— Нет, это я ей принесла.
— Зачем? — Крячко был удивлен таким простодушным признанием.
— Ну, попалась на глаза, я и принесла! Ей же там скучно было, сами понимаете!
— М-да… — протянул Станислав. — Наверное, чего-то не понимаю. А где Екатерина училась? Что закончила?
Втайне Крячко надеялся услышать что-нибудь о химико-биологическом факультете или, на крайний случай, о фармацевтическом колледже — это было бы указанием на то, что она хорошо разбирается в ядах, — однако ответ был из разряда неожиданных.
— Она детский художник, — сообщила Екатерина. — Работала в типографии, оформляла детские книжки.
— А где находится их община?
— В Чертанове.
— Ну что ж, спасибо вам за информацию, Елизавета. Последний вопрос: у вас есть номер телефона Кати?
— Да, конечно, записывайте.
* * *
Выйдя от Елизаветы, Крячко набрал номер Екатерины. По счастью, ему не пришлось долго объяснять, кто он и почему хочет ее видеть, и уж тем более сообщать по телефону причину этого желания. Девушка сразу же сказала, что она сейчас дома и освободится через час. На осторожный вопрос Крячко, где находится ее дом, Екатерина назвала координаты той самой «общины». Крячко сообщил, что подъедет через час, убрал телефон и задумался. До общины он легко мог добраться на метро, причем затратив на это меньше часа. Ехать в управление не было смысла. Станислав пообедал в ближайшем кафе, после чего направился к метрополитену.
Он, признаться, побаивался увидеть нечто похожее на монастырь, обнесенный высоченными стенами, через которые придется пробиваться силой, послушниц в черных платках и глухом наряде до пола. Но все оказалось гораздо проще.
«Община» представляла собой длинное здание, огороженное забором, с множеством окон. На дверях красовалась вывеска «ХРИСТИАНСКИЙ РЕАБИЛИТАЦИОННЫЙ ЦЕНТР». Крячко позвонил в калитку и поднялся на цыпочках, чтобы заглянуть через забор. Из дверей здания вышла женщина средних лет, одетая в джинсы и теплую куртку на меху. Она подошла к калитке и приветливо поздоровалась с гостем.
— Добрый день, я к Екатерине Сороковановой, — сообщил Станислав, не торопясь предъявлять удостоверение. — Я от ее сестры Лизы.
— Проходите, — кивнула женщина, пропуская его. — Катя говорила о вас.
«Интересно, что?» — мелькнуло в голове Крячко, пока он шел по дорожке к зданию.
Женщина повела сыщика по длинному коридору, отделанному без роскоши, но вполне добротно и современно. По обеим его сторонам располагались двери с номерами — как в гостинице или общежитии. Остановившись возле одной из них, женщина постучала и громко произнесла:
— Катя, к тебе!
Дверь открыло белокурое создание с удивленно-восторженным взглядом. Екатерина Сорокованова была очень похожа на свою сестру, только у Лизы было не такое отрешенное выражение лица, как у Кати. И улыбалась Екатерина по-другому, отчего ее лицо выглядело блаженным.
— Привет, Катя, — непринужденно поздоровался Крячко. — Я Станислав. Только что встречался с твоей сестрой, мы с ней говорили о тебе. Она сообщила, что тебе здесь очень нравится.
— Нравится? Да, верно, Станислав. — Глаза Екатерины стали огромными и счастливыми. — Мне здесь хорошо. Здесь Оксана. — Она посмотрела влюбленным взглядом на спутницу Крячко.
Та, кажется, поняла, что Крячко не собирается склонять ее подопечную оставить общину, извинилась и вышла.
Обстановка в комнате была самая простая: две узкие кровати, стоящие вдоль стен, шкаф и стол у окна. Видимо, Екатерина делила эту комнату с кем-то еще.
— Садитесь. — Катя показала рукой на кровать. Станислав, смущаясь, присел на самый краешек. Комплекция не позволяла ему сидеть спокойно, и полковник все время ерзал, то и дело сползая с кровати.
— Екатерина, ну как самочувствие? — начал он.
— Спасибо, все хорошо.
— Доктор говорил, что ты поправилась, — приврал Крячко. — Вот, зашел проведать тебя, узнать, так ли это.
— А вы откуда? — спросила Екатерина.
— Я-то? — почесал затылок Станислав, придумывая на ходу подходящую должность. — Я из контролирующих органов. Скажи, а ты давно тут, в Москве?
— В Москве? В Москве я нахожусь полгода. Даже немного больше. Работаю и живу теперь. А вы?
Крячко немного удивился такому вопросу, но поспешил ответить:
— Я тут родился.
— Здорово!
— Не то слово. А уж как я рад! — подхватил полковник. — Так вот, Екатерина. Мне известно, что вы некоторое время провели в больнице. Только недавно выписались…
— Нет, нет! — к удивлению полковника, возразила девушка. — Вернее, да, провела, но теперь-то я полностью здорова! У меня нет никаких отклонений, понимаете!
— Конечно, я вас прекрасно понимаю, — с самым серьезным видом согласился Крячко. — Более того, я это вижу!
— Тогда о чем вы хотели поговорить со мной?
— Я хотел поговорить про Олега.
— Никонова? — Глаза ее широко распахнулись.
— Да, про него. Я знаю, что вы… знакомы.
— Да, это мой парень.
— Бывший?
— Пока что да. Но я точно знаю, что выздоровела, а значит, он вернется ко мне. И заберет.
«Не уверен в этом, — подумал Крячко. — Вернее, уверен как раз в обратном».
— А что с ним не так? — спросила Катя.
— Катюш, ты мне лучше расскажи про ваши отношения, — с отеческим видом попросил Крячко. — Вы, говорят, расстались? Что так? Ты такая девчонка симпатичная! — Стас, как мог, подбодрил девушку.
— Мы расстались. Да, мы расстались с ним. Из-за них. Из-за меня. Из-за того, что я была другой. Но это прошло! Прошло, понимаете? Я стала прежней! Мы с ним договаривались. Я ему обещала. И я сдержала слово. Я стала прежней. Теперь он должен вернуться.
Голос Екатерины звучал так, словно она прибыла с другой планеты. Крячко нахмурился. У него мелькнула мысль, что девушка, возможно, поспешила с выпиской. Или врачи поторопились…
— Слушай, Катя, а тебя сейчас ничего не беспокоит? — с опаской спросил он.
— Что вы имеете в виду?
— Ну… — Крячко неопределенно покрутил рукой в воздухе, досадуя на то, что не умеет так красиво выражаться, как Лев Гуров. — Никто ничего тебе не говорит? Не внушает?
Девушка прекрасно поняла его.
— Нет-нет! Они ушли! — радостно сообщила она.
— Кто? — на всякий случай уточнил Крячко.
— Они — те, кто диктовал мне эти ужасные вещи.
«Опаньки! — подумал Крячко. — А что, если…»
Черт! Такая мысль не приходила в голову ни ему, ни Гурову. Что, если Катя — жертва собственной болезни? Если у нее в голове звучат голоса, которые ВНУШАЮТ ей поступать особым образом? Крячко сам невольно произнес это слово. И теперь оно приобрело особый смысл. Эти самые ОНИ могли внушить ей убить Никонова!
Крячко от волнения завозился на кровати, пытаясь усесться поудобнее.
— И… что же они диктовали? — максимально осторожно и ласково спросил он.
— Что я плохая. Что стану другой. И останусь навсегда. Что я никому не нужна. Что меня никто не любит, — словно по пунктам перечисляла девушка, делая паузу после каждого предложения.
— Вот как? Ну, это они глупости говорили! — уверенно сказал Крячко. — А про Олега они говорили что-нибудь?
— Про Олега? — У Кати была привычка переспрашивать. — Про Олега — нет. — И шепотом добавила: — Они же о нем не знают!
«Час от часу не легче!» — подумал Крячко, у него уже шла голова кругом.
— Слушай, Кать, а когда вы виделись с ним в последний раз?
— Я не помню. Давно. Была весна… Да, весна. Я помню, потому что пахло сиренью. Я очень люблю сирень. А вы?
— И я, — соврал Крячко. — И после этого вы не встречались? Мне известно, что он приезжал с Москву.
Это сообщение явно обрадовало Екатерину. Глаза ее распахнулись и стали бездонными. Она развела в стороны руки, будто птица крылья, Крячко грешным делом подумал, что она в порыве радости хочет броситься ему на шею. Вместо этого девушка воскликнула:
— Правда? Точно! Я так и знала! Он приезжал, чтобы найти меня! Извиниться. Хотя я и не обижаюсь, вы не подумайте. Он хотел меня забрать. Он придет и заберет меня. Он ничего не говорил вам про это?
— Нет, мы незнакомы.
— Да? — Девушку это не удивило. — Жалко. Ну ничего, еще познакомитесь.
— Непременно. — Крячко не знал, говорить ли девушке, что Олег убит. После некоторых раздумий он решил пока воздержаться.
— Катюш, а что ты делала вчера?
— Работала. Я работаю в киоске, продаю сувениры.
— В аэропорту, да? — Крячко хотел было достать записную книжку, но тут же отказался от этой идеи, вспомнив, что шизофреники очень подозрительны. Записи, сделанные при них, могут довести больного до паники.
— Нет, не в аэропорту. На вокзале, — сказала девушка.
— На вокзале? — медленно повторил Крячко и почесал затылок.
