Ознакомительная версия.
Майор убрал рацию, посмотрел на Плетнева и сказал:
— Минуты две.
Плетнев усмехнулся и кивнул. Следующие несколько минут они просидели в молчании. Затем Щеткин вдруг поднял руку и показал в окно:
— Вон он, голубчик! Прибыл.
— Да, вижу, — коротко кивнул Плетнев.
Младшему лейтенанту Диме Саврасову было двадцать четыре года. Оперативной работой он занимался чуть больше десяти месяцев, однако в душе считал себя в этом деле настоящим докой. Особенно Диме удавалась работа в наружке. Ему уже приходилось пару раз вести настоящих матерых преступников, которые «нюхом чуют» слежку, и при этом ни разу не попасться им на глаза. Главное — выбрать правильный тип поведения и подстроить под него внешность — манеры, выражение лица, взгляд. Стать обыкновенным атрибутом улицы, одним из тысяч неприметных, заурядных прохожих. Если сумеешь попасть в тип — подопечный, даже глядя на тебя, будет смотреть сквозь тебя. Сейчас Дима изображал студента-раздолбая с всклокоченными волосами, жвачкой во рту и плеером на боку. Когда к остановке подъехал автобус с надписью «Тверь», Дима отклеился от скамейки и неспешной походкой двинулся к остановке. В ухе у него виднелся наушник «фри-хенда».
Дима смешался с народом, лениво участвуя во всеобщей толкотне, и принялся высматривать «объект». Тот, впрочем, не замедлил появиться. Выйдя из автобуса, Вертайло отошел в сторону и быстро огляделся — движением затравленного зверя.
«Эге, да ты, брат, осторожен», — с усмешкой подумал Дима.
На плече у Вертайло была потертая дорожная сумка, довольно объемная. Одет он был в драповый светлый пиджак и черные брюки.
Оглядевшись, бывший прапор резво зашагал в сторону автовокзала. Дима небрежно двинулся за ним. На ходу пробормотал в микрофон наушника кодовую фразу:
— Ленка приехала. Пойду встречать.
— Отлично, — сухо сказал в микрофон рации Щеткин. — Веди нашу красавицу.
Он повернулся к Плетневу:
— Ну, вроде все нормально. Артур и Олег — на машине. Возле станции — Дима. На тот случай, если наш подопечный решит воспользоваться метро.
— Прижали гниду к ногтю — не ускачет, — с усмешкой ответил Плетнев. И добавил, вздохнув: — Я в детстве любил следить за людьми. Просто выбирал кого-нибудь и шел за ним. А как подрос — разлюбил. Мне тогда показалось, что это как-то подло. Вроде как ты — охотник, а он — жертва. Некрасиво.
— Не любишь охоту? — поинтересовался майор.
— Не люблю, — ответил Плетнев. — Охота — это атавизм. Навроде хвоста, клыков или волосатой морды.
— Интересная точка зрения, — заметил Щеткин. — Но не могу сказать, что я с ней согласен. Мужчина не может без охоты. У него это в крови.
— Когда я много выпью, у меня в крови — сплошной алкоголь, — сказал на это Плетнев. — Но ничего хорошего в этом нет. В человеке вообще полно всякой дряни.
— Мужчина не может без охоты, — повторил майор. — Не может, и все.
— Я могу, — снова возразил Плетнев. На этом дискуссия была окончена.
Проталкиваясь в толпе пассажиров, заполонивших автовокзал, Дима старался не потерять из виду Вертайло. Стало ясно, что тот направляется к камерам хранения.
«Ну-ну, — подумал Дима, — клади свой товар в ячеечку, а мы заприметим, в какую».
Пройдя вдоль длинного ряда закрытых ячеек, Вертайло остановился перед одной из них, снова огляделся — на этот раз гораздо тщательнее, чем прежде. Затем набрал код и открыл дверцу. Из ячейки Вертайло достал спортивную сумку. Поставил ее на пол, прижав ногой к стене, затем снял с плеча свою дорожную и запихал ее в ячейку.
«Обмен состоялся, — отметил про себя Дима. И незаметно усмехнулся: — Прямо как в шпионских фильмах». Ему по-прежнему удавалось не попадаться на глаза бывшему прапору. Несмотря на осторожность, тот был не слишком внимателен.
Между тем Вертайло подхватил с пола сумку и двинулся к выходу. Когда он проходил мимо Димы, тот стоял у автомата с кофе и напитками и жал на кнопку выдачи.
— Объект поменял сумки в камере хранения, — доложил Дима в микрофон. — Номер ячейки тридцать четыре — пятьдесят два.
Теперь Вертайло шел к туалету. Дима ленивой походкой последовал за ним. Перед тем как войти в туалет, Вертайло снова огляделся. Это нелепое, пугливое движение у двери нужника не могло не вызвать улыбку.
