Более получаса Ридж спокойно занимался важным делом. Однако уходя, не унес с собой ничего, кроме листка бумаги в кармане. На листке он старательно напечатал несколько строчек на портативной пишущей машинке, стоявшей на столе у окна.
Незаметно выскользнув на улицу, Ридж огляделся. На противоположной стороне какой-то мужчина лениво развалился на скамейке. Инспектор кивнул ему, и тот проследовал вместе с ним за угол.
– Они оба в гостинице, – тихо сказал он, приблизившись к Риджу. – Они там поужинали и с тех пор не выходили.
С момента обнаружения забрызганного кровью платья старший инспектор Хоксуорт выставил за мистером и миссис Холланд круглосуточное наружное наблюдение.
Ридж кивнул.
– О них пока забудь. Я хочу, чтобы ты опекал кое-кого другого. Это репортер из «Вечерней газеты». Знаешь его?
– Коротко стриженный, в очках?
– Он самый. Называет себя Грэхемом.
– Разве это его ненастоящее имя, мистер Ридж?
– Нет. Его настоящее имя Уолтер Фицджеральд.
9
– Вам надо было обязательно позвонить мне вчера вечером, Ридж, – сурово проговорил майор Твайфитт. – Или, по крайней мере, связаться со старшим инспектором. Этот субъект мог улизнуть.
– Я выставил людей в ночное наблюдение у парадных и задних дверей «Лорда Маршала», сэр, – виновато произнес Ридж.
Старший инспектор промолчал, но взгляд его был красноречивее любых слов.
– И давно вам известно, что этот Грэхем и есть Фицджеральд?
– Я окончательно в этом убедился, установив, что образец машинного шрифта, который я снял в его номере, полностью совпадает со шрифтом, каким напечатано согласие адмирала на замужество миссис Холланд. Конечно, я заподозрил это раньше, – продолжил Ридж, покосившись на старшего инспектора, – как только услышал, что Хемпстед обнаружил остатки сбритой бороды в сифоне раковины в Рэндел-Крофте. Я заметил, что вокруг подбородка кожа на лице у репортера была гораздо светлее, чем на лбу. Сначала я подумал, что тот мажется каким-то кремом для загара.
– И вы говорите, что вчера вечером звонили в «Вечернюю газету»?
– Да, сэр, это и вправду их человек. В последний раз в редакции его видели с бородой. Редактор сообщил, что он – не их штатный криминальный хроникер. Тот, оказывается, болеет, так что когда Фицджеральд позвонил им утром после убийства, сказал, что он рядом, и спросил, может, он сделает репортаж, они согласились. Он своего рода журналист-фрилансер, но в редакции его материалы нравились. Писал под фамилией Грэхем.
– Это объясняло его нахождение на месте события и позволяло следить за ходом расследования. С его точки зрения, очень удобно. Он не знает, что вы его подозреваете?
– У меня нет причин думать, что он о чем-то догадывается, сэр.
– Ну что ж, будем надеяться! – энергично откликнулся старший инспектор. – Ведь если он что-нибудь почует и улизнет, то вам отвечать, Ридж.
– Я полагаю, что тогда было недостаточно доказательств и улик для ареста, – начал оправдываться Ридж.
– Но сейчас-то их хватает?
– Это решать майору и вам. Однако смею вас заверить, сэр, что я времени даром не терял.
Это было истинной правдой. Прошлой ночью Ридж так и не ложился.
– Тогда доложите, что вы сделали, – нетерпеливо произнес старший инспектор.
Ридж откашлялся.
– Возможно, мне лучше изложить дело так, как оно мне в целом виделось до вчерашнего вечера. Я не имею в виду факты. Их мы знаем. Я хочу изложить версии, на которые эти факты меня навели.
Молчание своего начальства он воспринял как знак согласия.
– Итак, прежде всего стоял вопрос, почему вообще тело адмирала находилось в лодке? Ведь куда легче, если лодка есть под рукой, вывезти его в море и там утопить, привязав что-нибудь тяжелое. Единственная причина, которую я вижу, состояла в том, чтобы создать обманчивое впечатление. А единственное представляющееся мне такое впечатление преследует своей целью то, что тело плыло вниз по течению вместо того, чтобы перемещаться вверх по нему. Иными словами, убийство совершили где-то выше Лингхема. Это навело меня на мысль о версии, что на самом деле убийство произошло в Уинмуте или между Уинмутом и Лингхемом. Я сосредоточил усилия на данном участке.
– Даже в этом случае, – заметил майор Твайфитт, – представляется совсем не резонным не топить тело и вообще скрывать факт убийства.
– Я тоже над этим задумывался. Я был уверен, что существует иная причина, и знаю, в чем она состоит. К ней меня подвел старик Уэр. Я более чем уверен, что он знает гораздо больше, чем рассказал. И я не сомневаюсь, что ему известно, кто убил адмирала. В любом случае, он мне намекнул. Он сказал: откуда я знаю, что это убийство?
