Этот короткий, непонятный посторонним диалог двух друзей объяснялся довольно просто.
Гуров всегда был неравнодушен к достижениям технического прогресса, а уж ко всему связанному с компьютерным миром относился вовсе с громадным пиететом. Он сразу же, не успел еще высмотренный Петром Орловым на мехмате МГУ юный программист, начинающий гений и обаятельнейший парень Димочка Лисицин освоиться в стенах ГУ МВД, свел с ним самое тесное знакомство, которое со временем переросло, несмотря на возрастную разницу, в настоящую дружбу. Вообще вся группа обработки электронной информации, где трудился Лисицин, смотрела на Гурова и Крячко с уважением, переходящим в прямое восхищение – еще бы, сыщики-то легендарные. Все просьбы Гурова, все его заказы группе проходили как сверхсрочные, приоритетные, что оказалось исключительно полезным. Потому что прок от работы Лисицина получался огромный.
Среди нескольких любовно отшлифованных, приспособленных к милицейским нуждам программ была и "Пересечение множеств".
Сутью "пересечения" являлся ненаправленный перекрестный скрининг по произвольному количеству параметров. С последующей расстановкой приоритетов.
Если перевести эту жуткую заумь на обычный русский язык, то выходило, что умная машина, проглотив предварительно уймищу информации о самых различных людях, находила потом те точки, те жизненные моменты, где судьбы этих людей пересекались. Или хотя бы, на худой конец, соприкасались. Допустим, служили они в одной воинской части. Или, спаси господь, лежали на соседних больничных койках. Мотали срок в одной зоне. Либо являются завсегдатаями симфонических концертов в местной филармонии.
Сами объекты такого поиска могли давным-давно позабыть про то, скажем, что сражались они в детстве в хоккей за одну дворовую команду. А вот компьютер находил даже такие мелочи, если подобного рода сведения предварительно попадали в его память.
Не раз помогала полковнику Гурову эта программа. И теперь он решил обрушить всю ее мегабайтовую мощь на поиски "пересечений" несчастного мертвого наркомана Рустама Азаматовича Джанджубаева с теми категориями лиц, о которых только что говорил Станиславу. Кстати, сами эти лица-то а вдруг где пересекутся? Это бы совсем любопытно.
Лев Иванович Гуров мог при необходимости быть очень убедительным. К тому же довольно жестким. Поэтому не прошло даже и двадцати минут, как оба подполковника, заместители генерала Беззубова, шустренько ринулись штурмовать назначенные им участки работы.
Закончив раздачу ценных указаний, Лев преспокойно вернулся в оккупированный "другом и соратником" кабинетик.
– Успел, пока я с нашими полудобровольными помощниками разбирался?
– Куда б я делся, – хмыкнул Крячко. – Я ж сильнее всего на свете боюсь начальственного гнева. Твоего то есть. Все. Файл по Джанджубаеву можно Димочке отсылать. Сам займешься или мне доверишь?
– Сам. Не забудь, мне еще с тутошней криминальной элитой разбираться, заочное знакомство сводить. Так что вставай с насиженного места и подпускай меня к "Пентиуму". Тем более у тебя появляется особое, суперважное задание.
– Это какое? – озадаченно поинтересовался Станислав.
– А кто собирался с Любашей Липатовой созваниваться на предмет совместного вечернего прожигания жизни? – усмехнулся Лев. – Вот прямо сейчас этим и займешься. Веди ее в лучший кабак этого городишки, гусарь, трать казенные суммы без оглядки. Блистай! Очаровывай! Завоевывай сердце прелестной провинциалки в стиле истинного столичного ловеласа.
– Да ну тебя, Лев, с твоими пошлыми шутками. Нашел ловеласа. А уж коллизия с прелестной провинциалочкой... На эту тему уже и анекдотов в приличном обществе не рассказывают. Постой, – Крячко уставился на друга в полном обалдении. – Ты что... серьезно?
– Более чем. Дело в том, что завтра утром мы с тобой вплотную засядем работать с документами лаборатории. Невзирая на субботу, у сыскарей выходных не бывает. С администрацией НИИХ договорится Калюжный, это одно из его заданий. Так что пропустить-то нас пропустят. Но... Дальше что? Без грамотного, очень по-доброму настроенного к нам консультанта мы уподобимся двум портовым грузчикам в часовой мастерской – сил много, а толку?.. Замечу, что у обычных людей выходные никто не отменял. В том числе у Любови Сергеевны. Которую ты, пан Крячко, за бокалом шампанского уговоришь нам помочь. Потому что лучшей кандидатуры я не вижу. Ты уж не подведи.