Диме пришло в голову, что Вертайло не только ненаблюдателен, но еще и глуп. И как только ему удавалось водить за нос военную прокуратуру и самого генерала Свентицкого? Впрочем, все равно сел на нары. Хитрый, но глупый — обычное сочетание для воров всех мастей и рангов, которые рано или поздно заканчивают тюремными нарами.
Впрочем, расслабляться было нельзя.
В туалете Вертайло принялся суетливо тыкаться в кабинки, большинство из которых оказались заняты. Наконец бывшему прапору повезло, и он нашел свободную. Зашел, щелкнул задвижкой.
— Объект зашел в туалетную кабинку, — тихо проговорил в микрофон Дима. И подумал насмешливо:
«Похоже, сейчас мы увидим очередной фокус примитивного сознания».
Минуты через три дверь кабинки открылась и в образовавшийся проем выглянула пухлая физиономия Вертайло. Дима мыл руки, повернувшись к нему спиной и сгорбившись над краном.
Поняв, что опасности нет, Вертайло вышел из кабинки. Теперь на нем был дорогой льняной костюм, придавший бывшему прапорщику весьма благообразный вид.
«Быстро он, — подумал Дима. — Сразу видно — бывший военный. Как там у них в армии… пока горит спичка?» Вертайло с видом заправского шпиона подошел к умывальнику и сполоснул руки, внимательно разглядывая свое отражение в зеркале. Судя по ухмылке, появившейся на одутловатом лице бывшего прапора, он остался доволен своей «новой внешностью». Тщательно протер руки одноразовым полотенцем, поднял сумку и вышел из туалета. Дима последовал за ним, установив дистанцию и держась на порядочном расстоянии. На ходу проговорил в микрофон:
— Переоделся в туалете… Бежевый летний костюм. Веду его по залу.
Щеткин повернулся к Плетневу.
— Кроликовод-то наш… шкурку сменил, — посмеиваясь, сказал он.
— Вот она, двойная жизнь подпольного миллионера, — в тон ему заметил Плетнев. — Сейчас сядет в темно-синий «Ламборджини» и покатит в казино. А то к своей красотке Альбине. А мы с тобой поплетемся за ним на этой развалюхе.
— Она не развалюха, — обиженно заметил майор.
— В сравнении с «Ламборджини» — развалюха.
— Ну, если только так, — согласился Щеткин. — Главное, чтобы… — Однако договорить он не успел.
— Я его потерял?! — прохрипел из рации голос оперативника. — В районе правого выхода с вокала.
— Как потерял! — гаркнул в рацию майор.
— Нигде не вижу, — прохрипела в ответ рация. Щеткин сдвинул брови и покосился на Плетнева.
— И вот это твои профессионалы, — скептически проговорил тот.
Щеткин ответил коллеге убийственным взглядом.
— Я его вижу! — снова забормотала рация.
— Где он? — быстро спросил Щеткин.
— Садится в машину… «Мерседес», четырехглазый… синий металлик…
Плетнев усмехнулся:
— Надо же, почти угадал. По крайней мере, с цветом.
— Номер «ольга» ноль — девяносто восемь «маша-саша»… Московский… — продолжал докладывать оперативник. — Выехали на проспект в сторону центра.
Плетнев задумчиво почесал нос.
— Гм… Братеево в другой стороне. Странно. Куда это он намылился?
— Сейчас выясним. Поехали. Щеткин положил рацию на колени и завел машину.
Темно-синий «Мерседес» ловко катил по шоссе. Щеткин изо всех сил старался не отстать, пока впереди не показалась автомобильная пробка. «Мерседес» свернул с шоссе на небольшую улицу, затем въехал во дворы. Щеткин ехал за ним по пятам.
— Заметит, — тихо сказал Плетнев.
— Может быть, — отозвался майор. — А может быть, и нет. Посмотрим.
Еще минут через двадцать синий «Мерседес» подъехал к бетонной стене с надписью «Рынок» и тут остановился — рядом с белой «Газелью», на борту которой был изображен улыбающийся младенец в подгузниках.
— Вот тебе и подгузники, — усмехнулся майор, припарковывая машину к обочине на другой стороне улицы.
Возле «Газели» стоял молодой человек в черном кожаном пиджаке, высокий, темноволосый, с бледным лицом.
Дверцы «Мерседеса» открылись. Сначала выбрался водитель — невзрачный низкорослый мужичок, за ним — сам Вертайло, который на фоне водителя казался самим воплощением элегантности и благополучия.
Вертайло подошел к молодому человеку в кожаном пиджаке. Тот слегка выдвинулся ему навстречу и протянул руку. Вертайло с уважением ее пожал. Молодой человек что-то произнес и показал рукой на «Газель». Вертайло кивнул.
— Эх, навесить бы ему микрофончик на пиджак, — мечтательно проговорил Плетнев.
Ознакомительная версия.
