— Вы за мной следите? — спросила она, стараясь быть невозмутимой.
Ее глаза закрывали солнцезащитные очки.
Следователь наклонился и заглянул в салон.
— Нет. Но я вас здесь ждал.
— Интересно. Почему?
— Думал, что вы приедете сюда.
— Вот как?
Девушка удивленно пожала плечами.
— Разрешите, и я вас кое о чем спрошу? — с несвойственной ему язвительностью произнес Варенцов.
— Пожалуйста.
— Что вы здесь делаете?
Щеки Лизы порозовели от волнения, а голос немного изменился.
— Наш последний разговор, не скрою, взволновал меня, — призналась она. — Я решила проехаться, чтоб успокоиться.
— Так далеко от дома?
— Не в пробках же городских стоять?
— Согласен. Но и вы согласитесь, что место вы выбрали странное. Именно то, где, согласно моей версии, вы утопили майора Клотова.
— Это именно здесь? — спросила Лиза.
— А вы не знали?
— Догадывалась. Наверное, поэтому и приехала именно сюда. Вы спрашивали, как могла моя машина здесь оказаться? Я была здесь на пляже несколько дней назад… с другом… Понимаете? Не с мужем. Именно поэтому я не могла вам об этом сказать.
— Какое совпадение, — наигранно удивился Варенцов. — Странно, что именно на этом пляже нашли удостоверение майора. Вас не удивляет такое совпадение?
— Очень удивляет. Но я была здесь не с ним.
— А с кем?
— С другим немолодым уже человеком, женатым. Если понадобится, я назову его.
— Понадобится. А сейчас, не возражаете, если я осмотрю ваш багажник?
— Зачем?
— Я думаю, что вы приехали сюда с вполне конкретной целью: забрать одежду Клотова, которую выбросили после того, как избавились от тела.
Лиза печально вздохнула, словно уже смирилась с подозрительностью Варенцова.
— Я могу вам отказать в этой просьбе? — спросила она.
Следователь прекрасно ее понял:
— Можете. Только я все равно найду способ заглянуть в багажник вашей машины. А вы зря потеряете время.
— Хорошо.
Лиза наклонилась и потянула фиксатор багажника.
Раздался негромкий щелчок. Следователь медленно распрямил спину и подошел к открывшемуся багажнику.
Муж Лизы содержал багажник в идеальной чистоте. В нем хранились только самые необходимые и поэтому неинтересные следователю вещи. Варенцов на всякий случай заглянул в отдел с запаской и домкратом, но и там ничего подозрительного не нашел.
Нисколько не разочаровавшись, следователь захлопнул багажник и снова подошел к Лизе.
Осмотрев через стекло салон, и не заметив в нем ничего похожего на одежду, Варенцов уверенно произнес:
— Значит, я спугнул вас? Ну ничего. Зато теперь я знаю, где искать вещи.
Девушка взялась обеими руками за руль, словно это помогало ей держать себя в руках.
— Я больше вам не нужна? — спросила она.
— Нет.
Лиза завела машину.
— Вы удивляете меня, Женя, — призналась она, сдерживая сильное желание нажать на педаль газа и уехать.
— Почему?
— Иногда вы кажетесь мне простым, бесхитростным человеком. У меня даже возникает к вам симпатия. Но в другой раз вы поступаете так, что мне кажется, что я вас совсем не знаю.
— Наверное, так оно и есть.
— Наверное. В конце концов, следователь не может быть открытым и искренним человеком. А насчет задуманных вами поисков… обещаю, вы зря потратите время.
— Не думаю, — сказал отчего-то помрачневший Варенцов.
— Я все-таки жду от вас извинений.
Варенцов промолчал.
Лиза тронулась с места, развернулась на ближайшем широком участке дороги и промчалась мимо Варенцова.
Следователь с безотчетной грустью посмотрел вслед машине, а когда та скрылась за поворотом дороги, достал из кармана сотовый телефон. Он несколько минут в задумчивости смотрел на потертые серебристые кнопки, после чего набрал на светящемся экране шестизначный номер.
«УАЗ» прокуратуры в очередной раз тронулся с места и, проехав около сотни метров, остановился на обочине дороги. Водитель заглушил двигатель, взял с пассажирского сиденья газету и продолжил прерванное чтение. За спиной водителя сидели следователь Варенцов и эксперт краевого экспертно-криминалистического отдела Николай Бычков. Последние двадцать минут они больше молчали и чаще обычного посматривали в окно.
