Он запел — без аккомпанемента. Вексфорд ушел, двигаясь очень осторожно и тихо для такого крупного человека; ни одна ветка не хрустнула у него под ногами на усыпанной сосновыми иглами земле.
Теперь он знал, чем занимался Шон в тот вечер, чем занимался каждый вечер и, возможно, будет заниматься еще не один год, пока его не подцепит какая-нибудь девчонка, которая покажет, как умирают грезы, и объяснит, что жизнь возделывает лишь сады богачей.
Вексфорд так устал, что заснул, едва коснувшись головой подушки. Подобно большинству людей, достигших той жизненной поры, когда средний возраст подходит к концу, а старость еще не наступила, он все хуже и хуже спал по ночам. Много лет назад, еще в молодости, у него выработалась разумная привычка ночью освобождать свой мозг от тревог и забот дня и переключать мысли на домашние дела и приятные воспоминания. Но подсознание было ему неподвластно, и дневные тревоги часто проявляли себя в виде снов.
Так было и этой ночью. Во сне он гулял вдоль берега реки по одной из своих любимых тропок, как вдруг увидел мальчика, ловившего рыбу выше по течению. Мальчик был светловолос и худ, с костлявым англосаксонским лицом. Вексфорд приблизился, держась в тени деревьев, по какой-то необъяснимой причине желая остаться незамеченным. У реки было тепло и приятно — стоял летний вечер, какой обычно приходит на смену долгому жаркому дню.
Потом он услышал чей-то голос и увидел девочку, бегущую по кромке холма. Светлые, почти желтые волосы и черты лица сказали ему, что это сестра мальчика, старшая, лет четырнадцати или пятнадцати. Она пришла за братом, и Вексфорд услышал ожесточенный спор, потому что мальчик хотел остаться и удить рыбу.
Вексфорд знал, что должен пойти за ними через луг. Они бежали впереди; волосы девочки развевались на ветру. В небе над ними появился самолет, от которого отделились бомбы, похожие на черные перья.
Дом рухнул не полностью; голые стены без окон окружали дымящуюся груду, из которой доносились крики заживо погребенных. Дети не были потрясены или испуганы — ночной кошмар, как правило, лишен естественных чувств. Равнодушный наблюдатель, он смотрел, как девочка ощупью пробирается в адскую черноту; мальчик не отставал от нее. Увидел длинную бледную руку, торчащую из обломков, услышал голос, зовущий на помощь, молящий о милосердии. Дети принялись разгребать мусор голыми руками, и он подошел, чтобы помочь им. Потом увидел, что они не освобождают искаженные криком лица, а закапывают еще глубже, заливаясь дьявольским смехом и торопясь закончить начатое бомбой. Он закричал, пытаясь их остановить, и проснулся.
Придя в себя, Вексфорд обнаружил, что сидит в постели, а его крик — это всего лишь приглушенный храп. Жена, лежащая рядом с ним, даже не пошевелилась. Он потер глаза и взглянул на светящиеся стрелки часов. Пять минут третьего.
Вексфорд знал, что, проснувшись в такой час, уже не заснет; обычно он спускался на первый этаж, садился в кресло и читал. Пока старший инспектор надевал халат и шел к лестнице, сон не отпускал его, яркий и навязчивый. Утром нужно будет выяснить подробности того, что произошло в тот день, когда разбомбили дом Виллерсов. А теперь за книгу…
В молодости, когда свободного времени было больше, а обязанностей меньше, он много читал и особенно любил биографии писателей и литературную критику. Миссис Вексфорд не могла этого понять, и он вспоминал, как жена спрашивала, зачем ему чужое мнение о книге. Почему бы не прочесть книгу самому? Он не знал, что ей ответить, как объяснить, что в этой области не доверяет своему мнению, поскольку он всего лишь полицейский и не оканчивал университета. Не мог Вексфорд и признаться, что нуждается в наставлениях и знаниях, поскольку цель образования — обратить взор души к свету.
Размышляя об этом, а также об удовольствии, которое ему доставляют такие книги, он обратил взор — глаз, а не души — на книгу «Влюбленный Вордсворт», оставленную на кофейном столике. Вексфорд спал всего четыре часа, но усталость прошла, и он чувствовал себя гораздо бодрее, чем вчера, когда впервые взялся за эту книгу. Может, попробовать еще раз? Жаль, что книга о Вордсворте. Довольно скучный поэт, по мнению Вексфорда. Все о единении с природой и о прогулках по Озерному краю. И вправду немного занудно. Другое дело, например, лорд Байрон — есть чем поживиться. Интересная личность, неисправимый романтик: удивительные любовные приключения, крайне неудачный брак и скандал с Августой Лей. Как бы то ни было, книга не о нем, а о Вордсворте. Что ж, он ее прочтет, и даже если книга покажется скучной, возможно, удастся понять, почему Виллерс так восхищается поэтом «Озерной школы», испытывает к нему такую страсть, что написал о нем бог знает сколько книг.