Крячко несколько минут молчал, переваривая услышанное. Затем широко улыбнулся, озорно подмигнул Гурову:
– Я-то не подведу! Эх, почаще бы такие оперативные задания выполнять! А вот помянутый тобой Калюжный, равно как и мой вчерашний знакомец Осадчий, они свой участок работы не провалят?
– Пусть только попробуют, – тихо, недобро сказал Лев. – Если через два часа у меня не будет их данных, то... Я не волшебник, но много чего могу, когда меня обижают. В том числе – весьма для обижающих неприятного. Хотя чего там проваливать? Дрессированный медведь из цирка справился бы!
– Ну-ну, твоими бы устами... – в голосе Станислава чувствовался оттенок сомнения. – Слушай, все не соберусь тебя спросить: как тебе этот, фамилия еще странная, Шуршаревич? Был от вашей встречи толк?
– Шиш, – со злостью, удивившей его самого, отозвался Гуров. – Крутит, вертит, скользкий, как намыленный. Глубокомысленно рассуждает о своей выдающейся роли в судьбах новой России, а у самого в глазенках страх. И охранники по всему дому понатыканы. На блокпостах четыре здоровенные кавказские овчарки рыком захлебываются, каждая с теленка. Пары гаубиц для полноты картины не хватает. С чего бы это, а? Вот и я не знаю. Пока. Ничего, проведем завтра совместно с Любашей кое-какой анализ, вот тогда можно будет предметно брать означенного господина за известное место. Имея на руках результаты нашего анализа плюс некоторые свои догадки, я покажу этому новоявленному столпу российского предпринимательства настоящую, научную кузькину мать. А также заставлю вспомнить о печальной судьбе небезызвестной сидоровой козы!
Крячко смотрел на друга с возрастающим удивлением:
– С чего ты так завелся? Чем тебе господин главный сертификатор настолько не по нутру пришелся? Что, общее впечатление совсем поганое?
Лев провел кистью руки по лицу, как бы смахивая налипшую паутину:
– Ты прав. Извини, эмоции захлестнули. Наверное, старею. Что до общего впечатления, то, знаешь, есть такой шуточный вопрос: сидит "новый русский" в куче дерьма. Что будет, если его оттуда вытащить?
– Ну и?.. – подыграл прекрасно знающий ответ Крячко.
– Две кучи дерьма... Замечу, кстати, что единственный понравившийся мне в этом городке человек – это Люба Липатова. Так что я тебе искренне, от души завидую.
– Правильно делаешь, – сказал Станислав с довольным видом шкодливого кота, только что съевшего утащенный с хозяйского бутерброда кусок копченой колбасы.
Выходные начинались просто замечательно. Разве что любимых пельменей Гурову не хватало. А жаль! Плохим оказалась Люба кулинаром.
"Э-э... не догадались вы, Станислав Васильевич, прихватить вчера из кавярни на утро что-нибудь более съедобное, – с грустью подумал Лев. – Мог бы, кстати, отыскать в Светлораднецке и не такую пошлую забегаловку, как "Казачий стан", говорил же – трать казенные средства напропалую!"
Он улыбнулся Любаше и, преодолевая отвращение, откусил еще чуточку от принесенного Липатовой "домашнего пирога". Грех обижать, сама ведь готовила. Мало ли что не стряпня Маши, от души ведь!..
Начинка пирога – рис с резаным крутым яйцом – была жирной, холодной и отдавала привкусом касторки.
Но вот и кофе! Слава небесам, запасы этого напитка в лабораторном шкафчике НИИХ были неистощимы, а испортить его трудно. Любаша быстренько вскипятила воду в литровой колбе на лабораторной бунзеновской горелке, нашелся в шкафчике и сахар.
Настроение у Гурова, чуть ли не впервые со дня приезда в Светлораднецк, было неплохим. Вчера удалось скачать мейлом Лисицину все, что Лев хотел. И даже подтверждение получить. Со смайликом Димочкиным фирменным. Лисицин сделает, он для Льва со Стасом и в выходные попашет. Значит?..
Значит, в понедельник утром будем иметь результат!
Крячко тоже не подвел, хоть, по его словам, Липатову и уговаривать-то не пришлось, сама горела желанием чем угодно помочь москвичам.
Так что жизнь налаживалась!
Крячко, оторвавшись от монитора лабораторного компьютера, подошел к вытяжному шкафу, подмигнул Липатовой и протянул ей пачку сигарет.
Они закурили.
Лев улыбнулся, глядя на эту очаровательную парочку, допил кофе и тоже присоединился к ним. Он, как уже говорилось, курил редко, но сейчас вот потянуло...
Только они втроем – не считая очередного окамуфляженного дедка на вахте – оживляли в это субботнее утро тихий, безлюдный НИИХ. Пошел уже третий час работы; пора было подводить некоторые предварительные итоги.
