Слишком много объяснений. Его могут запомнить. Лучше просто бросить в ящик. Пакет плоский, влезет. Сейчас еще он не хотел, чтобы его запоминали. Времени пока вполне хватает, — а потом уж запомнят.
Вчера все почтовые отделения были закрыты и нигде вокруг не видно почтальонов; так что он в точности знал, что вчера посылку доставить не могли. Но сегодня — если только за выходной не скопилось слишком много почты, — сегодня ее принесут.
Интересно, как ею распорядятся.
Сумочка по почте.
Он улыбнулся, пытаясь представить их вид.
Может, в следующий раз он оставит указания прямо на месте.
Почему бы не облегчить им работу? Пусть с самого начала узнают имя жертвы. Переигрывать тоже не надо, пусть все же побегают, по крайней мере, до тех пор, пока дело не станет на конвейер. Пятничные газеты только упомянули о случившемся. В утренних вообще ни слова, а в дневных не видно первополосных заголовков. Только на восьмой полосе краткая информация: девушка повешена на фонарном столбе, вот и все. В следующий раз им станет ясно, что тут целый сценарий. И полицейские тоже сообразят, если только они не законченные идиоты. И заголовки в газетах обеспечены.
Он бросил еще один взгляд на полицейский участок и, улыбнувшись, возобновил пробежку.
«Скоро, — думал он, — скоро его узнают».
* * *
Женщины оценивающе разглядывали друг друга.
Энни Ролз слышала, что Эйлин Берк считалась лучшей подсадной уткой в спецотряде. А Эйлин Берк слышала, что Энни Ролз даст фору любому в отделе по расследованию изнасилований; раньше она занималась грабежами и как-то ухлопала налетчиков, собравшихся очистить банк в центре города. Перед Энни была женщина метр восемьдесят ростом, длинноногая, широкобедрая, рыжеволосая, зеленоглазая и с хорошо развитой грудью. А перед Эйлин была женщина с золотистыми глазами за стеклами очков, придававшими ей ученый вид, коротко постриженными черными, как вороново крыло, волосами, крепкой грудью и стройной мальчишеской фигурой. «На вид мы одного возраста, — прикинула Эйлин, — может, есть год разницы. И как это, интересно, — продолжала рассуждать она сама с собой, — такая женщина, так похожая на бухгалтера, могла вытащить табельное оружие и пристрелить двух несчастных мошенников, которым грозил от силы двадцатилетний срок?»
— Что скажешь? — спросила Энни.
— Говоришь, это не первый случай?
Они по-прежнему оценивали друг друга. Эйлин решила, что все это не просто дело случая. Если Энни Ролз захотела работать именно с ней и если ее лейтенант велел заняться этим делом, то, стало быть, так тому и быть. Они оба выше ее чином. И все равно, неплохо бы знать, с кем придется работать. А Энни прикидывала, впрямь ли Эйлин так хороша в деле, как ей рассказывали. Для подсадной утки она, пожалуй, слишком бросается в глаза. Стоит насильнику увидеть такую вот девицу, как все на свете забудет, лишь бы только заделать ее. Но на сей раз они имели дело с совершенно особым типом, и Энни не хотела, чтобы оно было испорчено любительской работой.
— Три женщины говорят, что один и тот же парень насиловал больше, чем один раз. И в каждом случае описание совпадает, — сказала Энни. — А может, и не только эти трое, мы еще не все заявления сличили.
— Когда начнется операция? — спросила Эйлин; ей хотелось знать, с кем придется работать и насколько умелы другие игроки. Ведь это ей, а не Энни Ролз, придется подставлять свою задницу.
— Уже начали. — Энни понравился вопрос. Она знала, что подвергает Эйлин опасности. Этот человек уже пускал в ход нож, у одной женщины остались шрамы на лице. Но ведь, с другой стороны, это ее работа. Если Эйлин не нравится спецотряд, пусть попросит перевести ее в какое-нибудь другое место. Энни, конечно, не догадывалась, что Эйлин и сама об этом раздумывает, только по совсем другой причине.
— Ищете по всему городу или в каком-то определенном месте?
— Повсюду и все время.
— Я же не могу раздвоиться.
— А ты и не одна. Но тебя я хотела использовать...
— Сколько?
— Шестеро, если мне удастся заполучить их.
— Шестеро, включая меня?
— Да.
— И кто же это?
— Вот список, посмотри, если хочешь. — Энни протянула лист бумаги с отпечатанными именами.
Эйлин принялась внимательно изучать его. Все эти женщины были ей известны. Большинство знали свое дело. Кроме одной. Но от высказывания своего мнения Эйлин воздержалась: зачем за глаза говорить дурное о человеке?
— Ясно, — пробормотала она.
— Какие-нибудь возражения?
