Камера показала репортера в голубой ветровке на фоне пожелтевших деревьев.
– Два подростка из Маунт-Карри вчера отправились на рыбалку и наткнулись на эту страшную находку, – сказал репортер в микрофон. Он и сам выглядел потрясенным. Коул подошел ближе.
– Они увидели обнаженное женское тело, подвешенное на дереве за шею. Полиция пока не дает комментариев, только сообщает, что смерть подозрительная. Но я поговорил с Джошуа Филипсом, кузеном одного из подростков, наткнувшихся на труп. Я еще раз напоминаю, что впечатлительным зрителям этот материал смотреть не стоит. Джошуа, ты можешь рассказать нам, что нашли твой кузен и его приятель?
Камера остановилась на молодом человеке во флисовой куртке. Явно смуглый от природы, он был бледен как смерть, его черные волосы развевал ветер.
– Мой кузен и его друг собирались проверить мечущих икру лососей, когда наткнулись на это среди трехгранных тополей.
– Под «этим» ты подразумеваешь тело? – уточнил репортер.
Молодой человек кивнул.
– Оно… было выпотрошено. Сначала мой кузен подумал, что это олень, которого подвесил какой-то охотник. Но это была женщина, подвешенная за шею на большом металлическом крюке. Глаза у нее были вырезаны, внутренности вываливались наружу.
Оливия издала странный звук. Она покачнулась, схватилась рукой за спинку кресла. Взгляд Коула метался между Оливией и телевизором.
– Бригада следователей и экспертов из Ванкувера прибыла на место преступления вчера вечером, – продолжал репортер. – Место преступления сейчас огорожено, установлены палатки, в которых следователи работали всю ночь при свете прожекторов. Никто не может пройти дальше того места, на котором я сейчас нахожусь. Полиция пока ничего не сообщает об идентификации тела.
У Оливии подогнулись колени, и она осела на пол.
Коул метнулся к ней. Мужчина, стоявший перед телевизором, повернулся к ним, на его лице было выражение шока. Он уставился на Оливию.
– Выключите это немедленно! – рявкнул на него Коул, помогая Оливии сесть в кресло с высокой спинкой. – И ради всего святого, уведите отсюда детей!
– Тори! – Мужчина обратился к одной из девочек. Он явно был потрясен. – Иди в офис. Жди там. И забери с собой подружку.
Он взял пульт, выключил телевизор. Его дочь скрылась за дверью офиса. Другая девочка убежала в кухню.
Оливия побелела как полотно, ее кожа была холодной, липкой, дыхание поверхностное. Коул нащупал пульс. Он был слишком частым и неровным.
Из кухни выбежала Адель.
– Господи, что случилось? Нелла сказала, что Оливия упала в обморок.
– Опустите голову вниз, – сказал Коул Оливии. – Совсем низко, между коленей. Адель, вы можете принести ей какое-нибудь сладкое питье?
– Я могу помочь? – спросил мужчина.
– Просто подождите в офисе, вами кто-нибудь обязательно скоро займется, – ответил Коул.
– Вот. – Адель вернулась со стаканом апельсинового сока.
– Выпейте это, – велел Коул.
Оливия медленно подняла голову.
– Я… я в порядке.
На ее восковой коже блестели капельки пота. Рука коснулась пореза на голове. Зрачки расширились. Она выглядела обескураженной. Ей все еще было трудно дышать.
Коул поставил стакан и потянулся к косынке на шее Оливии, чтобы развязать ее.
– Нет! – Пальцы Оливии вцепились в его руку. В глазах появился дикий блеск. – Пожалуйста, не надо.
– Вы должны свободно дышать. – Коул оттолкнул ее руки, и у него кровь застыла в жилах.
Уродливый неровный шрам, похожий на веревку, обвивал ее шею, напоминая о собачьем ошейнике.
Адель тихонько ахнула. Ее взгляд метнулся к Коулу, на лице был написан ужас.
Глава 9
Адель нагнулась к Коулу и прошептала ему на ухо:
– Джейсон, шеф-повар сказал, что вчера у Оливии случилась паническая атака в кухне.
– Спасибо. – Он посмотрел на экономку. – Не могли бы вы оставить нас на минуту одних?
Ее глаза сузились, она перевела взгляд на Оливию.
– Разумеется. Я… буду в кухне, если вдруг я вам понадоблюсь.
