— Ричард! — позвала она мужа, встала и подошла к окну. — Там снова горят фары. Пожалуй, я все же позвоню Энн. Не думаю, что они собирались сегодня приезжать.
«Порше» мчался по загородной автостраде, шурша шинами по мокрому покрытию. Мимо проносились деревья с голыми кронами и темные поля. День выдался пасмурный, небо было затянуто свинцовыми тучами. В придорожной канаве в неловкой позе лежал сбитый ночью олень, похожий на рюкзак, набитый костями. А еще через сотню ярдов, на желтой линии, валялся, словно тряпка, мертвый барсук.
Лукас раз двести побывал там, где были совершены убийства, и все места преступления выглядели мрачно. Неужели убийство никогда не происходит в веселой обстановке, хотя бы случайно? Однажды его вызвали в парк развлечений. Парк еще не открыл новый сезон, и хотя в его задачу входило создавать у людей радостное настроение, безмолвные колеса обозрения, застывшие американские горки, неуклюжие карусели и пустой дом зеркал производили не менее жуткое впечатление, чем какой-нибудь старый британский дом на болоте.
Лукас поднялся на вершину холма, заметил полицейские машины, припаркованные вдоль обочины, и фургончик «скорой помощи», развернутый в сторону проселочной дороги. Толстый помощник шерифа, который стоял, засунув большой палец за пояс, жестом показал Лукасу, чтобы он проезжал мимо. Дэвенпорт свернул к обочине, заглушил двигатель и вышел из «порше».
— Послушайте, вы! — Толстый помощник шерифа решительно направился к Лукасу. — Думаете, я здесь аэробикой занимаюсь?
Лукас достал из кармана жетон.
— Полиция Миннеаполиса. Где он?
— Чуть дальше, — сказал толстяк, показывая на проселочную дорогу и отступая на шаг. На его лице сменилось несколько выражений, и в конце концов он решил остановиться на подозрительном. — Мне сказали, чтобы я просил людей проезжать и не останавливаться.
— Хорошая идея, — кротко сказал Лукас. — Если об убийстве станет известно, тут очень скоро появится миллион телекамер… Почему все припарковались именно здесь?
Профессиональное поведение Дэвенпорта привело помощника шерифа в чувство.
— Парень, который принял звонок, решил, что на влажной земле могут остаться следы. И попросил, чтобы сюда приехали эксперты.
— Разумная мысль, — кивнул Лукас.
— Не думаю, что телевидение здесь появится, — добавил толстяк. Было непонятно, радуется помощник шерифа или огорчается. — Старина Ди-Ти сразу постарался изолировать место преступления. Он здесь командует.
— Надеюсь, мы сумеем продержаться достаточно долго, — сказал Дэвенпорт и зашагал к проселочной дороге. — Но если они все же приедут, не церемоньтесь с ними.
— Конечно, — ответил помощник шерифа и принялся двумя руками поправлять сползающий пояс.
Проселочная дорога через двести ярдов заканчивалась возле небольшого домика. На узком крыльце сидели испуганная женщина с седыми волосами и мужчина, который курил трубку. Оба были одеты в свитера крупной вязки и дождевики. За хижиной, в зарослях ежевики, Дэвенпорт обнаружил Свонсона в окружении людей в полицейской форме и гражданской одежде.
Лукас обогнул хижину и осторожно вошел в кустарник, стараясь не касаться длинной желтой ленты, которой была отделена тропинка, ведущая в ежевичные заросли. Полицейский в форме, стоя на четвереньках, заливал специальной жидкостью след. Он бросил быстрый взгляд на Лукаса и вернулся к своей работе. За ним тянулась цепочка уже залитых отпечатков.
— Дэвенпорт, — сказал Свонсон, когда Лукас подошел к концу тропинки.
Двое сотрудников похоронного бюро в дешевых черных костюмах ждали в стороне, у их ног стояли носилки с девственно-чистыми простынями для Джорджа, которому уже было все равно. Еще двое помощников шерифа возились у грязной ямы, орудуя пластмассовыми лопатками, как археологи на раскопках. Они уже наполовину достали тело, но лицо оставалось скрытым в грязи. Мрачный Свонсон отделился от толпы и подошел к коллеге.
— Ты уверен, что это Джордж? — спросил Лукас.
— Да. Они начали копать и почти сразу наткнулись на ногу. Помощник шерифа остановил их и вызвал помощь. Потом они добрались до карманов и обнаружили бумажник. Тот полицейский, который его нашел, узнал имя и сразу позвонил. Да и одежда вполне соответствует описанию. Это он.
Лукас подошел к яме и заглянул в нее. Нога неловко торчала вверх, словно причудливый росток, стремящийся к солнцу. Помощник шерифа в бейсболке и плаще подошел к ним и спросил:
— Вы Дэвенпорт?
