— Время от времени вы обслуживаете ее автомобиль?
— Да, сэр.
— Когда это происходило в последний раз?
— Рано утром третьего июня сего года.
— Кто привел к вам автомобиль на обслуживание в то утро?
— Обвиняемая.
— Что она вам сказала?
— Она сказала, что спешит и чтобы я все быстро смазал и заменил масло в картере.
— Что вы сделали?
— Обслужил машину, проверил колеса и аккумулятор.
— Она просила вас сделать еще что-нибудь?
— Нет, сэр, нет. Но я вытер впереди коврик под ногами. Я заметил, что там немного грязно.
— А потом?
— Я оставил записку — счет за услуги. Я всегда так делаю.
— Куда вы потом дели записку?
— Воткнул ее с краю отделения для перчаток.
— И что случилось?
Крышка прилегала неплотно, поэтому листок скользнул внутрь отделения. Я боялся, что она не заметит, нажал на ручку, открыл отделение для перчаток и взял листок.
— Что вы увидели внутри?
Мейсон посмотрел на присяжных — они с интересом подались вперед.
— Я заметил там пистолет.
— Что еще?
— Какой-то бинокль… вернее, я подумал, что там бинокль. Он был в футляре.
— В каком положении лежали пистолет и бинокль?
— Пистолет лежал впереди.
— Рядом с вашей рукой, когда вы открыли крышку?
— Да.
— А где был бинокль?
— У задней стенки отделения.
— И что вы сделали с этим пистолетом?
— Ну, — проговорил свидетель, — иногда вещи крадут из отделений для перчаток и…
— Это не важно, — резко прервал его Бюргер. — Я вас спрашиваю, что именно вы сделали. Причины, которые вас к этому подтолкнули, вы можете рассказать на перекрестном допросе. Я лишь прошу вас рассказать присяжным, что вы сделали.
— Я вынул пистолет и взял его в руку.
— Вы знакомы с револьверами?
— О, да. Я увлекаюсь пистолетами.
— Вы когда-нибудь стреляли из пистолета?
— Да, много раз.
— Я даю вам этот револьвер, представленный как вещественное доказательство, и спрашиваю, вы видели его раньше?
— Да, сэр. — Где?
— В отделении для перчаток машины обвиняемой.
— Это тот же пистолет?
— Ну, я, конечно, не переписывал номер, но это то же производство, модель и стиль.
— Перекрестный допрос, — с ликованием бросил Гамильтон Бюргер.
— Нет вопросов, — сказал Мейсон.
— Ваша честь, — заявил Гамильтон Бюргер, — моя следующая свидетельница настроена враждебно. Я вызвал ее повесткой в суд и хочу вызвать ее для дачи показаний вне установленного порядка по ряду причин, в которые я сейчас не хотел бы углубляться. Я также могу сказать, с позволения суда, что ее показания, возможно, не будут находиться в прямой связи с настоящим делом. Но я могу заверить суд, что такая связь существует, и я прошу разрешения суда вызвать эту свидетельницу сейчас.
— Хорошо, — сказал судья Седгвик, — можете вызвать эту свидетельницу. Если есть возражения по данному вопросу, суд готов их выслушать.
— Миссис Рут Марвел, — объявил Гамильтон Бюргер.
— О Боже! — отчаянным шепотом воскликнула Сибил Харлан.
— Не волнуйтесь, — тихо предупредил ее Мейсон. — Помните — лицо карточного игрока! Присяжные смотрят на вас.
Мейсон взглянул на часы и откинулся на стуле, будто все эти драматические свидетельства, добытые окружным прокурором, касались не более чем рутинных предварительных вопросов.
Было заметно, что Рут Марвел плакала и явно злилась. Она заставила себя принести присягу, сообщила имя, адрес и села на свидетельское место. Избегая взгляда Сибил Харлан, она сердито уставилась на окружного прокурора.
— Вы подруга обвиняемой? — осторожно спросил Бюргер.
— Да, — раздался резкий голос свидетельницы.
— Вы уже знали ее третьего июня сего года?
— Да.
— Вы ее видели в этот день?
— Да. И не раз.
— Когда вы ее видели в последний раз?
— Я не помню точно… Вечером.
— Ранним вечером?
— Да.
— Что вы делали в это время?
— Поехала вместе с ней посмотреть какую-то собственность.
— Где?
— Я не помню.
— А какого рода собственность?
— Недвижимое имущество.
— Один участок или больше?
— Я не помню.
— Она вам сказала, что ее интересует собственность?
— Она меня попросила поехать с ней.
— Она вам сказала, что ее интересует собственность?
— Она меня попросила поехать с ней.
— Она вам сказала, что ее интересует собственность?
