По дороге в Калмз Пойнт они попали в пробку, так что приехали на место только через час с четвертью. Миссия им выпала еще более тяжелая, чем они представляли: только вчера у мистера Аннунциато случился инфаркт, и сейчас он находился в реанимации госпиталя Святого Антония, примерно в шести кварталах от дома. Жили здесь в основном итальянцы, шумная община, вроде той, в которой родился и вырос Карелла. Возгласы на улицах, шумные приветствия, даже дощатые двухэтажные домики с фиговыми деревьями вокруг. Все пробуждало воспоминания, почему-то такие же тяжелые, как и предстоящий разговор. Детского крика на тенистых улицах не было слышно, да его и никогда не слышно в итальянских кварталах. Едва у итальянского ребенка слезы на глаза навернутся, как тут же рядом оказываются мама, тетя, брат или сестра, бабушка и тут же его утешат. Миссис Аннунциато была немного похожа на Амелию, тетку Кареллы, и от этого у него стало еще тяжелее на душе.
Сначала миссис Аннунциато решила, что они пришли по поводу автомобильной аварии. У мужа случился инфаркт за рулем, и, потеряв управление, он врезался в машину, идущую впереди. Это она и сказала полицейским, едва те представились, добавив, что, помимо инфаркта, у мужа еще и небольшое сотрясение мозга. А теперь предстояло сказать, что мертва дочь.
Хейз сосредоточенно рассматривал кончики ботинок.
Частью на английском, частью на итальянском Карелла рассказал миссис Аннунциато, что произошло. Слушала она внимательно и недоверчиво. Начала расспрашивать подробности. Она была уверена, что это какое-то недоразумение. Они показали ей бумажник девушки. Она сразу же узнала его. Им не хотелось показывать фотографии, сделанные на месте происшествия. Глядишь, еще один инфаркт случится. В конце концов миссис Аннунциато разрыдалась и бросилась в дом за матерью. Та появилась буквально через минуту. Невысокая седовласая итальянка, вся в черном. Сквозь слезы она попросила полицейских рассказать все в подробностях. Обнявшись, женщины прислонились к стене дома и в голос заплакали. Собралась толпа. Раздался звон колокольчика — это по тенистой, обсаженной деревьями улице проехала машина с мороженым.
— Signore, — проговорил Карелла, — scusami, ma ci sono molti domande...
— Si, capisco, — сказала миссис Аннунциато, — parla Inglese, per piacere. Gracie, il mio Italiano non е il migliore. Мне надо задать вам несколько вопросов, синьора, понимаете, иначе нам не найти того, кто это сделал, lei capisco, signore?
Бабушка кивнула. Крепко обняв дочь, она поглаживала ее по плечам, и вообще всячески старалась утешить.
— Когда вы видели Кэнси в последний раз? — спросил Карелла. — L'ultima volta che...
— Le notte scorsa, — ответила бабушка.
— Вчера вечером, — перевела миссис Аннунциато.
— A che ora? — В котором часу?
— Alle sei, — сказала бабушка.
— В шесть часов, — снова перевела миссис Аннунциато. — Она только что вернулась с занятий. То есть с тренировки.
— Scusi? С тренировки?
— Si, era una corridora, — пояснила бабушка.
— Corridora? — этого слова Карелла не знал.
— Бегунья, — пояснила миссис Аннунциато. — Она была в команде, cognesce? Come si chiama? La squadra di pista, capisce? Как это по-английски? Легкая атлетика. Она была в легкоатлетической команде.
В инспекторской их ждали два пакета из лаборатории.
Было еще только одиннадцать утра. Карелла и Хейз работали сегодня в ночную смену и должны были освободиться без четверти восемь. Но вот звонок из Сто первого, и пожалуйста. Сейчас одиннадцать, на столе Кареллы отчет из лаборатории, а в морге муниципального госпиталя очередной женский труп. В вычищенной, как медный пятак, сияющей инспекторской, в которую сквозь нагревшиеся уже оконные стекла проникали лучи октябрьского солнца, они вскрыли первый конверт. Мейер Май-ер печатал что-то у себя за столом. Хейз не сводил глаз с его парика, придававшего ему несколько щегольский вид. Мейер делал вид, что ничего не замечает.
В первом пакете были результаты анализа веревки и обоих узлов: на шее жертвы и на столбе. Веревка была сделана из волокна под названием сизаль. Производится оно из алоэ, произрастающего в Индии и некоторых районах Африки. Веревка из сизаля не такая прочная, как пеньковая, так называемая манильская веревка, которую делают из абаки на Филиппинах. Последняя диаметром примерно в три с половиной сантиметра выдерживает тяжесть весом в сто двадцать килограммов. Но в качестве замены часто используется и сизальская. К тому же Марсия Шаффер весила только пятьдесят шесть килограммов. Сама веревка была совершенно обычного типа: три нити, конечно, четырехжильная, не говоря уже о так называемой кабельной, которая выдерживает куда больший вес. Но для Марсии Шаффер вполне хватило и этой.
