— Верное дело, Тимми, — как бы согласился Ньюмен.
— Что-нибудь хочешь узнать из того, что мы накопали, Тимми?
Ньюмен глянул на Милнера: он что, издевается, передразнивая его уменьшительное «Тимми»? Или… что? Он не знал, «что». Значит, «или» не должно быть. Значит, просто вопрос?
Мак-Ивер сдвинул шляпу на лоб:
— Я так полагаю, вы должны рассказать все, что у вас имеется.
Ньюмен кивнул и посмотрел на Милнера.
Милнер кивнул и посмотрел на Ньюмена.
Ньюмену пришлось расслабиться. Милнеру тоже.
— Ну что? — сказал Мак-Ивер.
Ньюмен поморщился:
— Мы нагребли кучу дерьма.
Милнер продолжал смеяться.
— Даже меньше, чем дерьмо.
Мак-Ивер присоединился к Милнеру и рассмеялся.
— Очень весело, — констатировал он.
— И правда, весело, — согласился Ньюмен.
— То есть… Я хотел сказать… Я думал, вы, ребята, не очень ладите друг с другом, так сказать.
— Правильно, — подтвердил Ньюмен.
— Терпеть не могу этого говнюка, — сказал Милнер.
— Эй, — раздраженно вскинулся Ньюмен.
— Сам ты «эй», — остановил его Милнер. — Я же пошутил. Уже улыбаюсь. Видишь эти зубы?
— На твоем месте я был бы поосторожнее, чтобы не рисковать остаться без них. На твоем месте…
Милнер протянул руку:
— Джейк, остынь.
— И не думаю остывать. Сам остынь. Не говори мне ничего.
— Остынь, Джейк.
— Да, Джейк, — присоединился Мак-Ивер. — Охладись.
— Ненавижу советы охладиться. Мне и так холодно. Терпеть не могу холода.
— Мне насрать на то, что ты любишь, — завелся Милнер.
Ньюмен сунул руку за пазуху:
— Как насчет коленной чашечки?
— Если ты полезешь за своей машиной, Нумз, это будет последнее движение в твоей жизни.
— Не называй меня Нумзом.
Мак-Ивер поправил шляпу:
— Эй, парни!
— В рот тебе ноги, Тимми, — сказал Ньюмен.
— Пошел ты, Тимми, — добавил Милнер.
— Не называй его «Тимми», — придрался Ньюмен, — я с ним работал много раз, имею право так называть. Ты его называй только «Тим». Или «лейтенант». Он намного старше тебя.
— Пошел ты, козел.
— Эй.
— Не толкайся, урод.
— Говнюк.
— Ребята?
— Пидор.
— Онанист ничтожный.
— Ре-бя-та.
— Видел бы ты Дэвида у Фрэнсис Мак-Алистер, Тимми. Он со страху чуть не лишился своего поганого умишки. Еле говорил. Не совсем замолчал, а нес такой понос.
— Эй, не надо никому рассказывать, что случается на работе. Заруби себе на носу. Никому, дошло до тебя? Сечешь, никому?
— Ну, рассказывай-рассказывай.
— Эй!
Мак-Ивер снял шляпу и положил ее на стол Клингера.
— Сейчас кого-то застрелю.
— Отвали, Тимми, — предупредил Милнер.
— Не называй меня «Тимми».
— Отвали, Мак-Ивер, ублюдок!
— Трахал я тебя, Дейв. Дэвид.
Милнер толкнул Мак-Ивера:
— Но-но, ты смотри.
— Эй, не трогай его, Милнер, — предупредил Ньюмен и толкнул напарника.
— Поцелуй меня в жопу, — вернул удар Милнер.
Ньюмен попытался ударить Милнера по голове, но тот оказался слишком высок. Рука скользнула по щеке.
Милнер заблокировал удар и ухватил Ньюмена за голову. Мак-Ивер ударил Милнера.
— Отпусти его, сука, ты же намного крупнее, чем он.
Милнер наотмашь врезал Мак-Иверу. Тот заблокировал Милнера. Они катались туда-сюда по полу, сбивая предметы со столов и переворачивая стулья. Неожиданно открылась дверь. На пороге стоял Клингер.
— Какого черта?
Мужчины расцепились, съежились, одернули одежду, пригладили волосы, смутившись, как подростки, которых застали во время тисканья.
Клингер направился к рабочему столу, сел и пролистал стопку сообщений. Потом вопросительно посмотрел на присутствующих:
— Ну?
Ньюмен взглянул на Милнера, потом на Клингера.
Милнер взглянул на Ньюмена, потом на Клингера.
— Мы первые? — спросили они в один голос.
— Вы, — подтвердил Клингер.
Ньюмен повернулся к Милнеру:
— Ты хочешь начать, Дейв?
— Давай ты, Джейк.
Мак-Ивер удивленно таращился на них. Ньюмен начал:
— В жизни Фрэнсис Мак-Алистер есть один темный год. Она утверждает, что жила в это время в округе Саффолк, писала книгу, мемуары, автобиографию, как угодно. Но была занята чем-то другим, поскольку в это время другой человек жил в ее доме. Айвс его нашел, это художник, он там рисовал и целый год почти никуда не отлучался.