Вексфорд принялся за чтение, и на этот раз следить за рассуждениями автора было просто и приятно. Через какое-то время старший инспектор уже жалел, что плохо знает стихи Вордсворта. Он понятия не имел, что поэт был влюблен во француженку, участвовал в революции и едва не лишился головы. Хороший, добротный материал, и слог у Виллерса приличный.
В шесть часов Вексфорд заварил себе большой чайник чая. И читал дальше, увлеченно и все больше волнуясь. Комната начала наполняться светом, и в голове Вексфорда тоже стало проясняться — так же медленно, как занималась заря. Он дочитал последнюю главу и захлопнул книгу.
Потом вздохнул и презрительно сказал, обращаясь к самому себе:
— Невежественный старый дурак! — Он растер затекшие руки и громко воскликнул: — Как жаль, что это не Байрон. Бог мой, как жаль. Тогда я давно бы уже знал ответ.
— Первый понедельник семестра, — сказал Джон Берден, доедая третий тост с мармеладом, — хуже первого дня занятий. — Потом мрачно прибавил: — Дело приобретает серьезный оборот. — Он ткнул пальцем в сестру. — Теперь тебя должно тошнить, да?
— Меня не тошнит, придурок.
— Почему? Сегодня хуже, чем в первый день, гораздо хуже. Готов поспорить, тебя будет тошнить, когда перейдешь в старшие классы. Если поступишь. Тебя будет тошнить, и ты не сдашь экзамены.
— Не будет!
— Будет, будет.
— Замолчите оба! — прикрикнул Берден. — Иногда мне кажется, что в полицейском участке тише и спокойнее. — Он встал из-за стола, собираясь отправиться именно туда. — Наверное, вы самые ненормальные брат и сестра во всем Сассексе.
Казалось, Джон остался доволен тем, что его считают особенным.
— Ты меня подбросишь, папа? Старая римская вилла ведет нас на молитву, и мне чертовски влетит, если я опоздаю.
— Не чертыхайся, — рассеянно сказал Берден. — Тогда идем. У меня сегодня много дел.
День поисков иголки в стогу сена, охоты на хищного зверя. Войдя в полицейский участок, он увидел в фойе сержанта Мартина.
— Есть новости о Туи?
— Нет, сэр, насколько мне известно, но мистер Вексфорд что-то затевает. Сказал, чтобы вы шли к нему, как только появитесь.
Берден поднялся в кабинет начальника на лифте.
Старший инспектор сидел за письменным столом и нетерпеливо барабанил пальцами по пресс-папье. «Мешки под глазами, и вид какой-то помятый», — подумал Берден. Тем не менее во всей его манере чувствовалось торжество, словно он сделал важное открытие, которым ему не терпится поделиться.
— Опаздываешь! — рявкнул он. — Мне пришлось самому идти и выписывать ордер.
— Какой ордер? Вы хотите сказать, что нашли Туи?
— К черту Туи, — отмахнулся Вексфорд, вскочил и сорвал с вешалки плащ. — До тебя еще не дошло, что мы охотимся на убийцу? Мы едем в Кластервел, чтобы произвести арест.
Берден послушно вышел вслед за ним из кабинета. Вексфорд недолюбливал лифт и после того, как однажды вечером просидел в нем два часа, старался им не пользоваться. Но теперь заскочил в кабину и без колебаний нажал кнопку.
— К Виллерсу? — спросил Берден. Вексфорд кивнул. — Там мы его не найдем. Сегодня утром он ведет учеников на молитву.
— Вот незадача, — не сдержался Вексфорд. Лифт мягко опустился, и дверь открылась. — Мы возьмем с собой кого-нибудь из наших сотрудниц.
— Правда? А когда вы мне сообщите, кого мы арестовываем и на каком основании?
— В машине, — ответил Вексфорд. — По дороге.
— И как к вам пришло озарение?
Вексфорд улыбнулся — в его улыбке проступали торжество и вновь обретенная уверенность.
— Мне не спалось, — сказал он, пока они ждали женщину-полицейского. — И я читал книгу. Я старый невежественный полицейский, Майк. Слишком мало читаю. Я должен был прочесть ее сразу, как только получил от автора.
— Не знал, что это детектив, — с невинным видом заметил Берден.
— Не болтай глупостей, — буркнул Вексфорд. — Я не говорил, что в книге описан план убийства. В любом случае никакого плана не было.
