Кроун занимался легкой болтовней:
— Давно прилетели?
— Вчера.
— Как там у нас?
— Прекрасно. У нас все прекрасно.
Миссис Уайтлоу взглянула на серебристую седину Кроуна и вспомнила особняк в маленьком городе, где в комнате, полной старинных музыкальных инструментов, сидел растерянный мужчина средних лет. «Дэвиду надо отказаться от пожертвований, ему не по силам бороться с ними, да и вообще никому не по силам».
— …Очистка городов производилась редко и была затруднена отсутствием мостовых. — Девушка-гид с интересом посмотрела на спутницу Кроуна. — Главные улицы и площади Флоренции, Болоньи, Вероны, Пизы были замощены лишь в середине тринадцатого века.
— Мы заасфальтировали нашу страну хоть и позже, зато сплошняком, — громко шепнул Кроун.
— …В средневековых городах Италии возводили множество башен, каждая принадлежала тому или иному патрицианскому роду и служила своеобразной крепостью.
— Что-то я не вижу башен; — Элеонора наклонилась к Кроуну.
— Они сохранились в небольшом городке Сан-Джиминьяно. — Кроун усмехнулся. — Патрицианских родов становится все меньше и меньше, нет патрициев, — он театрально всплеснул руками, — я имею в виду не только Италию. Везде кризис с патрициями, век плебса, дорогая миссис Келли. Нет патрициев — нет и башен!
Гид, продолжая рассказ, очевидно, прислушивалась к шепоту Кроуна, у нее был прекрасный слух и чувство юмора, потому что она заметила:
— Как справедливо указал мистер Кроун, башни сохранились только в Сан-Джиминьяно, но он не сказал о самой высокой пятидесятиметровой башне палаццо Коммунале в том же городке, я уверена, он просто забыл об этом.
Гид замолчала, но и так можно было догадаться, что она хотела сказать: забыл об этом потому, что рядом очаровательная собеседница. Все засмеялись, а мистер Кроун громче всех. Группа двинулась вперед.
— Приехали отдохнуть? — поинтересовался Кроун.
— Увы, работать.
— Кем?
— Угадайте.
Мистер Кроун наморщил лоб и выстрелил обоймой предположений:
— Хотите что-нибудь продать или купить? Или археолог, или модельер!
Элеонора качала головой.
— Ну, тогда художник? Журналист? Писатель?
Кроун развел руками, поправил ремешок фотоаппарата и насупился.
— Я — сыщик, — прошептала Элеонора, — но итальянцам об этом ни гугу. — Она приложила палец к губам.
— Шутите? — Кроун тоже перешел на шепот.
— Ничуть!
— Ну и ну. — Кроун надул щеки.
— Мне пора, — тихо проговорила Элеонора, — чудная беседа, спасибо, иначе я так бы ничего и не узнала про башни в Сан-Джиминьяно.
— Бросьте, — подмигнул Кроун, — на черта вам эти башни?
— Ну, знаете, все может пригодиться в жизни, — многозначительно сказала миссис Уайтлоу, будто не заметив заигрывания собеседника, и взмахом руки остановила проезжающее мимо такси. — Я в отель! — крикнула она удаляющемуся Кроуну.
Тот, просияв, послал ей воздушный поцелуй. Спустя минусу сыщица с удовлетворением отметила, что хвоста пет. «Остались пасти бедного Кроуна. Конечно, не успела приехать, уже две встречи». Однако это означало, что за ней наблюдают не только из той машины. «Эх, многоопытный мистер Харт, вас бы сюда с вашими трюками».
Вскоре она входила с улицы в кафе своего отеля — там почти никого не было, — пробежала глазами меню и сделала заказ. Элеонора' не заметила, когда перед ней оказалось блюдо с дымящейся пиццей; острый запах печеных помидоров, приправленных специями, защекотал ноздри. Элеонора ткнула вилкой в мягкую, пышущую жаром массу…
Из глубины зала к ней подошел мужчина в белом пиджаке:
— Вы, случайно, не миссис Келли?
Элеонора кивнула.
— Вас к телефону, вон там, — он повел рукой в сторону стойки.
Звонил Лиджо, он спросил, пообедала ли гостья, уточнил, каковы ее планы.
— Как хорошо, что вы сами позвонили! — как бы извинилась еще раз Элеонора. — Я так увлеклась городом, что чуть не попала под велосипед. Могли бы и не увидеться.
— Отдохните денек — наше дело не горит, — сказал Лиджо, явно снисходя к женским слабостям гостьи. — Встретимся завтра. Где? Давайте на вокзале. Думаю, время устроит и вас, и меня.
Он назвал время — два часа дня, и Элеонора подумала: «Вот сейчас преследователи удовлетворенно переглянулись— дело в шляпе».
Потом они поболтали о Роктауне и его обитателях.
После обеда Элеонора бесцельно бродила по прямым улицам, с восторгом и любопытством истинной туристки разглядывая витрины. Теперь она могла проследить все, что угодно, хоть историю архитектуры: встреча назначена, изменить что-нибудь трудно. Да, наверное, и не надо. Будь что будет.
На завтра, на первый же ночной самолет из Милана, она заказала обратный билет и такси в местный аэропорт.
«Где я дала промашку?» — задала себе последний перед сном вопрос частный детектив, достоинства чьих ножек сегодня заинтересованно обсуждались на коротких волнах весьма компетентными людьми.
— Итак, завтра. В четырнадцать часов. И сразу же она собирается выехать в местный аэропорт. Следовательно, рассчитывает на благополучный исход. ‘ Боюсь только, что наиболее удобным, ночным рейсом, на который нацелилась прелестная миссис, двое наших ребят из смежного отдела привезут полковника Ла Бруна, а не ее.
С утра шел дождь, дышалось легко, и сэр Генри подумал, что старость заключается, помимо всего прочего, и в том, что трудно дышать в жару.
— Так вот, они встретятся на вокзале. Ваши олухи обрадовались, узнав место и время встречи. Но какое это место? Вокзал. Представляете, что такое вокзал? Где именно они встретятся? На вокзале сотни мест, где два человека могут незаметно подойти друг к другу, поговорить или чем-нибудь обменяться. Я вижу, Маллиген, у вас есть предложение. Мой вам совет на будущее: никогда не торопитесь огорчить начальство бескрылостью замысла. Ведь у вас на кончике языка вопрос: не проще ли убрать и его, и ее отдельно? Так? — Маллиген простодушно кивнул. Сэр Генри отечески улыбнулся. — Ну, во-первых, это не всегда проще, о чем вы как профессионал знаете. Лишь в чтиве, которым вы увлекаетесь, супермены в масках злоупотребляют самым примитивным способом. Но не в жизни. Конечно, и мы не пренебрегаем им, когда позволяют, или, лучше сказать, диктуют, высшие соображения. Это — во-вторых и главное. В данной ситуации высшие соображения диктуют нам более трудный путь, я бы даже сказал, дают крылья нашей фантазии. Они — должны — лежать — рядом, — напомнил сэр Генри свою фразу почти с первоначальной интонацией, помогая себе перстом. — А что это значит? Это значит, что наших людей там быть не должно. Все произойдет без них. Я кое с кем из экстремистов — и с плюсом, и с минусом — уже связался, чтобы нам помогли. Жаль, итальянцы арестовали Моретти. Прекрасный парень, который здорово помог бы нам сейчас. Человек дела: сказал — выполнил, а не треп об идеалах и прочей белиберде.
— Моретти, который участвовал в похищении Моро? — уточнил помрачневший Маллиген.
— Именно, — подтвердил сэр Генри, про себя