Специалист, составивший отчет, подробно объяснил, что из положения волокон легко заключить, в каком направлении натягивали веревку. Когда вешают по приговору суда или человек действительно кончает самоубийством, из-под ног у него выбивают опору и он обрушивается вниз. В результате этого волокна вытягиваются в сторону, противоположную движению. Когда же человека подтягивают к чему-нибудь, например, к суку на дереве или, как в данном случае, к лапе фонарного столба, волокна вытягиваются вниз, опять-таки в сторону, противоположную движению. То есть общее правило, сформулированное экспертом, гласило: усилие, направленное вниз, заставляет волокна подниматься, а усилие, направленное вверх, опускаться.
Карелла и Хейз согласно пожали плечами. Старая песня, все давно и хорошо известно.
— Если направление волокон, — продолжал эксперт, — на какой-то конкретной веревке подкрепляет версию настоящего повешения, это еще ничего не означает, ибо убийца мог сначала поднять уже мертвое тело и только потом затянуть на шее жертвы петлю. Впрочем, это очень трудно, потому что с тяжелым и не застывшим еще трупом крайне неудобно манипулировать.
Исходя из этого и учитывая направление волокон, эксперт пришел к выводу, что убийца закрепил петлю на шее жертвы, перебросил веревку через лапу фонарного столба и лишь затем поднял тело и обвязал свободный конец веревки вокруг столба.
Далее эксперт отметил, что узел, завязанный на шее девушки, сделан профессионально, такие используются при казнях по приговору суда. Это одна из разновидностей скользящего узла, именуемого иногда еще «бегунком», который путем восьми или девяти добавочных оборотов веревки превращается в петлю. В данном случае их было девять.
Эксперт не рассчитывал обнаружить каких-то отпечатков на веревке или узле, и не ошибся. С другой стороны, при более тщательном осмотре обнаружилось, что волокна веревки на пятьдесят пять процентов — шерсть, а на сорок пять — синтетика. Помимо того ему удалось установить, что к грубой поверхности узла пристали частицы эпидермы, которая идентифицируется как беспигментная кожа или, попросту говоря, кожа белого человека.
Здесь же была увеличенная фотография узла, с помощью которого веревка прикреплялась к столбу; то есть, собственно, не столько узла, сколько нароста, который обычно и используют, чтобы привязать веревку к кольцу, столбу или к перекладине. В данном случае это был так называемый «полунарост». По мнению эксперта, убийца использовал этот вид узла, ибо он куда быстрее и легче завязывается, даже, как в данном случае, когда используются два «полунароста». «Колодочный нарост», к примеру, бесспорно прочнее и надежнее, но, учитывая, что девушка весила всего пятьдесят шесть килограммов, убийца явно думал прежде всего о том, как бы побыстрее покончить с делом. В заключении отчета эксперт отметил, что этот тип узла хорошо знаком практически любому матросу или рыбаку на всем земном шаре.
В другом запечатанном конверте содержались результаты анализа халата и содержимого его карманов, найденного в квартире убитой.
При исследовании ткани обнаружилось, что халат, как и сказано на этикетке, сделан из чистой шерсти. Размер действительно, как отмечено там же, большой, то есть соответствующий сорок второму по американским стандартам. Карелла носил вещи сорок второго. Хейз — сорок четвертого. На халате было обнаружено значительное количество волосков, которые подвергли сравнению с образцами волос, взятыми с головы, ресниц, бровей и лобка покойной Марсии Шаффер. Выяснилось, что некоторые волоски с халата могут быть идентифицированы как волосы Марсии Шаффер — с головы, ресниц, лобка. Но есть и волосы, принадлежащие другому человеку. Лаборант назвал их «дикими».
У всех «диких» волос были сухие корни, в отличие от корней живых, свидетельствующих о том, что волосы выпали сами, а не были вырваны. Медуллярный индекс всех волос — что означает соотношение между собственно медуллярным диаметром и диаметром волос — выражался величиной 0,5, из чего следует, что волосы принадлежат либо человеку, либо обезьяне. Но состав медуллы отличался высокой степенью зернистости, а клетки остаются невидимыми без специальной водной обработки. Консистенция напоминает толстую муфту, пигмент — зернистый; на кутикуле просматриваются тонкие гладкие чешуйки, покрывающие друг друга в большей степени, нежели это характерно для волос животных. Волосы, говорилось в заключении, явно человеческие, и поскольку диаметр их составляет 0,07 сантиметра, принадлежат они взрослому. Длиной эти же самые волосы меньше восьми сантиметров, а это означает, что изначально они были либо на черепе, либо в бороде. Однако, поскольку медуллярный индекс этих волос составляет 0,132, говорит это, скорее всего, о том, что принадлежат они мужчине, ибо женский медуллярный индекс составляет 0,148. Более того, яйцевидная форма и периферийная концентрация пигмента волос позволяет установить, что этот мужчина был белым.
