Они переглянулись.
— Ну что ж, — протянула Белинда, — это очень мило!
— Чисто профессионально, дорогие мои, чисто профессионально! Должен заметить, оба сообщения превосходны. Белинда, вы видели ту куклу, которую выбрала девушка?
— Мне за то и платят, чтоб я видела, — ответила она. Я внимательно посмотрел па нее, но тему не развил.
— Так вот: кукла была в костюме с острова Хайлер. Как те, что мы видели на складе, — сказал я.
— Откуда вы узнали?
— Я мог бы ответить, что я — медиум. Или гений.
Но на самом деле все гораздо проще: я имею доступ к определенному источнику информации, а вы не имеете.
— Ну так поделитесь с нами! — Это, конечно, сказала Белинда.
— Нет.
— Почему — нет?
— Потому что в Амстердаме есть люди, которые могли бы захватить вас, запереть в такой вот комнатке и заставить говорить.
Наступило долгое молчание. Затем Белинда спросила:
— А вы… вы не стали бы говорить?
— Может быть, и стал бы, если уж на то пошло, — сказал я. — Но нужно начать с того, что им было бы не просто запереть меня в такой комнате. — Я потряс пачкой накладных. — Кто-нибудь из вас слышал о Кастель Линден? Нет? Я тоже. Однако, похоже, они поставляют нашим друзьям Моргенстерну и Моггенталеру огромные партии часов с маятниками.
— Почему именно с маятниками? — спросила Мэгги.
— Не знаю, — солгал я искренним тоном. — Возможно, с какой-то целью. Я просил Астрид установить место изготовления часов определенного типа. У нее есть связи в преступном мире. Но она уехала. Придется самому заняться этим завтра.
— А мы сегодня, — сказала Белинда. — Пойдем в этот Кастель и…
— Только попробуйте — и вы отправитесь обратно в Англию первым же самолетом. Не желаю тратить время на то, чтобы выуживать вас из глубин рва, окружающего этот замок. Ясно?
— Да, сэр! — ответили они кротко и в унисон.
К моему огорчению, они явно склонялись к мысли, что я из тех, которые страшнее лают, чем кусают. Я собрал бумаги и поднялся.
— На сегодня вы свободны. Понадобитесь завтра утром.
Как ни странно, они почему-то не обрадовались свободному вечеру. Мэгги спросила:
— А вы?
— Поеду на машине в город. Нужно немного проветриться. Потом посплю, а ночью, возможно, покатаюсь на лодке.
— Романтическая ночная прогулка по каналам? — Белинда попыталась говорить легкомысленным тоном, но ей это не очень удалось. Казалось, они с Мэгги знали о чем-то, о чем я не догадывался. — Но ведь вам нужен кто-то для охраны тыла. Я поеду с вами.
— Как-нибудь в другой раз. И ни в коем случае не подходите близко к каналам! Ни в коем случае не появляйтесь поблизости ночных баров. А главное: ни в коем случае не приближайтесь к докам и тому складу.
— И вы тоже ни в коем случае не выходите из отеля сегодня вечером! — Я удивленно посмотрел на Мэгги. За все пять лет нашей совместной работы она еще никогда не говорила так взволнованно и сурово. И уж, конечно, никогда не указывала мне, что я должен делать. Она даже схватила меня за руку. Небывалая выходка с ее стороны. — Прошу вас!
— Мэгги…
— Вам обязательно нужно совершить эту ночную лодочную прогулку?
— Ну, хватит, Мэгги…
— В два часа ночи?
— В чем дело, Мэгги? На вас это совсем не похоже…
— Сама не знаю… Нет, знаю… Кажется, кто-то ходит по моей могиле в подбитых гвоздями сапогах.
— Скажите ему: пусть лучше поостережется…
Белинда подошла ко мне.
— Мэгги права. Вы не должны выходить сегодня вечером. — Лицо ее было полно тревоги.
— Белинда, и вы тоже?
— Прошу вас!
Атмосфера накалялась, я же не понимал причины. Девушки смотрели на меня с мольбой и отчаянием, словно я объявил им, что собираюсь спрыгнуть с утеса.
Белинда сказала:
— Мэгги хочет сказать, чтобы вы не уходили от нас. Мэгги кивнула.
— Не выходите никуда вечером. Оставайтесь с нами.
— Черт возьми! — воскликнул я. — В следующий раз, когда мне понадобятся помощники за границей, я возьму с собой кого-нибудь повзрослее. — Я было двинулся к двери, но Мэгги загородила мне дорогу, поднялась на цыпочки и поцеловала меня. Белинда поступила так же.
— Полный развал дисциплины… Никуда не годится… — Я растерялся. — Просто никуда не годится!
