К тому времени, когда нашлось свободное место для парковки неподалеку от «Бру», Пибоди получила по портативному компьютеру требуемую информацию.
– Согласно записям заводских номеров, дрель принадлежала убитому.
– Раз так, то в качестве отправной точки для правосудия можно брать убийство второй степени. Обвинитель не будет тратить время на то, чтобы доказать преднамеренность.
– Но вы же считаете, что она пришла именно с намерением убить его!
– Конечно, считаю. Но это никого не интересует.
Выйдя из машины, они направились к обшарпанному зданию, над дверью которого тускло светилось изображение пивной кружки с выливающейся через край пеной. «Бру» делал деньги в основном на дешевом пиве не первой свежести с тухлыми орешками. Его завсегдатаями были неудачливые владельцы маленьких аттракционов и служащие мелких фирм с лицензионно ограниченным полем деятельности. Любили посидеть здесь и пробивные дельцы, которым было нечего пробивать.
В баре стоял спертый дух, раздавалось негромкое гудение голосов. Несмотря на плохое освещение, некоторые из посетителей все же разглядели вошедших и тут же отвели глаза. Даже если бы рядом с ней не было Пибоди в униформе, в Еве все равно можно было бы сразу узнать копа. Она держалась с чуть заметной напряженностью, в которой чувствовалась привычная готовность к любому повороту событий. Взгляд ясных карих глаз, который скользил по помещению бара и по лицам, был твердым, спокойным, сосредоточенным и подмечал все, не выражая при этом никаких эмоций.
Только несведущий в здешних криминальных нравах мог увидеть в ней обычную посетительницу, всего лишь женщину с коротко стриженными темно-русыми волосами, с узким лицом и ямочкой на подбородке. Большинство же из тех, кто часто посиживал в «Бру» и обитал или промышлял поблизости, чуяли полицию за километр. В данном случае им было все равно, кто вошел – мужчина или женщина. Для них это был прежде всего коп, а в юбке или в брюках – неважно.
Ева довольно быстро увидела Рацо за одним из столиков, хотя его заостренное лицо грызуна в тот момент почти полностью погрузилось в огромную кружку с пивом. Пока она шла к этому столику, позади слышался скрип осторожно отодвигаемых подальше стульев, а у нее на глазах несколько пар плеч инстинктивно ссутулились. «Здесь за каждым есть какой-то грешок», – рассеянно подумала Ева и, подойдя к Рацо, одарила его широкой улыбкой:
– Вижу, эта тошниловка не изменилась, да и ты, Рацо, – тоже.
Он издал хриплый смешок, но его взгляд беспокойно забегал по отутюженной униформе Пибоди.
– Зря ты приволокла с собой подмогу. Черт возьми, Даллас, я думал, мы с тобой дружбаны.
– Мои дружбаны регулярно моются. – Ева показала Пибоди глазами на стул, потом села сама. – Это мой человек, Рацо. Не дергайся.
– Да слыхал я, что ты взяла себе щенка поднатаскать. – Он выдавил из себя нечто вроде улыбки, обнажив нечищеные зубы. – Все нормально. Раз она твоя, то все в порядке. Я ведь, энто, тоже твой, хе-хе. А, Даллас? Мне ведь везет, правда?
Когда подошла официантка, Ева взглядом дала ей понять, что услуги пока не требуются, и обратилась к Рацо:
– Так что у тебя есть для меня?
– Добыл кой-чего. Тебе понравится. И могу добыть больше, если у меня еще есть кредит. – При этом на его лице появилась ухмылка, которую он, наверное, считал выражением загадочности.
– Я не оплачиваю счета. Иначе я твою рожу не видела бы еще полгода.
Он опять хихикнул, потом звучно отхлебнул пиво и посмотрел на Еву своими маленькими водянистыми глазами, в которых сквозила надежда.
– Я ведь веду с тобой дела по-честному, Даллас.
– Вот и давай ближе к делу.
– Ну, все-все. Хорошо.
Рацо склонился над кружкой, и Ева увидела на его макушке правильную окружность лысины. Она была совершенно свободна от растительности и в этом смысле чем-то походила на детскую попку. В таком сравнении было что-то умилительное: во всяком случае, его лысина выглядела привлекательнее, чем сальные, будто испачканные в клее пряди свисавших по ее периметру волос.
– Даллас, ты ведь знаешь Наладчика, да?