— Она мне сказала, чтобы я сказала водителю такси, что мы едем смотреть собственность.
— Итак, миссис Марвел, — сказал Гамильтон Бюргер, — вы выступаете свидетелем в деле об убийстве. Вы принесли присягу. За отказ от своего свидетельства без особых причин предполагается суровое наказание. Я вас спрашиваю, сообщила ли вам обвиняемая о причине, истинной причине, по которой ей нужно было брать это такси.
— Минутку, ваша честь, — вмешался Мейсон. — Я хочу протестовать против рутинных вопросов с предварительными свидетелями…
— Предварительными свидетелями?! — воскликнул Гамильтон Бюргер, его лицо побагровело от ярости.
Мейсон посмотрел на него с неприкрытым удивлением.
Гамильтон Бюргер думал было что-то сказать, но, встретившись взглядом с судьей, замолк.
— Давайте, мистер Мейсон, — сказал судья.
— В этом деле все-таки, — продолжил Мейсон, — обвинитель опрашивает своего собственного свидетеля. Он задает тенденциозные вопросы, запугивая свидетеля. Больше того, свидетельство представляется некомпетентным, необоснованным и не имеющим отношения к делу.
— Можно мне? — спросил Бюргер. Судья Седгвик кивнул.
— С позволения суда, — сказал Гамильтон Бюргер, — я считаю, что эта свидетельница под принуждением дает показания о самом тяжком признании, сделанном обвиняемой. Она в дружеских отношениях с обвиняемой и враждебно относится ко мне. Я знаю это лишь по собственным выводам и по тому, что она говорила другим. Я заверяю суд, что дело именно в этом.
— Протест будет отклонен, — объявил судья Седгвик. — Тем не менее я отброшу эти показания, если они не окажутся в соответствии с тем, что было заявлено окружным прокурором.
— Отвечайте на вопрос, миссис Марвел.
— Она сказала, что хочет взять определенное такси.
— Она объяснила почему?
— Она… она сказала…
— Да, да, продолжайте, — поторопил ее Бюргер.
— Она сказала, что в этом такси она уже ездила в тот день.
— И она сказала вам, что не хочет, чтобы таксист ее узнал?
— Что-то в этом роде.
— Продолжайте, — сказал Гамильтон Бюргер. — Что она вам сказала?
Рут Марвел расплакалась.
— Я настаиваю на ответе, — произнес Бюргер.
— Она сказала, что ее адвокат сказал ей взять это такси и чтобы я ехала вместе с ней, а когда на счетчике будет два доллара девяносто пять центов, то расплатиться с ним.
— Вы узнаете таксиста, если увидите его снова? Рут Марвел кивнула в ответ.
— Мистер Джером К. Кедди, вы не встанете? — попросил Бюргер.
Таксист Кедди встал.
— Это тот человек? — спросил Бюргер.
— Да, — почти неслышно ответила Рут Марвел.
— Перекрестный допрос, — с ликованием рявкнул Бюргер.
Мейсон с одобряющим видом повернулся к свидетельнице:
— Миссис Марвел, вам не нужно беспокоиться по поводу ваших показаний. Разве обвиняемая не говорила вам, что она действует по моему совету и полагает, что некий таксист будет ее опознавать, а она просто хочет проверить, запомнил ли он ее?
— Я протестую, — заявил Гамильтон Бюргер, — защита управляет свидетелем, по-дружески расположенным к обвиняемой и…
— Откуда вы знаете, что по-дружески? — спросил Мейсон. — Мы видим, что она с готовностью и безоговорочно давала показания. Это перекрестный допрос, и я имею право допросить свидетеля.
— Протест отклонен, — объявил судья Седгвик.
— Разве было не так? — с сочувствием спросил Мейсон свидетельницу.
— Так, — ответила она.
— Ну не переживайте, — заверил ее Мейсон, — только из-за того, что обвинение попросило вас быть свидетелем, когда судят вашу подругу. Обвиняемая сказала вам, что по моему указанию она собирается проверить память возможного свидетеля, так?
— Да, верно, — подтвердила Рут Марвел.
— И вы сели в такси, которым управлял этот джентльмен, Джером К. Кедди?
— Да, сэр.
— И мистер Кедди ее не узнал, ведь так? Во всяком случае, не было видимых признаков, что он ее узнал?
— Нет, сэр.
Мейсон улыбнулся и продолжил:
— Все. Это все, чего хотела добиться обвиняемая. Здесь нет никакой тайны.
— Теперь нет! — воскликнул Гамильтон Бюргер. — Ваш допрос привел к обратному результату!
— К обратному результату? — спросил Мейсон так, будто Бюргер поверг его в изумление.