— Да нет, — она колебалась. — Конни немного не хватает опыта, — осторожно заметила она. — Может, стоит использовать ее для какого-нибудь дела попроще? Она хороший работник, но ты говоришь, что у этого типа нож...
— И он уже раз пустил его в дело.
— Тем более, лучше использовать Конни для чего-нибудь попроще, — повторила Эйлин. Они прекрасно поняли друг друга. «Попроще» значит «побезопаснее». К чему подвергать риску женщину-полицейского, если с такими типами ей еще не приходилось сталкиваться?
— Сколько им лет? — спросила Эйлин. — Я имею в виду жертв.
— Насчет трех мы знаем точно. Минуточку, сейчас посмотрю, — Энни развернула другой лист бумаги. — Одной сорок шесть. Другой двадцать восемь. Третьей, ее зовут Мэри Холдингс, это субботний случай, тридцать семь. Он изнасиловал ее уже трижды.
— Один и тот же? Это точно?
— Так они говорят.
— И как, по их словам, он выглядит?
— За тридцать, черные волосы, голубые глаза...
— Белый?
— Белый. Ростом метр девяносто, впрочем, здесь показания расходятся. Скажем, между метр восемьдесят и метр девяносто пять. Весит примерно восемьдесят килограммов, хорошо сложен, сплошные мышцы.
— Какие-нибудь особые приметы? Шрамы? Татуировка?
— Никто ничего не заметил.
— Один и тот же... — повторила Эйлин, словно пытаясь убедить себя в реальности случившегося. — Весьма необычная ситуация, верно? Что это он все к одним и тем же возвращается?
— Да, странно, — согласилась Энни. — Вот я и подумала...
— Обычно твои клиенты...
— Вот именно.
— Обычно им наплевать, кто под руку попадается, это не имеет ничего общего с влечением.
— Да, похоже, он действует с разбором, а это совсем другая психология.
— Так каков же план? Прикрываем женщин или прочесываем город?
— Поскольку вряд ли это случайные жертвы, — начала Энни, — я хотела, чтобы ты...
— Словом, прочесывание отпадает, так?
Энни кивнула:
— Последняя — Мэри Холдингс — рыжая.
— Ага, ясно.
— Примерно твоего роста, чуть поменьше.
— Сложение мое?
— Я бы сказала, вид горничной, — продолжала Энни.
— А я бы сказала, вид коровы, — улыбнулась Эйлин.
— Ничуть, — Энни вернула улыбку.
— Стало быть, ты хочешь, чтобы я стала Мэри Холдингс, так?
— Мне кажется, это может сработать, а ты как думаешь?
— В отличие от тебя, я не знаю этой дамы.
— В общем-то, вы похожи. Вблизи-то он, конечно, разберется, но тогда будет уже поздно.
— Где она живет?
— Лэрэми Кресчент, 1840.
— Это территория Восемьдесят седьмого?
— Да.
— У меня там друг работает.
«Опять друг, — подумала Энни. — Любовник. Блондин-полицейский в инспекторской. Клинг, что ли? Берт Клинг?»
— Что, эта женщина работает? — спросила Эйлин. — Потому что, если она занимается компьютерами или...
— Она разведена, живет на алименты.
— Везет же человеку. Ладно, мне понадобится ее распорядок дня...
— Ну, об этом она сама тебе лучше расскажет.
— Хорошо, а ее-то мы куда денем?
— Послезавтра она улетает в Калифорнию. Там у нее сестра.
— Только дайте ей парик, когда она будет уезжать, а то вдруг он наблюдает за квартирой.
— Непременно.
— Как насчет других жильцов в этом доме? Они-то разве не сообразят, что я не...
— Мы подумали. Может, ты выдашь себя за ее сестру? Не думаю, что он будет разговаривать с соседями.
— Охрана там есть?
— Нет.
— Лифтер?
— Тоже нет.
— Словом, только я и они. Я имею в виду — соседи.
— И он, — напомнила Энни.
— Как насчет приятелей и все такое? Потом еще клубы или другие места, где ее знают?
— Всем друзьям она скажет, что уезжает. А если кто-нибудь позвонит, когда ты окажешься в квартире, представься сестрой.
— А что, если он позвонит?
— Пока не звонил, и не думаю, что позвонит. От нетерпения он не задыхается.
— Другая психология, — кивнула Эйлин.
— На наш взгляд, тебе стоит повторять ее обычные маршруты, вряд ли он будет заходить повсюду, куда ты заходишь. Зайди, например, в парикмахерскую, сделай маникюр, потом снова выйди на улицу. Если он где-нибудь поблизости наблюдает, стало быть, и дальше последует. Это должно сработать. Надеюсь, по крайней мере.
— Что-то новенькое для меня.
— Для меня тоже.
— Мне понадобится подробная разработка, — сказала Эйлин. — На Мэри Холдингс и двух других.