Горностаевская дорога была пустынной. С обеих сторон ее окружали сопки, покрытые желто-красным лесом. С правой стороны от машины склон полого поднимался в гору, с левой — спускался к морю. Следователь и эксперт смотрели направо, туда, где четверо призванных на помощь прокуратуре сотрудников РУВД медленно прочесывали лес. Ближайший из них шел в десяти метрах от дороги, обследуя взглядом пожухлую траву; самый дальний мелькал в семидесяти метрах от дороги, то пропадая из вида, то появляясь между стволами деревьев. Если б не милицейская форма, эти четверо могли бы сойти за грибников, поскольку их, как и любителей тихой охоты, интересовало главным образом то, что находилось у них под ногами.
Полноватый и розовощекий эксперт нетерпеливо ерзал на сиденье. Ему была не по душе предпринятая поездка. Он нервничал, потому что не верил в благоприятный исход задуманного дела. Бычков был трудоголиком и всегда переживал, когда приходилось напрасно терять драгоценное время. В этот момент он думал о том, что Варенцов мог на первом этапе обойтись и без него и послать за ним машину в том случае, если бы нашел что-нибудь интересное.
— Послушай, Женя, — наконец не выдержал Бычков. — Почему ты так уверен, что она спрятала улики именно здесь? Мы уже обшарили километр леса вдоль дороги, потратили на это полтора часа, но ничего до сих пор не нашли.
— На машине километр можно проехать за минуту, — рассудительно заметил Варенцов.
Эксперту это замечание показалось забавным.
— Ну а если она ехала десять минут и лишь потом решила избавиться от улик?! Тогда мы будем еще два дня ползти по этой дороге, пока не доберемся до Владивостока!
— Тут места достаточно безлюдные, — невозмутимо пояснил Варенцов. — Уже через пару километров вдоль дороги станут появляться строения, огороды. Там больше людей, меньше деревьев, во многих местах дорога окружена крутыми склонами или оврагами. Там гораздо меньше удобных мест, чтоб спрятать одежду.
Следователь и сам был немного обеспокоен тем, что им не удалось найти улики рядом с тем местом, где Лиза остановила машину. Ему все чаще приходила на ум фраза Лизы: «Вы зря потеряете время».
«Может быть, она ничего в лесу не прятала?» — Такие сомнения стали появляться и у него.
— «Нет. Она блефовала, когда так сказала. А в том, что мы пока ничего не нашли, нет ничего странного. Была ночь. Лизе было трудно запомнить место, где она остановилась. Тем более что она и не собиралась сюда возвращаться. Вероятно, у нее был какой-то ориентир, вроде дорожного знака, но не очень надежный».
— Ну, хорошо, — согласился эксперт. — Но почему мы ищем только справа от дороги и почему не идем дальше в лес?
— Ты не забывай, что дело было ночью, — напомнил следователь. — Напуганная женщина… а она наверняка была напугана, ведь мы имеем дело с обычным человеком, и она не могла не чувствовать элементарный страх… так вот, напуганная женщина не стала бы разгуливать ночью по лесу. Представь, каково здесь ночью. И мужику станет жутко… Мы не ищем на левой стороне дороги по двум причинам: потому что у нас недостаточно для этого людей и времени, а также потому, что Лиза, скорее всего, спрятала улики справа от дороги. По правилам дорожного движения она должна была остановить машину на правой обочине. У ее «Тойоты» водительское сиденье тоже справа. Значит, выйдя из машины, она оказалась в одном шаге от леса. Зачем ей переходить дорогу? И на этой стороне хватает удобных мест. Ну сам посуди, ты бы пошел на ту сторону?
— Наверное, нет.
— А женщина наверняка — нет. По той же самой причине мы ищем недалеко от дороги. Представь себе: темная ночь, лес, заросший кустарником, и современная женщина, возможно, на каблуках. Станет она тащиться далеко в лес, оставив на пустынной дороге машину?! Сомневаюсь.
— Но ей надо было надежно спрятать улики. Для этого можно было набраться смелости и отойти подальше.
— Не думаю. Она ведь не предполагала, что кто-то будет искать то, что она спрячет. Опасаться того, что улики найдет случайный человек, ей не стоило. Что с того? Сейчас почти никто не обращается с находками в милицию.
— Может быть. В конце концов, если ты прав, мы найдем улики.
— Главное, чтоб ребята добросовестно искали, — озабоченно заметил Варенцов.
После этого короткого разговора сослуживцы опять замолчали.
Когда машина прокуратуры проехала рывками еще около двухсот метров, Бычков, сидевший у правого окна, встрепенулся, словно проснувшаяся птица, и воскликнул:
