Она выскочила на лестничную площадку, заперла дверь на все замки, украдкой оглянулась и протерла носовым платком последнюю ручку. Затем спустилась вниз и выскочила на улицу.
Желтое такси, стоящее прямо напротив подъезда, нетерпеливо бибикнуло.
– Дамочка! Такси вы заказывали? Ну сколько можно вас ждать?! – крикнул, выглядывая в окошко, водитель.
Виолетта вытаращилась на него. Она совершенно забыла про такси. Но колебалась она совсем недолго.
– Ничего, потерпишь! – сказала она, направляясь к машине. – Тебе за это деньги платят! Багажник открой!
Водитель, ухмыляясь, отпер багажник, помог уложить чемодан.
– Ну, ради такой красавицы можно и потерпеть! – заключил он. – А чего это ты сердитая такая? Случилось чего? И с лица вон вся бледная…
– Это не твои проблемы! – отрезала Виолетта, усаживаясь на заднее сиденье и хлопая дверью.
– Ну, дверь-то ни в чем не виновата! – укоризненно заметил таксист. – Куда едем?
– На вокзал! – скомандовала Виолетта.
Только укрывшись за дверью купе, она смогла чуть-чуть прийти в себя. Ей повезло – она подгадала почти к самому отходу поезда, и ей удалось безо всякой заминки взять билет. Документы у нее все были в порядке, так что никаких неожиданностей на границах она не ждала. Ведь с ней не было ее опасных спутников, а сама она была почти невинной овечкой. Монах не в счет. Он хотел погубить ее, а человек должен спасать свою жизнь. Это называется необходимая оборона. И вообще, когда это дело вскроется, она будет уже далеко.
Вместе с ней в купе ехала пожилая супружеская пара и девчонка лет восемнадцати. Это было большой удачей. Виолетта опасалась, что попадется какой-нибудь одинокий жеребец, который не будет давать ей прохода. Но все складывалось отлично. Теперь она могла по-настоящему отдохнуть – впервые за много дней.
Все-таки маленький червячок точил ее изнутри до тех пор, пока железнодорожный состав не оторвался от перрона. Виолетта посмотрела в окно на проплывающее мимо здание вокзала и незаметно перекрестилась. Потом она улеглась на свою полку и мгновенно заснула – сказались пережитые волнения.
Когда она открыла глаза, за окном уже светило послеполуденное солнце. На фоне почти постоянной непогоды неяркий свет осеннего солнца согревал душу. Виолетта потянулась и зевнула. Пожилые супруги, мирно пившие чай за столиком, с доброжелательным любопытством посмотрели на нее. Виолетта им улыбнулась. Она бы улыбнулась и третьей соседке, но той в купе не было.
Виолетта почувствовала, что ей тоже не мешает сходить в туалет. Она поднялась, поправила прическу, одернула платье и, отодвинув тяжелую дверь, вышла в коридор.
Виолетта сразу же поняла, что ее опередили. В направлении туалета уже двигалась довольно странная парочка – два мужика, пристегнутые друг к другу наручниками. Один из мужиков был помоложе своего спутника, модно пострижен и одет в щегольской, хотя и изрядно помятый костюм. Второй выглядел по-простецки, имел широкие плечи и уверенную поступь. В паре явно он был ведущим. Это подтверждалось и теми словами, с которыми обращался к нему спутник.
– Слушай, начальник! Ну, поимей совесть! Ну, как это я при тебе на очко буду садиться? Несолидно это! И сам подумай – куда мне отсюда бежать? Во-первых, вы все мое бабло прихватили, у меня копейки в кармане нету, во-вторых, земля вокруг чужая, прусская земля, в-третьих…
– В третьих, – продолжил за него «начальник», – я эти красивые песни уже столько раз слышал, что уже даже и слушать устал. Ничего с тобой не случится, Базиль, сходишь в туалет при мне, не красная девица небось. Мы тебя в Москву должны доставить, понимаешь? А не твои песни. Так что, если раздумал на очко идти, то поворачивай обратно…
Он обернулся, и Виолетта, похолодев, узнала того самого мужика, который находился в ресторане с Тарновски, когда она изо всех сил старалась завлечь последнего на свидание. То есть теперь-то для нее было совершенно ясно, что никакой это был не Тарновски, и все они, начиная с Кудлатого, сваляли тогда дурака. Возможно, это и не являлось ловушкой, а было простым совпадением, но легче от этого не становилось. По всему выходило, что за Тарновски эти идиоты приняли какого-то оперативника. Собственно, он сам им об этом сказал, прежде чем уложить Монаха на горячие угли. Но эти идиоты ему не поверили. Как тупые бараны, они уперлись рогами в одну точку, и кончилось тем, что теперь они подставили ее, Виолетту, по полной программе.
Узнал ли ее этот мужик, Виолетта решить не успела, потому что прикованный к нему уголовник переменил свое решение и согласился продолжить путь в туалет. Эта странная парочка двинулась дальше, а Виолетта, у которой вмиг пропали все желания, вернулась к себе в купе и забилась в угол. Она вела себя тихо, хотя ей хотелось кричать от ужаса.
В тот же самый день все планы Гурова рухнули, как карточный домик. Поскольку он теперь оказался последним, кто общался с майором Веселовым перед его исчезновением, то за него взялись по-настоящему. Порой Гурову казалось, что коллеги едва удерживаются от того, чтобы не перевести его из свидетелей в подозреваемые. Во всяком случае, о немедленном отъезде уже не могло быть и речи. Гурову, а заодно и Крячко, пришлось отвечать на бесконечные вопросы, заполнять протоколы и составлять по памяти портреты всех, кого они за эти дни встретили на своем пути.
Потом появились люди из пограничной службы и принялись задавать те же самые вопросы по второму кругу. Гуров связался с Москвой, с генералом Орловым, доложил ему обо всем и попросил помочь. Орлов помочь обещал, но потом перезвонил сам и с сожалением сказал Гурову, что придется потерпеть.
– Это дело взяли на контроль спецслужбы, – объяснил он. – Даже мне не говорят всего. Утверждают, однако, что ваше присутствие на месте жизненно необходимо. Ничего не поделаешь. И как вы только умудрились вляпаться в это дело?!
– Такое уж свойство у дерьма, – пробурчал в ответ Гуров. – В него невозможно не вляпаться. Но наша вина только в том, что мы приехали сюда слишком рано. Приехали бы на два дня позже – ни во что бы не вляпались. Так что это можно назвать – перст судьбы.
– Ну, в таком случае потерпите еще немного, – посоветовал Орлов. – Думаю, скоро все разрешится. Я, со своей стороны, тоже буду нажимать все рычаги. Вы мне здесь нужны. Тем более с нашим общим знакомым. Он, кстати, еще не сбежал под шумок?
Речь шла, конечно же, о Базилевиче. Но с ним все было в порядке. Он сидел в местном СИЗО, ел баланду и ждал, когда его отправят в столицу. Со своим положением он уже свыкся и относился к нему философски. Единственное, чего он безуспешно, но настойчиво добивался – это разрешения оформить свою поимку как явку с повинной. Он то и дело просил вызвать Гурова и пытался убедить его, что все на самом деле так и было и просто Гуров его не так понял в ту злосчастную ночь. Гуров, однако, на эту уловку не поддавался и обещал Базилевичу устроить по-настоящему веселую жизнь, если тот не оставит его в покое.
Наконец в одно прекрасное утро в гостиничный номер к Гурову без стука проник некий гражданин, невысокий, с заурядной внешностью, лысоватый, бледноватый, зато веселый и жизнерадостный. Одет он был в осенний плащ бурого цвета. Башмаки его были мокры и заляпаны грязью. В руках гражданин держал потертую кожаную папку для документов.
Он по-дружески улыбнулся Гурову и кивнул.
– Здравствуйте! Давно мечтал с вами познакомиться! – живо сказал он.
Гуров, которого подобное вторжение весьма удивило, сухо ответил:
– А вы ничего не перепутали, уважаемый? С кем вообще имею честь?
– Не волнуйтесь, я свой! – подмигивая, шепнул гость и похлопал ладонью по кожаной папке. – Моя фамилия Томилин. Сергей Николаевич Томилин. Вы даже можете не представляться. Не утруждайте себя. Мне про вас все известно. Равно как и про вашего напарника, полковника Крячко. У вас прекрасный послужной список! Побольше бы таких людей в органах, глядишь, у нас в стране давно бы был порядок.
– Судя по вступлению, – хмурясь, сказал в ответ Гуров, – дальше последуют неприятные известия. Как я понял, вы представляете какие-то спецслужбы. Разрешите в таком случае посмотреть ваши документы!
– Вполне законное требование! – с энтузиазмом сказал Томилин, протягивая Гурову «корочки».
Документы оказались в порядке, и Гуров поинтересовался, о чем пойдет разговор.
– О, поверьте, только о приятном! – заявил Томилин, усаживаясь в кресле и устремляя на Гурова нарочито задорный и жизнерадостный взгляд. – Мне известно, как работают сотрудники здешней милиции. Они вообразили, что в их просчетах виноваты вы с полковником Крячко! Абсолютная чушь! Знаю, что они не дают вам теперь вздохнуть, но можете считать, что это недоразумение благополучно разрешилось. То есть благополучно для вас. Кое-кому не повезло. Кстати, майор Веселов случайно не сообщал вам, с кем он собирался встретиться в ту ночь, когда исчез?
