— Толя, внимание,— обратился Ларин к Дукалису.
Тот чуть не подавился от неожиданности.
— В чем дело? — спросил он.
Ларин показал на артиста в мониторе.
— Видишь его?
— Вижу.
— Ждем, когда берет вещи, и хватаем.
— Понял.
Оперативники вышли в зал и, когда Николаев забрал сумку из камеры хранения, подошли к нему с двух сторон. Артист был хрупкого телосложения с женственными ладонями и чертами лица. Увидев возле себя оперативников он беспокойно оглянулся по сторонам.
— Добрый вечер,— сказал Ларин.
— Здравствуйте,— робко ответил Николаев.
Милиционер достал удостоверение.
— Капитан Ларин, Уголовный розыск,— представился офицер.
— Старший лейтенант Дукалис,— сказал его коллега.
Артист облегченно вздохнул.
— Олег Николаев, чем могу служить?
— Можем мы взглянуть на содержимое вашей сумки? — спросил Ларин.
Николаев пожал плечами.
— Видите ли,— сказал он,— я не знаю, удобно ли это. Дело в том, что сумка не моя.
— Другого ответа мы и не ждали,— отреагировал Дукалис.
— Чья же это сумка? — спросил Ларин.
— Нашего гардеробщика дяди Коли.
Оперативники переглянулись.
— А почему он сам ее не забрал?
— У нас сегодня очень длинный спектакль. Но я занят только в первом отделении.
Разговаривая с оперативниками Николаев внимательно разглядел их.
— Я живу прямо напротив вокзала,— сказал артист.— Мы договорились, что дядя Коля зайдет ко мне после спектакля и заберет сумку. Я согласился, ведь он столько раз меня выручал. Дядя Коля святой человек.
— В этом мы уже убедились,— произнес Дукалис.
— Думаю, вам придется вместе с нами подождать дядю Колю,— сказал Ларин.
— Где?
— У вас.
— Но я живу в коммунальной квартире.
— Тем лучше. Не нужно будет далеко ходить за понятыми.
Поняв, что спорить бесполезно, Николаев повел новых знакомых к себе домой. Ларин связался по рации с Соловцом.
— Але, Георгич,— сказал он.
— Слушаю, Андрей,— отозвался майор.
— Когда появится Добычин, поезжайте за ним. Скорее всего он направится в сторону Московского вокзала. Когда зайдет в дом, оставайтесь внизу.
— Что удалось выяснить?
— Потом объясню.
— Хорошо. До связи.
Ларин, Дукалис и Николаев перешли Литовский проспект и вошли в большое здание с облупленными стенами. Поднявшись на второй этаж они оказались в огромной коммунальной квартире. Комната Николаева находилась недалеко от входной двери. Зайдя в нее, оперативники расположились на стульях возле стола, а Николаева попросили присесть на диван. До прихода Добычина у них было достаточно времени, чтобы рассмотреть содержимое сумки из камеры хранения. Как и ожидалось, в ней оказались ценности, награбленные Добычиным — дядей Колей — Дедом Морозом тридцать первого декабря.
Вскоре последовал сигнал на рацию от Соловца.
— Слушаю,— сказал Ларин.
— Он вышел из театра. Следуем за ним,— сообщил Соловец.
Театр «На Неве» находился минутах в пятнадцати ходьбы от Московского вокзала. Когда раздались три коротких звонка в дверь, Ларин велел Николаеву впустить Добычина в комнату. Дукалис на всякий случай снял пистолет с предохранителя. Раздались шаги в коридоре. Дверь в комнату отворилась, и на пороге возник дядя Коля.
— Добрый вечер, Николай Палыч,— сказал Ларин.
Добычин мгновенно оценил ситуацию.
— Вы оказались проворнее, чем я думал,— усмехнулся он.
— Мы тоже сначала вас недооценили,— ответил оперативник.
Гардеробщик вошел в комнату и тяжело опустился на стул. Ларин по рации сообщил Соловцу, что можно подниматься наверх.
Через пять минут в комнате находились все оперативники, Добычин, Николаев и двое понятых из соседей. Дядя Коля сидел посреди комнаты, закинув ногу на ногу и, казалось, был безразличен ко всему, что происходит вокруг.
— Как же вы дошли до такой жизни, Николай Палыч? — спросил его Соловец.
— Это не я дошел, а меня довели. — Кто вас довел?
— Я, молодой человек, всю жизнь мечтал об одном — о своем доме.
— У вас же есть квартира.
— Что квартира! Я хотел иметь дом. В лесу, у реки, под соснами. Много лет на это работал, пока деньги не скопил. И место уже присмотрел.
— А дальше?
— Дальше банк, где лежали деньги развалился. И все! Помирать мне, значит, в этой городской конуре.
— Боюсь, что в вашу конуру, как вы выразились, вы вернетесь не скоро,— сказал Ларин.
Гардеробщик угрюмо покачал головой.
— Давайте сразу расставим точки над «и»,— выдохнул он.— Артист ничего не знал.
Он кивнул в сторону испуганного происходящим Николаева.
— А Снегурочку,— продолжил гардеробщик,— я вам не сдам. Ищите сами.
На следующий день после работы вся оперативная бригада собралась в кабинете Соловца, чтобы отметить Рождество. Настя Абдулова время от времени выглядывала в окно.
— Своего поджидает,— шепнул Соловец Дукалису.
И, действительно, вскоре к подъезду отделения подъехал автомобиль. Это был старый горбатый обшарпанный «Запорожец».
— Мне пора,— сказала Настя,— за мной заехали.
Оперативники недоуменно переглянулись.
— Леопольд что — разорился? — спросил Ларин.
— Нет, он решил имидж сменить,— предположил Волков.— Стиль «гранж».
Настя улыбнулась.
— Ребята, это не Леопольд. Это мой бывший одноклассник. Мы позавчера случайно встретились, и он меня пригласил в кафе.
— А как же Леопольд? — расстроился Дукалис.
— Иногда в жизни приходится делать ответственный выбор,— загадочно сказала Настя.
В этот момент в кабинет заглянул Мухомор. Оперативники встали.
— Юрий Саныч, присоединяйтесь к нам,— предложил Соловец.
— Не могу, у меня еще много работы,— ответил подполковник.— Абдулова и Волков, зайдите на минуту ко мне.
В своем кабинете Петренко вынул из стола книгу в потрепанном переплете «Детские пьесы для народного театра» и положил на стол перед Настей и Волковым.
— Вот,— сказал он,— на следующей неделе в ДК Милиции утренник для детей наших сотрудников, меня попросили в Управлении прислать кого-нибудь на роль Деда Мороза и Снегурочки.
Такого оперативники не ожидали.
— Юрий Саныч, у нас работы много! — воскликнул Волков.
— На период репетиций и спектакля от всей работы я вас освобождаю,— сказал Мухомор.
— Спасибо и на этом,— отреагировала Абдулова...
На следующей неделе Волков и Настя в костюмах Деда Мороза и Снегурочки вышли на сцену ДК Милиции. Зал был полон детей младшего школьного возраста.
— Ребята! — обратился Волков к зрителям,— только что я узнал, что Баба Яга похитила нашу елку!
Зал тревожно загудел.
— Мы должны ее найти! — громко продекламировала Абдулова.