— Да.
— Ди-Ти Хелстром, — сказал помощник шерифа, протягивая руку с костлявыми пальцами. Это был худощавый человек с загорелым обветренным лицом и морщинками от улыбки в уголках рта. — Я видел вас по телевизору.
Они пожали друг другу руки, и лейтенант спросил:
— Вы первым прибыли сюда?
— Да. Там, на крыльце, сидят мужчина и женщина.
— Я видел, — кивнул Лукас.
Дэвенпорт, Свонсон и Хелстром отошли от ямы, продолжая разговаривать.
— Прошлой ночью они заметили здесь свет. Эти хижины часто грабят, поэтому я приехал, чтобы проверить. Дом не пострадал, но я заметил, что кто-то продирался сквозь кустарник. Я пошел по следу и обнаружил могилу.
— Они не пытались ее скрыть? — спросил Лукас.
Хелстром посмотрел на тропинку, ведущую через кусты ежевики, и на его губах появилась скупая улыбка.
— Да, пожалуй, как это сделал бы городской житель. Набросали сверху листья и ветки. Впрочем, они не особенно старались. Должно быть, решили, что идет дождь и через пару недель могилу будет не найти ни со счетчиком Гейгера, ни при помощи специалиста по биолокации. И это действительно так.
— Мы оба сказали «они», — заметил Лукас. — Как вы считаете, сколько их могло быть?
— Скорее всего, двое, — ответил Хелстром. — Они оставили следы, но дождь шел всю ночь, поэтому отпечатки очень нечеткие. Один из них совершенно определенно был в кроссовках, нам удалось найти отпечаток подошвы. Кроме того, мы обнаружили следы без рисунка поверх первых, но тут нет уверенности, возможно, следы размыты дождем.
— Машина? — спросил Свонсон.
— Кое-где остались следы шин. Я прошел всю колею — четких отпечатков нигде нет.
— Но вы полагаете, что их было двое, — заметил Дэвенпорт.
— Да, скорее всего, — кивнул Хелстром. — Я осмотрел все следы и отметил те, с которых имеет смысл сделать слепки; показания в суде я бы давать не стал, но поставил бы в Вегасе крупную сумму.
— Вы говорите так, словно занимались подобными вещами прежде, — сказал Лукас.
— Я двадцать лет прослужил в полиции Милуоки, — тряхнув головой, ответил Хелстром. — Работа в большом городе осталась в прошлом, но я кое-что умею. Кстати, мы отвезем тело в Миннеаполис. У нас договор с медицинским экспертом, если вас интересуют кровавые подробности.
Свонсон продолжал смотреть в сторону ямы. С того места, где они стояли, была видна торчащая нога и двое мужчин, собирающихся извлечь тело.
— Может быть, нам удастся найти что-нибудь еще, — сказал Свонсон Лукасу.
— Не исключено. Но я не уверен, что это нам поможет.
— И все же, — проворчал Свонсон.
— Вы знаете, о чем я подумал, когда его обнаружил? — спросил Хелстром. — «Ага! Дурная голова ногам покоя не дает!»
Полицейские посмотрели на него, потом одновременно перевели взгляд на яму, откуда все еще виднелась нога.
— Господи, — пробормотал Лукас, и все трое принялись хохотать.
В этот момент один из копов сильно потянул тело на себя и сумел наполовину вытащить его из могилы. Голова качнулась из стороны в сторону, и они увидели пустые глазницы.
— Будь я проклят! — завопил полицейский и уронил труп обратно в яму.
Теперь лицо Джорджа было обращено к мрачному серому небу Висконсина и похожим на черные пугала сучьям голых деревьев.
Лукас думал всю обратную дорогу, взвешивая все «за» и «против», потом заехал в небольшой магазинчик и позвонил оттуда на ТВ-3.
— Карли? Это Лукас Дэвенпорт.
— Что случилось?
— Вчера вечером вы давали короткое сообщение об исчезновении профессора юридического колледжа?
— Да. Его машину нашли в аэропорту. Прошел слух, что он был любовником Стефани Беккер.
— Верно, такая теория существует.
— Могу я…
— Прямо сейчас его тело вытаскивают из ямы в Висконсине.
— Что?!
Дэвенпорт объяснил, как проехать на место, подождал, пока директор отдела новостей отправит в Висконсин мобильную группу, а потом рассказал о некоторых деталях.
— И чем я буду тебе обязана? — тихо спросила журналистка.
— Главное, не забудь, что с тебя причитается, — ответил Лукас. — Вот только я пока еще и сам не знаю, что именно.
Слоун работал за своим письменным столом в отделе тяжких преступлений, когда к нему зашел Дэвенпорт.