Я открыл дверь и оглянулся, чтобы посмотреть, согласны ли они со мной. Но они молча стояли с каким-то потерянным и подавленным видом. Я раздраженно покачал головой и вышел.
По пути в отель я купил оберточную бумагу и веревку. В номере я упаковал полный комплект одежды, которая более-менее просохла после вчерашнего дождя, написал вымышленное имя и адрес печатными буквами и спустился с пакетом в холл. Управляющий стоял на своем посту.
— Где тут ближайшая почта? — спросил я.
— Дорогой мистер Шерман! — нарочито вежливо произнес он и даже улыбнулся. — Мы. и сами можем это сделать.
— Спасибо, но я хочу отправить лично.
— А, понимаю, понимаю.
На самом деле он ничего не понимал. А я просто хотел, чтобы вид Шермана, выходившего из отеля с большим пакетом в руках, заставил кое-кого удивленно поднять брови или нахмурить лоб.
Управляющий дал адрес почты, в котором я не нуждался.
Я положил пакет в багажник полицейской машины и, проехав через весь город, выбрался на дорогу, ведущую в северном направлении. Вскоре я понял, что еду вдоль залива Зейдер-Зее, но не вижу его из-за дамбы, расположенной с правой стороны. Вид слева не представлял ничего особенного: сельская местность Голландии не рассчитана на то, чтобы приводить туристов в восторг.
Вскоре я достиг указателя с надписью: «Хайлер — 5 км» и, проехав несколько сот ярдов, свернул с дороги налево и остановил машину на площади маленькой деревеньки, похожей на картинку с почтовой открытки. На площади размещалась почта, а рядом — телефонная будка. Я запер машину и оставил ее на площади.
Вернувшись на шоссе, я перешел на другую сторону и взобрался на пологую, поросшую травой дамбу. Передо мной открылся вид па Зейдер-Зее. Свежий бриз поднимал маленькие полны, а находящее почернее солнце зажигало и них разноцветные огоньки. В остальном же залив ничем не примечателен, ею низкий берег либо сливался с водой, либо лежал ровной темной полоской. Единственное, что нарушало монотонность, — остров, лежащий в северо-восточном направлении примерно в миле от побережья.
Остров Хайлер. Собственно, островом он был раньше после постройки дамбы, соединившей его с материком, и прокладки асфальтированного шоссе жители Хайлера приобщились к благам цивилизации и туризма.
Ничем особенным остров не отличался. Он лежал настолько низко, что казалось, его накроет любая приличная волна. Плоскую поверхность оживляли фермы, разбросанные тут и там, и несколько больших голландских амбаров. На западном берегу, обращенном в сторону материка, возле крохотной гавани приютилась деревушка. И, конечно, на острове были свои каналы.
Вот и все, что я увидел. Вернувшись на главную дорогу, я дошел до автобусной остановки и сел на первый же автобус до Амстердама.
Я решил сразу пообедать, поскольку, по моим расчетам, позднее у меня не будет такой возможности, и вообще я считал, какие бы испытания пи уготовила мне судьба на эту ночь, лучше их встречать на полный желудок. После обеда я лег спать, так как предвидел, что и поспать позднее мне не удастся.
Дорожный будильник разбудил меня в половине первого. Нельзя сказать, что выспался на славу. Я неторопливо оделся — темный костюм, свитер с высоким воротом, темные парусиновые туфли на резине, темная парусиновая куртка. Пистолет я сперва вложил в клеенчатый футляр на молнии, а потом в потайную кобуру. В такой же футляр сунул две запасные обоймы, которые спрятал в карман парусиновой куртки и задернул молнию. С тоской взглянув на бутылку шотландского виски, я решил все-таки воздержаться и вышел из номера.
Отель я покинул привычным способом — по пожарной лестнице. На улице мне никто не встретился, ибо те, кто желал мне зла, знали, куда я направляюсь и где меня найти. Я знал, что они знали. Но надеялся, что они не знают, что я знаю это.
Я предпочел идти пешком, потому что больше не имел машины и потому что в Амстердаме у меня развилась аллергия к такси. На улицах не было ни души. Город казался спокойным и мирным.
Я добрался до района доков, осмотрелся и пошел дальше, пока не очутился в глубокой тени сарая для хранения грузов. Светящиеся стрелки моих наручных часов показывали без двадцати два. Ветер усилился и стало еще холоднее. Но дождь не начинался, хотя воздух был перенасыщен влагой. Я чувствовал запах моря, дегтя, канатов и разных других вещей, которыми одинаково пахнут все доки мира. По темному небу неслись такие же темные тучи, временами приоткрывая далекий бледный полумесяц, но чаще заволакивая его. Но даже когда луна скрывалась за тучами, тьма не становилась абсолютной, ибо далеко вверху, сквозь неровные, постоянно меняющие очертания просветы, мерцало звездное небо.