Карен Оберн, которая пишет о политической верхушке в газете Айвса, как-то натолкнулась на него в Новом Орлеане в середине сентября. Он там жил за свой счет и под чужим именем и никому не объяснил, что его туда привело. По этой причине она, Филдс — издатель газеты и Квинлан — редактор решили, что дело касается Мак-Алистер.
Конечно, причастность Мак-Алистер автоматически не следует из того, что он тратил собственные деньги под псевдонимом. Но они рассказали эпизод из жизни Айвса, о его увлечении женщиной, о которой он писал. Дейв об этом знает. Расскажешь, Дейв, об этой женщине, об Айвсе и о том, что случилось восемь лет назад?
— Давай и дальше ты, Джейк! — отказался Милнер.
Мак-Ивер взял шляпу со стола Клингера, до того как последний успел возмутиться ее присутствием, надел ее, поправил поля и удивленно покачал головой при виде такой разрядки напряженности между напарниками. Что это — приход шефа или базар до того — очистило атмосферу?
— Айвс освещал убийство, которое волок Дейв, — продолжал Ньюмен. — Парень возвращался домой и спугнул взломщика. Они дерутся, парня зарезали, взломщика застрелили, оба умерли. Жена парня на все это смотрела. Айвс пошел трахаться с несчастной вдовой. Потом каким-то образом выяснил, что ее рассказ лживый, она и ее муж хорошо знали так называемого взломщика, женщина с ним к тому же еще и трахалась.
Еще один репортер из «Геральд», тоже изучавший это дело, женщина, по неизвестным причинам была убита. Айвс не стал рассказывать полиции, что он выяснил о той вдове. Оберн, Филдс и Квинлан считают, что история снова повторилась с Айвсом. Он, знаете ли, возился с Мак-Алистер, потом что-то о ней узнал, о чем никому не сказал — такой вот он парень, занимался подобными проделками, чтобы контролировать женщин.
Имеется маленькая зацепка. Один из них, с кем Мак-Алистер, знаете ли, делала выходы в свет, Том Мак-Нэлли, кандидат на то, чтобы сбросить журналиста с крыши, утверждает, что не спал с Мак-Алистер. Он — единственный из всего эскорта Мак-Алистер, кто находился в тот момент в городе. Рост у него шесть футов и пять дюймов, вес около двухсот пятидесяти фунтов. К тому же он считает, что никто из «эскорта» с ней не спал.
Карен Оберн — умница, тоже так считает. Айвс и Мак-Алистер не жили, знаете ли, половой жизнью. Я спросил, почему бы — почему такая энергичная, красивая и здоровая женщина — Мак-Алистер — не занимается, так сказать, сексом? Оберн предположила, что причиной может быть СПИД или физический порок, или что-то эмоциональное, например, гомосексуальность или, так сказать, боязнь интимности. Она сказала, что если бы у нее, у Оберн, было что-то подобное, и в то же время она бы рассчитывала на политическую карьеру, то убила бы любого человека, который пригрозил рассказать об этом всему свету.
Это первая версия. Вторая — версия Де Бри, сборщика сплетен для «Геральд». Де Бри утверждает, что Айвс ему рассказал: в тот год у Мак-Алистер был роман с Алом Кобленом…
— Ал Коблен? — Мак-Ивер не сдержался. — Который написал романы о Дике Ричардсе?
— Наверное, — спокойно сказал Ньюмен. — Де Бри что-то такое говорил. Дик Ричардс? Точно. Ты, наверное, читал, Тимми. А я — нет.
— Я их по два раза перечитал, — заявил Мак-Ивер.
— Э-э-э, — Ньюмен посмотрел на Милнера и улыбнулся. Милнер подмигнул ему. Мак-Ивер недоверчиво посмотрел сначала на одного, потом на другого, тряхнул головой и уставился на свой животик.
Продолжайте, пожалуйста, лейтенант Ньюмен, — поторопил Клингер.
— Так. Да. Точно. О’кей. Конечно. Хорошо, дело в следующем. Де Бри считает, что у Мак-Алистер и Коблена был роман. Коблен женат, жена и дети жили в городе, а он — в Шелтер-Айленд. Мак-Алистер утверждает, что в то же время жила в Водяной Мельнице, это совсем рядом. Коблен родился в Луизиане, у него имелось жилье возле Нового Орлеана, где, предположительно, он провел какое-то время с Мак-Алистер, что, вполне возможно, проверял Айвс. Коблен погиб в автомобильной катастрофе, не так ли, Тимми?
Мак-Ивер горестно кивнул, как будто это случилось вчера. Ньюмен пожал плечами:
— Полагаю, так. — За исключением того факта, что Мак-Нэлли, один из эскорта Мак-Алистер, здоровый парень, который легко мог сбросить Айвса с крыши, Мак-Нэлли утверждает, что он был дома, когда Айвс кувыркался. Но швейцар не смог этого подтвердить, поскольку у Мак-Нэлли есть привычка уходить и возвращаться через служебный вход. Не знаю, предложил ли Мак-Нэлли проверить его алиби через швейцара потому, что нечего скрывать, или это просто дымовая завеса. Надо проверить. Все.
