфе. По крайней мере, патрончики тебе не ветром в форточку занесло. Вспомни, ключи от сейфа у тебя никто часом не спрашивал?
Олег потер пальцами виски.
– Абдула не так давно просил.
– Зачем?
– Якобы потерял «секретку» какую-то, хотел проверить, не взял ли я ее по ошибке в канцелярии.
– Ты дал?
– Нет. Вместе посмотрели.
– Нашли «секретку»?
– Нет.
– Неудивительно. Искали, конечно, внимательно, все из сейфа выгружали?
– Да, кажется.
– В том числе и папку?
Олег стукнул кулаком по ладони.
– Ну, сука… Он, что ли, получается?
– Пока еще ничего не получается. Больше никто ключи не просил?
– Да нет.
– Забыть нигде не мог?
– Они на цепи, к карману карабином пристегнуты.
Неожиданно Олег побледнел и приложил руку к груди.
– Что такое?
– Мотор забарабанил. Перепсиховал я чуток. Анаприлин нужен. У меня мой отобрали.
– Давай врача позову. – Валера привстал, но тут же сел на место, вспомнив, что попал к Олегу не совсем законным манером. Он повернулся к соседям и обратился к следователю: – У вас случайно от сердца ничего нет? Товарищу плохо…