– А что же еще? – сердито спросил старший инспектор.
– Не убийство! – воскликнул майор.
– Я этого не говорил, сэр, – быстро ответил Ридж. – Суть моих слов в том, что Уэр не считает, что это было убийство. Так это или нет – мы пока не знаем, но я готов поклясться, что старик так думает.
– Какие у вас есть доказательства? – поинтересовался старший инспектор.
– Никаких, сэр. Только предположение. Однако я достаточно хорошо знаю Недди Уэра. Может, он и грешит браконьерством и чем-то еще по мелочи, однако голову даю на отсечение, что на убийство он бы не решился. Мой вывод состоит в том, что что бы там другие ни хотели, он бы не выступил за то, чтобы тело утопили. Полагаю, лодка – его идея.
– Вы полагаете то и полагаете се, – поморщился старший инспектор. – Предоставьте нам хоть немного доказательств.
– Доказательств нет, – нисколько не смутившись, ответил Ридж. – В любом случае, я выдвинул это как собственную версию. Но я настаиваю, сэр, что в ней наверняка есть рациональное зерно. И если это так, то ход дела значительно меняется.
– Вероятно, – кивнул майор Твайфитт.
Старший инспектор, видя, что выдвинутая им версия убийства стремительно ускользает, ответил лишь угрюмым взглядом.
– И все же мы должны продолжать, словно не существует никаких сомнений в том, что это убийство, – наставительно заметил начальник полиции.
– Разумеется, сэр. Итак, я продолжу свою реконструкцию. Мы выяснили, что Недди Уэр довез адмирала на веслах до Уинмута, а этот репортер, его племянник, через час вывел вслед за ними на веслах лодку викария с миссис Маунт в качестве пассажирки.
– Как? – удивился начальник полиции. – Это что еще такое?
– Это очевидно, сэр. Я хочу сказать, – продолжил Ридж, метнув дерзкий взгляд в сторону старшего инспектора, – что этому есть доказательства. Мы знаем, что миссис Маунт приехала к дому викария около одиннадцати часов. Викарий не видел ее до половины первого. Нам известно, что лодку викария в тот вечер выводили. Мы почти уверены, что Фицджеральд приложил руку к данному делу. Нам известно, что Фицджеральд был любовником миссис Маунт. Каков же результат? А таков, что Фицджеральд, знавший, что в тот вечер она приедет встретиться с викарием по поводу развода, перехватывает ее в саду, ведет в беседку поговорить, решает, что им лучше отправиться в Уинмут вслед за адмиралом. Затем он берет шляпу викария, чтобы надеть ее в случае, если кто-нибудь увидит их выходящими из лодки – шляпа больше всего бросается в глаза, – прихватывает забытый там мальчишками норвежский нож, чтобы обрезать носовой фалинь… Нет! Она бегом вернулась за ножом, когда они поняли, что не смогут отвязать лодку.
– Откуда вам это известно?
– Мне это не известно, сэр. Но если бы она так поступила, это многое бы объяснило. Меня всегда поражало то, с каким усердием викарий под палящим солнцем поливал свой сад на следующий день. Мистер Маунт не может быть таким плохим садоводом. Но предположим, что на клумбах остались ее следы, когда она бегом возвращалась за ножом. Сильная струя воды наверняка уничтожит их, чего нельзя с уверенностью сказать о граблях или о совке, а ведь сад постоянно находился под наблюдением наших людей, сидевших в адмиральском лодочном сарае. Викарий даже чуть-чуть попрыскал внутри беседки. Предположим, она там рассыпала пудру, как это всегда случается.
– Это возможно, – согласился начальник полиции. – Более чем.
Старший инспектор промолчал.
– Ну, в любом случае, у нас есть Фицджеральд, по пятам идущий за адмиралом. Ему потребовалось бы от получаса до сорока минут, чтобы добраться до Уинмута. Затем возникает разрыв минут в пятнадцать или двадцать, в течение которых убивают адмирала и совершают какие-то взаимодействия между лодками. Тело сваливают в лодку викария, связывают вместе два носовых фалиня, и кто-то на веслах ведет лодки против течения. Кто? Не Фицджеральд. У него не было бы времени. У нас он появляется в Рэндел-Крофте вскоре после полуночи. Не миссис Маунт. Примерно в то же время она находилась в доме викария.
– Уэр, – произнес начальник полиции.
Старший инспектор по-прежнему молчал.
– Недди Уэр, да, сэр, – согласился Ридж, который теперь испытывал удовольствие. – И снова разрезает два носовых фалиня, когда через пару часов добирается до Рэндел-Крофта, причем собственным ножом, не таким острым, как норвежский.