– Спрашиваешь! – Ева немного отодвинулась назад, подальше от источаемых им запахов. – Он что, все еще скрипит? Боже, но ему, должно быть, уже лет сто пятьдесят!
– Ни-ни. Ему стукнуло семьдесят, но Наладчик еще шустрил, – восторженно закивал Рацо, тряхнув сальными прядями. – Берег себя. Хорошо питался. Регулярно имел девочку с авеню Би и поговаривал, что секс помогает поддерживать соображалку и тело в рабочем состоянии. Как, а?
– Говорите точнее, – строго изрекла Пибоди.
Рацо бросил на нее недоуменный взгляд:
– Не понял…
– Вы говорите о Наладчике в прошедшем времени. С ним что-то стряслось?
– Да, но погодите. Я того, забежал немного вперед. – Рацо запустил свои худые пальцы в пакетик, пожевал орешки остатками зубов и посмотрел в потолок, собираясь с мыслями. – Около месяца тому назад я получил… В общем, у меня на руках оказалась видеокамера, которую нужно было слегка подправить. Ну, я и потащил ее Наладчику, чтобы он поколдовал над ней. Все-таки у этого малого были золотые руки. Не существовало ничего такого, что он не мог бы починить, и у него все получалось как новенькое – закачаешься.
– И так же искусно он мог менять заводские номера, – добавила Ева.
– Это точно. – Улыбка у Рацо стала почти радостной. – Ну, мы разговорились. А Наладчик знает, что я всегда ищу какую-нибудь работенку. Ну вот, и он стал рассказывать о своей работе, о том, как он заколачивает бабки. А дело у него было, скажу вам, немалое. Процветал. Ему притаскивали на починку хронизаторы, аппаратуру дистанционного управления, ну и прочее все такое. Кое-что он полностью изготавливал сам. Например, несколько раз делал всякие мудреные приспособления для спецэффектов.
– Наладчик не говорил тебе, что собирал взрывные устройства?
– Метишь прямо в точку! У него были какие-то кореша. Прознали, что он занимался чем-то вроде этого еще в армии. Нашлись клиенты. Ну, и сделали заказ. Пообещали заплатить ему за всякие такие штучки очень даже неплохо.
– А кто платил?
– Не знаю. Думаю, что и он сам не знал. Были какие-то два чувака. Пришли, дали ему перечень того, что нужно, и заплатили аванс. Ну, он сделал эти хреновины, позвонил по телефону и оставил сообщение – вроде того, что заказанный товар готов, пусть приходят забирать и приносят остальные деньги за работу.
– Он не прикидывал, что они собирались делать с этими штуками?
Рацо пожал худыми плечами, затем горестно посмотрел на пустую кружку. Следуя заведенному обычаю, Ева подняла вверх руку и пальцем показала на кружку Рацо. Он сразу просветлел.
– Спасибо, Даллас, спасибо! А то, вишь, в глотке совсем пересохло. Говорю много, вот и пересохло.
– Раз так, давай по существу, пока у тебя есть еще какая-то слюна во рту.
Подошла официантка, плеснула в его кружку порцию пива весьма неаппетитного цвета, и Рацо засиял.
– Чудненько, хорошо… Так вот, Наладчик сперва подумал, что парни готовятся брать банк, или ювелирный магазин, или еще что-нибудь в этом роде. Конечно, они сами ему карты не открывали, но он-то знал, для чего делаются такие штуковины – часовые устройства, дистанционное управление, взрыватели… Наладчик прикинул, что этим ребятам может понадобиться кто-то, кто знает подземные ходы, коммуникации, и сказал мне, что если надо, он мог бы замолвить за меня словечко.
Рацо сделал несколько глотков и продолжал:
– Спустя две недели он позвонил мне. Действительно позвонил. Въезжаешь? И сказал, что дельце это – не то, что он себе представлял. Дельце того, дрянное, очень дрянное, и с ним не стоило связываться. Ну и голосок же у него был! Я у Наладчика никогда такого не слышал. Он был жуть как расстроен и напуган. Все вспоминал о каком-то Арлингтоне и говорил, что не хочет повторения. Еще Наладчик сказал, что ему нужно на какое-то время залечь на дно. Я-то решил, что он просто тянет резину насчет работенки для меня, и сказал ему, чтобы он не дрейфил и все-таки проталкивал мой интерес этим чувакам. Но он больше не объявился.