– Посмотри на меня, Оливия, – негромко сказал Коул, отбросив церемонное «вы». – Сосредоточься. Вот, выпей немного сока.
– Я ничего не хочу. Я же сказала, что со мной все в порядке. – В ее глазах больше не осталось решимости. Она выглядела испуганной, уязвимой. У Коула стало тесно в груди от сострадания к ней.
Он положил руку ей на колено, но тело Оливии мгновенно напряглось, их глаза встретились.
Он убрал локон волос с пореза на лбу.
– Поговори со мной.
– Не надо… – сквозь зубы произнесла она. – Пожалуйста… не прикасайся ко мне.
Коул убрал руку, удивленный, сбитый с толку. Оливия нащупала шейный платок рядом с собой и быстро накинула его на шею.
– Пожалуйста, оставь меня одну, – сказала она, дрожащими пальцами пытаясь завязать концы платка, но узел у нее никак не получался.
– Позволь мне это сделать.
– Нет.
Отодвинув в стороны ее руки, Коул все же аккуратно завязал узел и расположил ткань так, чтобы прикрыть шрам.
– Вот так. – Коул улыбнулся.
Она сглотнула, глаза заблестели от слез, руки, лежавшие на коленях, крепко сжались в кулаки.
– Шокирующая новость, – попытался начать разговор Коул. – Грубо сработали. Нужно было подготовить к такому… И девочкам незачем было это видеть, кстати.
Оливия отвернулась, явно стараясь справиться с эмоциями. Она откашлялась, расправила плечи, потом снова встретилась с ним взглядом. Она уже совладала с собой.
– Спасибо. – В ее глазах снова появилось живое выражение. – Я в последнее время неважно себя чувствовала. Думаю, подхватила какой-то вирус. Мне нужно заняться гостями в офисе.
Она встала, на мгновение ухватилась за спинку кресла.
– Я могу ими заняться, – предложил Коул.
– У тебя скоро встреча с отцом. – Оливия тоже перешла на «ты». Она выдержала его взгляд, как будто провоцируя на вопрос о шраме, который, как она догадывалась, крутился в его голове. Коул ничего не сказал.
Она резко развернулась и направилась в офис. Спина прямая, сапоги постукивают по деревянному полу. Коул смотрел ей вслед, пока она не исчезла за дверью офиса. Он выдохнул и потер лоб.
Никаких сомнений, у Оливии были тайны. Она определенно пыталась покончить с собой, шрамы на запястьях тому доказательство. И с ее шеей произошло нечто ужасное. Но она отчаянно пыталась это скрыть. К тому же ей было неприятно, когда к ней прикасались или оказывались слишком близко.
Коул прошел в кухню, где познакомился с Джейсоном и его дочерью Неллой и спросил о приступе паники у Оливии, случившемся накануне.
– В морозильнике висела туша оленя. Думаю, она ее и напугала, – сказал Джейсон. – Я толкал тушу по направляющей, и она налетела на Оливию.
В голове Коула прокрутился текст из новостей.
«Оно… было выпотрошено. Сначала они подумали, что это олень. Но это была женщина, подвешенная за шею…»
– Оливия сказала, что плохо себя чувствует. Возможно, она заболела. – Джейсон неожиданно повернулся к своей дочери. – Я вот о чем забыл спросить тебя, Нелла. Лив беспокоилась из-за корзинки с ягодами, которую кто-то оставил на крыльце ее домика. Это ты отнесла ей подарок?
Нелла рисовала за кухонным столом. Она покачала головой и осторожно посмотрела на Коула.
– Вы похожи на него, – неожиданно сказала она.
– На кого? – спросил Коул.
– На мистера Макдона.
Его губы изогнула улыбка.
– Я и есть мистер Макдона.
– Я хотела сказать, что вы похожи на вашего отца. На старых фотографиях в его кабинете, когда он был моложе. Держу пари, что вы будете похожи на него и в старости.
Улыбка Коула немного померкла.
* * *
Оливия вошла в офис. Гость стоял спиной к ней и изучал искусственные рыболовные приманки, выставленные на продажу в стеклянном прилавке. За прилавком на стене висели фотографии гостей Броукен-Бар, многие из которых были завсегдатаями, они позировали с серебристой форелью в руках и широкими улыбками на лицах. Два окна выходили на лужайку и озеро за ней.
